Психолог МЧС — о работе с беженцами
С начала спецоперации в Россию прибыли более 557 тыс. беженцев с территории Украины, Донецкой и Луганской народных республик. Всю дорогу до пунктов временного размещения и непосредственно по прибытии с ними работают специалисты Центра экстренной психологической помощи МЧС России. Заместитель директора центра Лидия Тимофеева рассказала RT, как психологи помогают людям, вывезенным из-под обстрелов.
Более 557 тыс. человек были эвакуированы в Россию с момента начала спецоперации на Украине, сообщил начальник российского Национального центра управления обороной генерал-полковник Михаил Мизинцев. Они прибывают на территорию Ростовской области и далее едут в пункты временного размещения (ПВР), открытые в 38 регионах страны. В дороге и после приезда в ПВР с ними работают специалисты Центра экстренной психологической помощи МЧС.
RT поговорил с заместителем директора центра Лидией Тимофеевой о том, с какими проблемами и страхами чаще всего обращаются к психологам беженцы с Украины.
«Страх и растерянность»
— Как изменилась работа центра с началом спецоперации?
— Когда началась эвакуация мирных граждан с территорий ЛНР и ДНР, с 18 февраля, группа наших специалистов из Южного федерального округа начала работать в Ростовской области. Сейчас привлечены специалисты из 35 регионов страны. Мы сопровождаем прибывших с Украины, из ЛНР и ДНР граждан в ПВР беженцев, которые находятся в 38 регионах, и работаем с ними непосредственно после прибытия в ПВР. Кроме того, существует горячая линия, куда можно обратиться за экстренной психологической помощью.
— Как вы определяете людей, которые больше всего нуждаются в экстренной психологической помощи?
— Как правило, никто сам не просит помощи у психолога, потому что человек в подобной ситуации полностью поглощён своими эмоциями.
Потеря обычного уклада жизни, необходимость покинуть свой дом, незнание, что будет происходить дальше в новом месте, в новом окружении, — очень тяжёлая ситуация в принципе. Поэтому первое, что человек испытывает в подобных обстоятельствах, — это, безусловно, страх и растерянность. Задача нашего специалиста — увидеть человека, нуждающегося в помощи, и первым к нему подойти.
Важно обозначить, что наши специалисты значительно отличаются от психологов, которые работают в кабинетах. К ним обычно приходят люди, заранее спланировавшие свой визит, с каким-то конкретным запросом. А в нашем случае поддержка начинается исподволь, по мере необходимости. Например, специалист сопровождает людей в автобусе или на этапе оформления документов помогает проходить какие-то формальные процедуры, но при этом, стоя рядом с беженцем, разговаривая, пытается стабилизировать его состояние.
«Важно ощущение безопасности»
— О чём с вами говорят беженцы? Наверное, самый частый вопрос — когда они вернутся домой?
— Для человека, покинувшего свой дом, безусловно, важно найти ответ на вопрос, когда он туда вернётся, но я бы, пожалуй, не называла его самым часто задаваемым. Больше всего всё-таки мы переживаем за людей, поэтому самые распространённые запросы связаны с членами семьи или друзьями. Из-за стресса у людей могут быть резкие перепады настроения, слишком яркая реакция на раздражители, может нарушаться сон, аппетит.
Если мы говорим о детях, то их состояние очень сильно зависит от того, как ведут себя старшие родственники, как они объясняют происходящее — и объясняют ли вообще, чувствует ли себя ребёнок защищённым. Соответственно, стресс может проявляться в том, что ребёнок перестал слушаться, или стал необычно активным, или выглядит подавленным. Дети могут часто вспоминать свою любимую игрушку, если не было возможности забрать её из дома или она потерялась по дороге. Часто говорят о домашних животных, хотя есть много случаев, когда питомца всё-таки удаётся привезти с собой.
Пожилые люди сильно переживают из-за того, что им пришлось покинуть понятное, родное место, где всё обустроено так, как они привыкли. С большей грустью, чем молодёжь, они вспоминают не только дом, но и какие-то определённые вещи, связанные с памятью, скажем, фотоальбомы, которые пришлось оставить.
Для людей, покинувших свои дома, особенно важно ощущение безопасности, понимание, что им больше ничего не угрожает, что они и их дети обеспечены всем необходимым. Даже в ситуации хаоса, переездов, неизвестности существуют вещи, которые способны хоть немного добавить стабильности. И только создав это базовое чувство безопасности, можно пытаться как-то помочь с остальными переживаниями.
— В чём особенность работы психологов во время ЧП подобного масштаба?
— Стихийное бедствие, техногенная катастрофа и другие происшествия имеют одно существенное отличие от нынешней ситуации. Это конечность, то есть некое событие уже произошло и известно, что именно случилось. Сейчас люди переживают особенно остро, потому что у них нет возможности спрогнозировать хоть сколько-нибудь обозримое будущее. Они живут в ПВР и не знают, сколько они там пробудут: несколько дней, недель? Как они смогут вернуться домой? Когда всё начнёт налаживаться? Всё это накладывает сильный отпечаток на эмоциональное состояние человека.
При этом, какими бы страшными обстоятельства ни были, разные люди в совершенно разных ситуациях часто благодарят наших специалистов. Это огромная ценность, что человек даже в своём тяжёлом положении находит силы сказать спасибо. И конечно, сам факт того, что это становится возможным, — пожалуй, самое важное, что есть в нашей работе.
Даже в чрезвычайных ситуациях человеку свойственно надеяться на лучшее. И это хорошо. Это показатель нашей способности быть нацеленными на будущее, на продолжение собственной жизни и жизни своих близких. Да и вообще это особенность психики, которая нам помогает справляться.