Куда перекинется казахстанский мятеж
Казахстан, который только что пережил попытку мятежа, может стать «экспортером революции» для соседних стран. Об этом предупредил глава правительства Киргизии, которая до недавнего времени считалась самой нестабильной страной Средней Азии. Какие государства могут оказаться новой мишенью террористических организаций и почему?
Деструктивные элементы, замешанные в бунтах и погромах в Казахстане, в дальнейшем могут проникнуть на территорию других стран - участниц Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). На это обратил внимание глава правительства Киргизии Акылбек Жапаров, выступая в понедельник на экстренном онлайн-заседании Совета коллективной безопасности ОДКБ.
О том, что уроки из ситуации в Казахстане должны быть извлечены прежде всего властями Киргизии и Узбекистана, на том же заседании говорил и белорусский лидер Александр Лукашенко, который сам сравнительно недавно пережил попытку свержения. К слову напомним, что с алма-атинскими мятежниками активно пытался работать тот же Telegram-канал NEXTA, что выступал «коллективным пропагандистом и организатором» неудавшейся цветной революции в Белоруссии 2020 года.
«Уроки, о которых здесь много говорили, должен извлечь, прежде всего, Узбекистан», – указал Лукашенко.
По его словам, если уроки из произошедшего в Казахстане не будут извлечены, то взгляды подстрекателей мятежей будут брошены в первую очередь именно на южного соседа. Можно считать эти слова заочным советом властям республики, которая вышла из ОДКБ еще в 1999 году, и не спешит туда возвращаться – даром, что договор о создании ОДКБ был подписан именно в Ташкенте.
«Все эти боевики, террористы, которых очень много в соседних странах - в Киргизии, в Узбекистане, – они очень жадно и внимательно наблюдают за тем, что происходит в Казахстане», – заметил на днях бывший советник первого президента Казахстана Нурсултана Назарбаева Ермухамет Ертысбаев.
Упоминание Узбекистана на первый взгляд звучит странно. На фоне политической турбулентности у соседей именно Узбекистан, а также Туркмению можно считать островами стабильности, каковым до последнего момента казался и Казахстан.
Токаев заявил об обезглавливании боевиками силовиков
Первой в негласном рейтинге самых неустойчивых стран Центральной Азии традиционно считалась Киргизия. Республика пережила три насильственных смены власти – в 2005, 2010 и 2020 годах, террористические вылазки исламистов в начале 2000-х, киргизо-узбекские межэтнические конфликты, а менее года назад – пограничную мини-войну с соседним Таджикистаном.
Во время подавления нынешних беспорядков в Алма-Ате, казахстанские правоохранители заявляли о задержании погромщиков, прибывших из соседних республик, в том числе из Киргизии. Наибольшую и печальную известность получило задержание киргизского джазового музыканта Викрама Рузахунова, которого пытались выдать за наемного участника беспорядков. