18 мая 1935 года во время демонстрационного полета в небе над Москвой потерпел крушение самый большой самолет той эпохи АНТ-20 «Максим Горький». Находившиеся на борту члены экипажа и пассажиры – техники, инженеры и рабочие-ударники – погибли. Причиной катастрофы стали опасные действия истребителя И-5, который в результате неудачного маневра в воздухе врезался в АНТ-20. Вину за случившееся возложили на летчика этого самолета Николая Благина. Посмертно ему припомнили дворянское происхождение. Глава НКВД Генрих Ягода в донесении Иосифу Сталину высказывался о нем как о «социально чуждом элементе».
Почему АНТ-20 назвали в честь пролетарского писателя
В начале 1930-х советская авиапромышленность создала крупнейший по размеру самолет своего времени – АНТ-20. По инициативе писателя Михаила Кольцова ему присвоили имя Максима Горького. Сам основоположник литературы соцреализма еще был жив – он умер в 1936 году, уже после катастрофы самолета.
Возглавлял работы Андрей Туполев. Гигант изначально строился для агитации. Он мог перевозить большие грузы, а также взлетать с маленьких аэродромов. Чтобы подняться в воздух, АНТ-20 было достаточно пробежать по ВПП всего 300-400 метров. Воздушное судно было оснащено восемью двигателями. Его внутренняя площадь достигала 100 м². В крыльях располагались двухъярусные кровати для отдыха. Интерьеры салона полностью соответствовали величию проекта. Здесь имелись просторные кресла, столики с лампами, спальные каюты, библиотека, туалеты и буфет. Длина АНТ-20 составляла 33 м, высота – 12,80, размах крыла – 63. «Максим Горький» мог развивать скорость свыше 200 км/ч. Современники окрестили его «летающей крепостью».
Уже после трагедии к нему приклеилось зловещее прозвище – «летающий Титаник».
Первые полеты АНТ-20 выполнялись летчиком-испытателем Михаилом Громовым. Это был один из лучших специалистов своего дела, Герой Советского Союза и, кроме прочего, спортсмен высшего уровня: уроженец Твери серьезно занимался штангой и еще в 1920-х становился чемпионом страны по тяжелой атлетике. Вместе с Николаем Журовым в 1934 году они установили два кряду мировых рекорда, подняв на высоту 5000 м груз массой сначала 10, а затем и 15 т. 1 мая 1935 года АНТ-20 торжественно пролетел над Красной площадью во время парада. А 17 мая, за сутки до катастрофы, достоинства «Максима Горького» получил возможность оценить французский писатель и профессиональный летчик Антуан де Сент-Экзюпери, посетивший СССР в качестве журналиста.
Судьба отвела Громова от трагедии: обострилась язва. Он не сел за штурвал АНТ-20 в злополучный день и совершил в своей жизни еще немало славных дел. В 1937 году оформил беспосадочный перелет Москва – Северный полюс – Калифорния, а в 1939-м в статусе депутата Верховного Совета СССР заступился за Сергея Королева, благодаря чему конструктора перевели с Колымы в московскую «шарашку», где он работал под руководством Туполева.
Как случилась катастрофа
Демонстрационный полет самолета-гиганта был назначен на 18 мая 1935 года. Место действия — центральный аэродром имени Фрунзе на Ходынке. Помимо прочего акция имела символическое значение: после приземления АНТ-20 планировалось передать из ведения Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ) в агитэскадрилью имени Горького: она занималась организацией агитационных рейсов, проведением митингов и подготовкой различных докладов. В кабине находились ее представитель, летчик-орденоносец Иван Михеев и помогавший ему Журов.
