Как Николай Второй привёл свою семью к трагическому финалу

Я уже много раз писал о расстреле семьи бывшего царя Николая Второго в ночь с 16 на 17 июля 1918 года – и об обстоятельствах самой трагедии, и о её непосредственных причинах, и о предательстве элиты Российской империи, которая свергла монархию. Но тема эта практически неисчерпаемая, как и любое ключевое событие в нашей истории. В дни нынешнего 105-летнего юбилея трагедии я хочу остановиться на вине в случившемся самого императора… Сколько угодно можно пенять на революционеров, элиту и объективные исторические обстоятельства, но нередко сама жертва потакает своему печальному финалу. Царь Николай в этом плане – ярчайший пример. Полагаю, что свои главные роковые ошибки он совершил в годы Первой мировой вой­ны, в которую он в 1914 году втянул Россию с непонятными народу целями и задачами… Шпионы там, шпионы здесь… Начало этой войны проходило под знаменем самого оголтелого шовинизма, следствием чего стала массовая шпиономания, поразившая Российскую империю. Ударила она прежде всего по многочисленным российским немцам – они часто были вынуждены менять фамилии на русские, чтобы избежать преследований и подозрений. Дошло до того, что «патриотам» показалось подозрительным даже название столицы империи – Санкт-Петербург! И царь велел срочно переименовать её в Петроград. Шпиономания этих времён напоминала массовую паранойю. Её усиленно поддерживало руководство страны. Дело дошло до того, что в работе на немцев обвинили военного министра Владимира Сухомлинова, который якобы не подготовил армию к войне. Было сфабриковано (что доказано всеми ведущими историками) дело полковника Сергея Мясоедова, который служил чуть ли не посредником между немцами и «министром-предателем». В результате полковника повесили, а министра с позором отправили в отставку. Очевидно, что ссылками на якобы многочисленных немецких шпионов как самому царю, так и его окружению легче всего было объяснить и явные провалы контрразведывательной работы империи, и поражения русской армии, и собственную беспомощность. А дальше было больше. Считается, что чудовищная практика коллективного обвинения целых народов в предательстве и их поголовного выселения родилась во Вторую мировую войну, когда американцы загнали всех своих соотечественников японского происхождения в концлагеря, а сталинский режим выселил в Сибирь целый ряд народностей Кавказа. Но первый шаг в этом направлении был предпринят именно царским правительством… Еврейский запрос Однажды командующий русской армией Великий князь Николай Николаевич решил, что на врага тайно работает многочисленная еврейская община, проживавшая на землях Западной Белоруссии и Украины. В конце ноября 1914 года князь издал секретный приказ, разрешавший военным брать еврейских заложников из числа местных жителей – если кто-нибудь из еврейской общины будет замечен в шпионаже и предательстве, заложники поплатятся жизнью. И таких людей действительно вешали без суда и следствия! Граф Павел Игнатьев, работавший в контр­разведке Юго-Западного фронта, вспоминал впоследствии, что его контора была буквально забита доносами на евреев. По его словам, в каждом еврее видели шпиона, хотя 90% доносов были нелепыми и бесполезными. А в марте 1915 года – после тяжёлого поражения и начавшегося отхода русских войск – был отдан приказ о массовой и поголовной депортации еврейского населения из зоны боевых действий. И если при Сталине государство не только занималось депортацией, но ещё и обустраивало переселенцев на новом месте жительства, то в данном случае сотни тысяч людей просто изгонялись из своих домов, фактически на произвол судьбы. Как верно заметил известный историк русской эмиграции Георгий Катков: «Массовые депортации стали наиболее трагическим следствием военной кампании 1915 года… Практика «выжженной земли» на большой территории, проводившаяся Ставкой во время отступления наших войск, привела к определённой дезорганизации жизни России!». Это, кстати, понимали и некоторые деятели царского правительства, которые в своих записках на имя государя императора подчёркивали, что «вся эта еврейская масса до крайности озлоблена и приходит в районы нового водворения революционно настроенной». Но царь ничего не сделал для предотвращения этих безобразий. И не удивительно, что многие из озлобленных еврейских переселенцев потом с головой кинулись в революцию. Вот вы и попались В конце концов, под подозрение в шпионаже попала… и сама царская семья! Началось всё с проблемы русских военнопленных. Надо сказать, что и во время Первой мировой, и во время Великой Отечественной войны положение наших пленных в немецком плену было ужасным – они были лишены какой-либо помощи со стороны своего государства. Но если Сталина ещё можно хоть как-то оправдать – германские нацисты просто отказывались идти на контакт с советским правительством по вопросу пленных, то царя, который имел широкую возможность воздействовать на Германию через Красный Крест и другие международные организации, понять в этом плане сложно. По словам известного военного историка Максима Оськина: «Русским военнопленным практически не оказывалась помощь со стороны русского правительства. Права русских пленных в Германии защищал посол нейтральной Испании, который часто обращался в международные организации с просьбами о помощи русским пленным, так как русские власти не заботились об этом». А знаете, почему такой помощи не оказывали? Потому что Николай Второй весной 1915 года решил, что хлеб из России, направляемый нашим пленным, якобы будет использоваться для пополнения продовольствия германских войск. Откуда у царя были такие сведения, наверное, знал только он один… Впрочем, один раз царская семья всё же попыталась облегчить участь пленников – императрица Александра Фёдоровна создала Комитет для поддержки русских военнопленных. Но сама идея Комитета отсылать продуктовые посылки пленным солдатам встретила яростное сопротивление российской либеральной и патриотической прессы – а уж не скрытая ли это форма тайного снабжения Германии продовольствием, ведь на это ещё сам царь указывал?! Мало того, сразу вспомнили, что императрица – немка по национальности. Надо сказать, что либералам с патриотами до революции принадлежали почти все ведущие печатные издания. И именно там (а вовсе не в малочисленных большевистских газетах) развернулась настоящая травля царской семьи, которую обвиняли во всех смертных грехах – от сожительства царицы с Гришкой Распутиным до «семейного» шпионажа в пользу Германии. Пик травли пришёлся на конец 1916 года. Царской фамилии стали активно приписывать намерение заключить сепаратный мир с немцами, хотя сам царь о таком и не помышлял. Но политика национального шовинизма со шпиономанией, которые сам монарх фактически инициировал, уже вышли из-под контроля. Мало того, в «царскую измену» поверил даже генералитет русской армии, который вступил в сговор с либеральными политиками с целью свержения монархии, что и произошло в феврале 1917 года, при полном равнодушии народных масс… … Да и летом 1918 года, когда пришло известие о расстреле царской семьи, народные массы ничуть не всколыхнулись. На это обратили внимание иностранные дипломаты. К примеру, британский консул Брюс Локкарт записал в своём дневнике, что «сообщение было воспринято жителями Москвы с удивительным безразличием». Аналогичное впечатление осталось и у германского посла Карла фон Ботмера: «Реакция народа на смерть царя – безразличие. Народ принял убийство царя с апатичным безразличием». А бывший царский премьер-министр Коковцев даже подметил признаки некоторого злорадства, когда он 20 июля ехал в трамвае по Петрограду: «Нигде не было заметно даже тени сочувствия или жалости. Сообщение читали вслух вперемешку с ужимками, глумливыми, язвительными, бессердечными замечаниями… Выражались отвратительно, типа того, что «Давно пора…» или «Да, брат Романов, отплясал своё»… Откуда такая реакция у народа, который много веков до того считался монархичным? Скорее всего, проблема заключается в персоне самого монарха, который своим поведением сделал всё для того, чтобы разочаровать Россию… Ранее сайт Pravda-nn.ru рассказал, куда исчезло личное богатство Николая Второго и его семьи.