С начала конфликта в Донбассе в 2014 году и после начала спецоперации в 2022 году в России оказались тысячи украинских беженцев. Многие из них остаются в приграничных западных регионах, но есть и те, кто едет дальше — в Сибирь и на Дальний Восток. Они работают в порту Находки, устраиваются на ТЭЦ и в строительные компании в Хабаровске, пытаются строить там новую жизнь. Однако первые переселенцы с Украины прибыли на эти земли значительно раньше: в царские времена они оказали колоссальное влияние на становление российского Дальнего Востока. Украинцы осваивали там пахотные земли, занимались промыслами, основали и построили десятки населенных пунктов. После революции украинские националисты даже хотели создать в Приморье и Приамурье свою независимую республику, но потерпели поражение. Миграция украинцев к Тихому океану вновь приобрела массовый характер в сталинские времена. «Лента.ру» рассказывает, как жили на Дальнем Востоке украинцы и как живут там сейчас их потомки.

***

«Землепроходцы пришли босые, Топором прорубая путь. Не забудь их, моя Россия, Добрым именем помянуть!»

Эти строки Петра Комарова высечены на памятнике первым поселенцам Дальнего Востока в Дальнереченске. В истории колонизации огромной окраины России они относятся в том числе и к украинцам, которые внесли колоссальный вклад в становление и развитие самого дальнего и загадочного региона страны.

В 1882 году правительство Российской империи приступило к реализации программы по переселению крестьян для заселения и освоения Дальнего Востока. Если русские переселенцы в основном занимали территории по Амуру, а также к востоку от хребта Сихотэ-Алинь, то украинцы заселяли Приморье, особенно его наиболее плодородную южную часть, где, например, созревают арбузы.

Первые украинские семьи появились здесь в 1883 году, когда открылись морские перевозки из Одессы во Владивосток. До начала Первой мировой войны выходцы из украинских губерний составили 70 процентов от общего числа переселенцев в Приморье. Это были уроженцы Черниговской, Полтавской и Харьковской губерний, где из-за естественного прироста населения произошло сильное сокращение земельных наделов крестьян, а также Киевской, Волынской, Каменец-Подольской и Екатеринославско-Таврической губерний.

Как пример, в 1890-м во владивостокской гавани сошла на берег семья Монастырных: шесть братьев, четверо из них — с женами и детьми, их сестра и пожилая мать. Они считаются основателями Черниговки, сегодня это крупное село у юго-восточного берега озера Ханка с населением 13-14 тысяч человек. Монастырные преуспели в предпринимательской деятельности. В Черниговке до сих пор стоят дома из красного кирпича с литерой «М», который выпускал завод одного из братьев.

Начало селу Суражевка, которое известно на все Приморье благодаря своим огурцам и помидорам, положил беглый каторжанин Илья Мехедов из деревни Калинки Суражского уезда Черниговской губернии. Он выкопал землянку на берегу реки Зея и выписал на новое место свою семью. В 1898 году здесь появилась первая улица с двумя домами.

Как отмечает в своей монографии «Семья на Дальнем Востоке России (вторая половина XIX — первая половина XX века)» историк Олег Васильченко, по прибытии на новые земли украинцы старались подобрать для жительства места, более всего похожие на родную Украину по климатическим условиям. По этой причине украинцев не было, например, на Камчатке и Чукотке, а по нижнему течению Амура, от Хабаровска до Николаевска, они встречались лишь изредка.

«Мои предки проехали всю Россию на лошадях»

Семьи украинских переселенцев отличались трудолюбием. Чаще всего они использовали уже известные им способы ведения хозяйства. Мужчины занимались заготовкой дров, уборкой хлевов, чисткой дворов от снега, уходом за лошадьми. Неспособные к полевым работам старики изготавливали домашнюю утварь, рыболовные снасти, вили веревки и присматривали за детьми. Земледелие оставалось основным занятием украинцев, охота и рыбная ловля их почти не интересовали. Как следствие, при всем богатстве дальневосточной природы украинские переселенцы часто испытывали нужду.

Из-за того что обширные пространства осваивали выходцы из самых разных уголков империи, возведенные ими дома отличались разнообразием как архитектурным, так и культурным. Русские переселенцы строили деревянные избы, украинские — хаты-мазанки.