Ветеран Гражданской войны, крестьянин по происхождению Журов был хорошим летчиком с опытом испытаний бомбардировщиков АНТ-16 и АНТ-40. Погода в Москве соответствовала сезону, полет предполагался как совершенно несложный. Поэтому в «летающей крепости» было решено прокатить строителей АНТ-20 и их родственников. Помимо 11 членов экипажа внутри находились 37 человек, в том числе шесть детей. «Максима Горького» сопровождали два небольших самолета — Р-5 под управлением летчика-испытателя НИИ ВВС Владислава Рыбушкина с оператором Александром Щекутьевым на борту, и И-5, пилотируемый Николаем Благиным. На фоне этих «крошек» АНТ-20 должен был выглядеть особенно впечатляюще.
Щекутьеву было поручено снять полет на пленку прямо с воздуха. Однако с самого начала что-то пошло не так. По неизвестной причине Благин принялся выполнять фигуры высшего пилотажа рядом с громоздким и маломаневренным «Максимом Горьким». Многочисленные зрители внизу затаили дыхание. Благин бросил свой истребитель в короткое пике за хвостом АНТ-20, пронесся под его фюзеляжем и, оказавшись впереди, круто рванул ручку управления на себя, намереваясь описать вокруг гиганта мертвую петлю. В верхней точке самолет завис и, потеряв скорость, рухнул вниз на медленно проплывавший под ним АНТ-20. Часы шокированных очевидцев показывали в этот момент 12:45.
Высказывалась версия, что Журов и Михеев смогли бы посадить свой самолет, если бы у И-5 не оторвался хвост, нанесший второй, фатальный удар по «Максиму Горькому».
Что писали о трагедии по горячим следам
Советская пресса возложила вину на летчика Благина. Так, ТАСС в своем сообщении от 19 мая 1935 года отмечал: «Несмотря на категорическое запрещение делать какие-то ни было фигуры высшего пилотажа во время сопровождения самолета, летчик Благин нарушил этот приказ и стал делать фигуры высшего пилотажа в непосредственной близи от самолета «Максим Горький» на высоте 700 м. При выходе из мертвой петли Благин своим самолетом ударил в крыло самолета «Максим Горький». «Максим Горький» вследствие полученных повреждений от удара тренировочного самолета стал разрушаться в воздухе, перешел в пике и отдельными частями упал на землю в поселке «Сокол», в районе аэропорта. При столкновении в воздухе также погиб Благин».
По горячим следам о виновнике попросили высказаться летчика Громова. 21 мая того же года «Правда» опубликовала его комментарий: «Мой ученик Благин представлял тип неорганизованного человека. Правда, он в последнее время как будто подтянулся, но вредные привычки у него все же прорывались. Я говорю об его ухарстве, безобразничаньи в воздухе». При том же мнении Громов остался и в дальнейшем. В своих послевоенных мемуарах он называл Благина единственным виновником катастрофы.
Осенью в европейской прессе появились публикации о том, что Благин не ошибся в небе, а якобы специально подстроил диверсию.
Эту версию, впервые высказанную в польских СМИ, подхватили газеты русских эмигрантов. В качестве доказательства приводилась «предсмертная записка» Благина, в которой он якобы признавался в своих антисоветских взглядах и рассказывал о намерениях протаранить самолет, названный в честь «негодяя Горького». Впоследствии этот документ, равно как и статьи, был признан фальшивкой.
Тем не менее, Николай Бобров в своей книге 1936 года «Летчик Михеев» также указывал на Благина как на ответственного за случившееся. Если верить этому материалу, перед вылетом Михеев сказал Благину: «Не вздумай фигурять – еще вмажешься в мой самолет». На это его собеседник напомнил, что его стаж полетов равен 15 годам.
