Корреспондент "Газеты.Ru" — об обстановке в городе Ашкелоне на границе с сектором Газа

В ночь с 10 на 11 октября Ашкелон выспался. Последний обстрел был около восьми вечера во вторник 10-го. Утро среды было тихим и как будто мирным. Многие жители города пошли на работу, ходили автобусы, работали магазины. Если в первые дни войны работали только русские супермаркеты, пусть и до 14-00, то 11 октября открылся даже "Шуферсаль", один из крупнейших израильских сетевых продуктовых магазинов. Гул военных самолетов слышался гораздо реже, чем в предыдущие дни. Не слышно было и взрывов из Газы, хотя предыдущие два дня они звучали практически круглосуточно. Зато снова можно было различить пение птиц — в Израиле их много, и они действительно громкие. В русском супермаркете продукты есть. Есть и покупатели. Говорили, что где-то все смели с полок. Возможно — но тут все есть в изобилии. Покупателей немного, они спокойны, не торопятся и не затариваются по-крупному. Как будто бы обычная жизнь. Но это не так. Стоит спросить кого-нибудь о нынешней ситуации — и люди начинают плакать и ругать правительство. Все говорят примерно одно и то же. "Такого никогда не было". "Как могли это допустить?" "Мы хотим мира". Продавщица из мясного отдела, как обычно, крутит фарш. Но стоит задать ей вопрос о ее мнении об атаках ХАМАС, она возмущается. "Восторжествовала беспечность! Беспечность правительства, воинских командиров! Были праздники, все спокойно лежали и не думали о том, что эта дата приходится на годовщину войны Судного дня. И можно было догадаться, что все возможно. Тем более, что, по слухам, предупреждения были со стороны Египта. О чем думало армейское командование? Их вина, что они прошляпили и погубили наших детей. Допустить около границы такого масштаба концерт — это полный идиотизм", — говорит она о нападении на фестиваль электронной музыки Nature Party, где погибли как минимум 260 человек. Все сходятся на том, что с таким уровнем насилия, как 7 октября, они столкнулись впервые. Уверенность в том, что в Израиле сильная армия, разведка, мощная защита — система противоракетной обороны "Железный купол" и стена на границе с сектором Газа — позволяли нынешним израильтянам спать спокойно. "Раньше люди ходили по магазину и не реагировали на сирены. Сейчас бегут. Шоковое состояние. Раньше взрывались одна-две ракеты, сейчас десятки и сотни", — говорит сотрудница продуктового магазина. Люди, которые не слишком волновались из-за сирен — а израильтяне часто говорили, что они привыкли к атакам, — живут теперь совсем иначе. Но работать все равно надо. "Все сидят по убежищам и боятся выходить. А мы обязаны ходить на работу — кто будет кормить народ? Мы за эти годы привыкли, что мы должны кормить, и мы должны работать", — объясняет продавец. За все эти пять дней русский супермаркет в Ашкелоне не работал лишь один день — 7 октября: "ТивТам" — так он называется — открыт 364 дня в году, прерываясь только на Судный день, Йом Кипур. Как ведут себя покупатели сейчас? "Забегают между обстрелами. Прибежали, закупились, убежали. Нам организуют трансфер с работы на работу", — говорит кассир магазина. Для разрешения ситуации она ждет каких-то действий от властей — но даже сейчас, после обещаний премьер-министра Израиля Беньямина Нетаньяху "отомстить ХАМАСу за этот черный день" и бомбардировок сектора Газа она считает, что ничего не сделано. "Никогда не было, чтобы гибло столько людей, столько мирного населения. Правительство должно что-то сделать. Но пока у них это не особо получается", — считает кассир. По ее словам, израильтянам советуют "потерпеть неделю-две". "В принципе, когда привыкаешь, не так страшно. Мои внуки знают, что если звучит сирена, надо бежать в бомбоубежище. Там игрушки, там все", — рассказывает сотрудница супермаркета. И говорит, что Ашкелон, который находится под обстрелами, не в худшей ситуации — больше всех пострадал город Сдерот на юге Израиля. "Там страшно", — говорит женщина. Она