Всплеск активности переселенческого управления пришелся на эпоху Петра Столыпина, который стремился решить земельную проблему, переманивая жителей благополучных районов в малозаселенные обещанием подъемных и бесплатной земли.

«Вырваться из-под власти»

После Февральской революции украинские организации на Дальнем Востоке заметно оживились. Считая себя частью более широкого украинского движения, активисты выступили за автономию (самостийность) Украины в федеративном демократическом Российском государстве. Уже весной 1917 года украинские общества (громады) были сформированы во Владивостоке, Хабаровске, Благовещенске, Никольске-Уссурийском (ныне Уссурийск), Чите, а также в более мелких городах, селах и на железнодорожных станциях. Украинские интеллектуалы стали издавать газеты на украинском языке и установили связь с Центральной радой в Киеве. Хабаровская громада потребовала создать на Дальнем Востоке украинские школы с преподаванием на украинском языке, а громада Владивостока призвала «вырваться из-под власти московского правительства».

На первом Всеукраинском съезде Дальнего Востока в Никольске-Уссурийском в июне 1917-го обширные территории Приамурья и Приморья были объявлены Дальневосточной Украиной (альтернативные названия — Зеленый Клин и Закитайщина). Делегаты объяснили такое решение преобладанием украинцев среди сельского населения.

Звучали и призывы сформировать собственную армию и органы управления, тем более гарнизон Владивостока на две трети состоял из украинцев. Как уточняет историк Иван Саблин в своей книге «Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации», находившиеся на российском Дальнем Востоке украинские солдаты часто поддерживали автономию, но не были готовы формировать отдельные воинские подразделения в условиях войны. Резко против подобных шагов высказывалась администрация, подконтрольная Верховному правителю России Александру Колчаку.

Окружная рада в Харбине между тем приступила к выдаче дальневосточным украинцам паспортов «самостийной» Украины. Документы печатались на украинском, русском и английском языках. Харбинские украинцы даже обратились к главе японской военной миссии с просьбой «сделать их собственностью русское Приморье».

Украинские националисты Дальнего Востока надеялись на признание суверенитета Украины Великобританией и США, однако потерпели поражение. После взятия Владивостока войсками РСФСР и просоветской ДВР в октябре 1922 года почти все активные деятели дальневосточного украинского движения подверглись аресту или бежали. Соглашения между ранней советской властью и украинскими организациями были аннулированы. И все равно количество украинцев в Приморье, по данным переписи 1923 года, превышало численность русских (39 процентов против 31).

«Могли уничтожить целую семью, забрать документы и выдать себя за убитых»

События Гражданской войны на Дальнем Востоке спровоцировали исход населения. В результате кровопролитных боев, репрессий, эвакуации белогвардейских сил и эмиграции антибольшевистски настроенных групп огромный регион фактически обезлюдел. К концу 1925 года совокупное население сократилось в несколько раз по сравнению с дореволюционным периодом и составляло всего 1,7 миллиона человек (из них более 500 тысяч — в Приморье). По мнению автора книги «Очерки хозяйственной жизни Дальнего Востока» Петра Дербера, в 1920-е годы регион был самой малозаселенной территорией на планете, конкурируя лишь с Ливийской пустыней и Сахарой.

Так что большевики прибегли к опыту царских времен и занялись переселением людей, делая ставку на переброску целых семей из центральных областей страны. Этим занимался отдел колонизации и переселений наркомата земледелия РСФСР. Людей заманивали на Дальний Восток обещаниями социальных благ.

В то время во многих областях Украинской ССР наметился значительный прирост населения — не менее миллиона человек в год. Как и прежде, основным источником дохода и пропитания для украинцев была земля, и ее дефицит ощущался все острее. Многие молодые семьи не получали своего земельного надела и испытывали трудности с самообеспечением.

В 1926 году Совнарком УССР принял десятилетний план переселения украинских крестьян на Дальний Восток. Согласно документу, только до 1930 года Украину должны были покинуть 400 тысяч человек. Одни переселенцы приезжали со своими семьями, другие женились уже на месте на украинках или русских. Приток организованных переселенцев к Тихому океану сократился с развертыванием массовой коллективизации.

В 1931 году в целом ряде районов Приморья начали открываться украинские школы, вводился документооборот и появлялись вывески на украинском языке.