«Осторожный Рыбушкин поднимается выше и дальше уходит от «Максима Горького». Он боится помешать воздушному маневру гигантской птицы. И в это время, забывая о предупреждениях Михеева, сознательно нарушая инструкцию, движимый желанием «показать эффектный номер», Благин начинает «фигурять» вблизи правого крыла самолета-гиганта. Первая фигура высшего пилотажа – «бочка» — проходит благополучно. Но Благин не останавливается на этом. Он не обращает внимания и на то, что во время выполнения этой фигуры его самолет относит несколько в сторону от «Максима Горького». Прибавив газу, он взмывает вверх, намереваясь сделать «петлю». Но скорость самолета недостаточна, фигура не удается, и самолет Благина со страшной силой врезается в правое крыло «Максима Горького». От чудовищного удара, потрясшего весь корабль, раненый гигант накреняется в правую сторону. Тщетно пытались Михеев и Журов выровнять самолет. «Максим Горький» пролетел еще несколько метров, склоняя подбитое крыло к земле, и начал разрушаться в воздухе. Уже не весь самолет, а его куски перешли в стремительное, беспорядочное падение вниз. Они падали с подоблачной высоты, ломая сосны, вырывая их с корнем», — так описывал момент трагедии Бобров.
Влияние на изначальную версию донесения Ягоды
В день крушения АНТ-20 нарком внутренних дел Генрих Ягода написал записку на имя Иосифа Сталина. В ней глава НКВД доводил до сведения, что «Благин характеризуется как недисциплинированный летчик, исключен из ВКП(б) как социально чуждый элемент». Здесь – явный намек на происхождение: летчик появился на свет в дворянской семье, его отец впоследствии дослужился до звания полковника Русской императорской армии.
В своем донесении Ягода также сообщал:
«Р-5 имел на борту кинооператора, имевшего задание на съемку самолетов «Максим Горький» и И-5 в воздухе для дачи преставления об их сравнительных размерах. Перед полетом на аэродроме летчик Журов договаривался с летчиком Благиным о том, что при полете И-5 в интересах киносъемки должен держаться над правым, либо над левым крылом «Максима Горького». Тогда же Благин предложил фигурный пилотаж – «бочки». Это предложение было отклонено. Благину разрешили делать вместо «бочек» боевые развороты. Несмотря на существовавшую договоренность, Благин, находясь с правой стороны АНТ-20, сделал «правую бочку» и затем повторил ее – находясь над левым крылом «Максима Горького». Этот маневр был сделан на недостаточной скорости, и самолет И-5 врезался в лоб АНТ-20».
В современной литературе неоднократно встречается упоминание об еще одной записке, направленной Ягодой лично Сталину 15 июня 1935 года, и рассекреченной в наше время.
Если верить этой информации, примерно за полтора часа до полета сотрудники Московской кинофабрики военно-учебных фильмов Ряжский и Пуллин с санкции высшего командования ВВС попросили Благина выполнить для киносъемки фигуры высшего пилотажа. Летчику пришлось подчиниться требованию, одобренному начальством.
Вдова Благина свидетельствовала позже, что в свой последний вечер ее хмурый супруг пробурчал раздосадовано: «Завтра опять лечу сопровождать эту бандуру, да еще с фортелями. Не нравится мне эта затея».
Обоих киношников после расследования репрессировали, в то время как вдове Благина назначили пенсию по утрате кормильца. Урну с его прахом захоронили вместе с остальными жертвами на Новодевичьем кладбище. Косвенно это указывает на то, что власти не подозревали летчика посмертно в злом умысле.
Хоронили погибших будущие лидеры СССР, а в ту пору – «отцы Москвы», как называл их Сталин, — Никита Хрущев и Николай Булганин. Катастрофа случилась всего через несколько дней после открытия метро и вмиг переменила атмосферу в столице с праздничной на трагическую. Город погрузился в траур. В память о жертвах на монастырской стене появился барельеф в виде АНТ-20.
К оператору Щекутьеву вопросов не возникло. Он успел заснять крушение, но пленка исчезла: о ее существовании не известно до сих пор. Впоследствии оператор много снимал войну— от Битвы за Москву до Парада Победы, дожив до Перестройки.
После гибели «Максима Горького» было объявлено о строительстве 11 аналогичных самолетов. Разрабатывалось несколько проектов военной модификации АНТ-20. Реализованы они не были. Построить удалось лишь один шестимоторный экземпляр для гражданской авиации. После начала войны его использовали для перевозки грузов в тылу, а 14 декабря 1942 года борт разбился под Ташкентом.