признается, что люди реагируют на происходящее по-разному. "Одни говорят, что нельзя унывать, нельзя заставить нас рыдать. Другие, у которых погибают близкие, не могут веселиться. Как ты можешь веселиться, когда у тебя горе", — продолжает сотрудница супермаркета. И начинает плакать. Оказывается, ее пожилые родственники утром 7 октября поехали в Сдерот на рыбалку. Сейчас они числятся пропавшими без вести. "То, что произошло сейчас — никогда такого не было. Никогда. Раньше мы даже не всегда заходили в мамад (комната безопасности, которая есть в современных домах в Израиле на случай ракетных атак. — "Газета.Ru"). Мы были уверены, что купол нас спасет. Но они учатся, и сейчас они запускают одновременно несколько ракет. Купол ловит, но много попаданий", — говорит 67-летний Игорь Фрейдзон. За все время, что он живет в Израиле — а это более 30 лет, — Игорь имел возможность наблюдать, как складываются отношения с палестинскими соседями, на разных стадиях. И, судя по его словам, все это время они ухудшались. Страшно ли ему было уезжать в Израиль в 1991 году? Нет. Палестинцы тогда воспринимались как партнеры, а иногда даже становились друзьями. "В 1991 году не было страшно. Палестинские арабы торговали на рынке, они скидывали цены на многие вещи, и для нас, новых репатриантов, это было важно. Наши люди работали вместе и ездили друг к другу на свадьбы и дни рождения", — вспоминает Игорь. По его словам, когда в 2005 году при премьер-министре Ариэле Шароне был воплощен "План одностороннего размежевания", и из сектора Газа Израиль вывел войска и поселения, многие евреи, жившие в Газе в кибуцах, уезжали весьма неохотно. "В кибуцах в Газе жили люди, и они жили хорошо. Они плакали, когда их вывозили", — рассказывает он. Но вскоре в Иерусалиме, по его воспоминаниям, "начали взрываться автобусы". "Тогда началась непримиримая борьба", — говорит Игорь. В Ашкелоне много репатриантов из бывшего СССР — но не только. Сейчас в одной из многоэтажек нашла пристанище арабская семья — вдесятером в съемной квартире люди, живущие в этом городе 16 лет, собрались, поскольку в их доме в районе Барнео нет мамада, комнаты безопасности. Израильтяне винят в происходящем правительство и силовиков, арабы — ХАМАС. "ХАМАС стреляет, потому что им это сейчас выгодно. Где их семьи? Семьи командиров? Они явно уехали куда-то с деньгами. По Корану нельзя убивать ни стариков, ни женщин, ни детей. Они не соблюдают заповеди Корана — они убивают всех", — возмущается глава семьи. У него три жены. От одной — трое, от другой — двое, от третьей — тоже двое детей. — Вам страшно? — Страшно за детей. Поэтому мы приехали сюда, здесь есть мамад". Одна из жен, Амалия, говорит, что они всей семьей хотят мира. И тишины. Очень сложно сказать, сколько часов тишины было за прошедшие пять дней в Ашкелоне. Тише всего было 10 октября. А уже 11 октября около 18-00 — сейчас уже сложно точно вспомнить время — соседи начали предупреждать друг друга об опасности. Предполагалось, что в городе появились боевики ХАМАС. Израилю сейчас в Ашкелоне желают, конечно, победы — об ошибках правительства будут говорить потом. "Что касается правительства Израиля, оно во многом виновато. Не снимая вины с руководства ХАМАС. Как решить? Делить землю невозможно. А значит, надо найти тот компромисс, при котором этой землей можно распоряжаться совместно. Может, это мои утопические взгляды, я не претендую на последнюю инстанцию, но я другого выхода не вижу, — говорит Игорь. — Но есть один нюанс. Сегодня Израиль должен нанести сокрушительный удар по ХАМАСу. Потому что, если Израиль проиграет эту войну, государству Израиль придет конец. Мы должны победить". Но добавляет, что "эта победа не решит проблему в этом регионе". "У нас есть дети, внуки, и нам надо думать об их будущем, а не о своем настоящем", — говорит он. Об этом на самом деле — все разговоры. "Мы обязаны победить. Ради наших детей". "Будем молиться за наших солдат". "Поживем, увидим, что будет".