Помимо «плановых», на Дальний Восток мигрировало большое количество самовольных переселенцев. Этот поток не уменьшался на протяжении всех 1930-х. Зачастую ехали вынужденно. Отъезд на «окраину Земли» был альтернативой аресту или еще более серьезным мерам. Таких переселенцев практически не регистрировали, поэтому их точное количество подсчитать сложно, но их потомки живут там и сегодня.

Один родственник Решетняка остановился в Дальнереченске (до 1972 года — Иман), другой — в Партизанске (до 1972 года — Сучан). Дед и бабушка Юрия обосновались в селе Николаевка Партизанского района. Там должен был родиться и он, но появился на свет (значительно раньше срока — семимесячным) в Китае, куда его беременная мать уехала работать поварихой.

«С детьми там было нельзя, — рассказывает он. — В общем, меня запеленали, положили в коробку из-под обуви, накромсали мамалыги, сунули в рот марлевую тряпку и передали в СССР как посылку. Нелегально переправили через границу. С нашей стороны меня получила моя бабушка. Пока не вернулась мама, она кормила меня козьим молоком и печеньем».

Документы из Центрального государственного архива высших органов власти и управления Украины (ЦГАВО) свидетельствуют о том, что за десять лет на Дальний Восток переехали на ПМЖ 1,1 миллиона украинцев, которые внесли ощутимый вклад в освоение земельных ресурсов и развитие экономики. Переселение — хотя уже в меньших масштабах — продолжалось до 1941 года.

«Один мой дед работал кузнецом в железнодорожном депо во Владивостоке. Был высок ростом, умел делать ножи и ножовки. Водку нашу не употреблял, в основном пил сливянку. Рассказывал, что после закрытия депо ему выдали два золотых. На них построил дом, купил корову и женился. Другой дед трудился шахтером в Партизанске», — рассказывает собеседник «Ленты.ру».

Если в Приморье тогда перебирались для того, чтобы бежать с глаз подальше, то в Приамурье попадали в основном наказанные советской властью. И хорошо, если это была только ссылка.

«На Украине такая плодородная земля, что добровольно в нашу тайгу никто не поедет, — отметила в разговоре с «Лентой.ру» местная жительница София Парамонова. — Полагаю, на такое отваживались единицы, искатели приключений. Основная масса украинцев была сослана на Дальний Восток, в том числе и мои родственники. По одной линии у меня в роду казаки, по другой — крестьяне с Украины. Мою прабабушку сослали во время войны. Повесили на нее невыработанные трудодни. Муж погиб на фронте, а дочери, моей бабушке, было тогда 16. Попали они в село Уркан, в тайгу.

А вообще север Амурской области известен пересыльными лагерями. Есть такое место Бушуйка, где погибло очень много народу — в основном выходцы с Украины, из Белоруссии и Западной России. Матушка из нашего прихода, жена священника, проводила исследования на эту тему. Перекопала все архивы и выяснила, что основная масса людей заполнила регион во время сталинских ссылок».

Как свидетельствуют документы, в начале 1950-х украинское представительство на Дальнем Востоке пополнилось за счет принудительных мигрантов — отправленных на спецпоселение членов ОУН. По переписи 1989 года Дальний Восток занимал первое место в РСФСР по удельному весу украинцев в населении.

***

После распада СССР потомки переселенцев — и добровольцев, и ссыльных, — устремились на историческую родину. Усилилась миграция и в регионы России.

Однако многие из тех, кто остался на Дальнем Востоке, сохранили обычаи и традиции предков. В начале 1990-х возродились из небытия украинские национально-культурные общества и организации.

Сегодня в домах местных жителей все еще можно увидеть признаки украинской культуры. Дальневосточники любят рассказывать о неприязни к китайцам, принявшей гипертрофированную форму после боевых действий на острове Даманском в 1969 году. При этом неизменно подчеркивают: каких-либо существенных конфликтов между русскими и украинцами здесь не было никогда.

Третья волна украинской миграции на Дальний Восток тоже была связана с потрясениями: она пришлась на период после 2014 года и была вызвана конфликтом в Донбассе. Беженцев расселяли в небольших городах в окрестностях Владивостока, работали в основном в сфере услуг. С интеграцией, говорят местные, проблем у них не возникало.

Теперь на Дальний Восток едут переселенцы четвертой волны: поезда везут на эту землю людей из Мариуполя, Волновахи и других городов.