о переименовании улицы в Киеве
«По сути, Некрасов — печальный предтеча части тех нормальных русских людей, которые съехали нынче, убеждённые в том, что тут, в России, сурово и нечестно всё устроено, а там, у них, мягко и человеколюбиво — и ещё: нельзя обижать украинцев, они ж дети и наши братья. На плохо изученном примере Некрасова можно было бы ещё 30, 20, десять лет назад изучить, что такое «свободная Европа» и что такое «самостийные товарищи».
В Киеве переименовали Северо-Сырецкую улицу в улицу Виктора Некрасова.
Потому что, видимо, Север — это плохо, там живут северо-сырецкие орки.
А Некрасова они там считают за своего.
Виктор Некрасов — тот самый писатель и фронтовик, что написал великую повесть «В окопах Сталинграда», за которую получил Сталинскую премию.
Он родился в Киеве, жил там до войны, а потом вернулся туда после войны, дружил-общался с местной диссидой, ну и додружился до того, что Брежнев его мягко попросил на выезд.
Некрасов — хороший, смелый, весёлый, красивый мужик — выехал и только в Европе понял цену европейской свободе. Раз он покритиковал их порядки в своих заметках, два… А на третий ему сказали: «Знаете, мы вас больше не будем печатать».
«Вот так Европа! — засмеялся Некрасов. — Вот так свобода…»
В Киеве ему ещё в 1990-х установили мемориальную доску, он там считался местной знаменитостью: как же, такой знаменитый москаль дружил с их неполживцами хрущёвских и брежневских времён.
Хотя никакой он не москаль, а русский человек дворянских кровей из русского города Киева, выросший в русской среде, которая в Киеве была совершенно естественной.
Но мало кто знает (хоть это и не секрет вовсе): в Европе Некрасов любых поуехавших из Союза самостийников чурался, на все их разговоры про то, как москали угнетали вольнолюбивых хохлов, реагировал саркастически: «С ума, что ли, вы посходили, друзья мои?..»
Конференций их не посещал и считал всё это кривлянье Западу на потребу ужасным стыдом.
До перестройки он, на счастье своё, не дожил. Умер в 1987-м — в самом её начале.
Он был нормальный русский человек и офицер.
По сути, Некрасов — печальный предтеча части тех нормальных русских людей, которые съехали нынче, убеждённые в том, что тут, в России, сурово и нечестно всё устроено, а там, у них, мягко и человеколюбиво — и ещё: нельзя обижать украинцев, они ж дети и наши братья.
На плохо изученном примере Некрасова можно было бы ещё 30, 20, десять лет назад изучить, что такое «свободная Европа» и что такое «самостийные товарищи».
Можно было б даже кино такое снять в России — про его честные заблуждения. Ну документальный фильм хотя бы. Сделать своеобразный памятник честной и достойной человеческой ошибке.
Но у нас, в России, в минувшие 30 лет некому было снимать такой фильм и некому объяснять трагедию Некрасова.
Мы просто об этом не думали.
Мы здесь не думали, а они там, в Киеве, просто не знают.
Вон даже улицу переименовали.
Ну молодцы.
Сейчас прочитают мою статью — побегут отколупывать таблички.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.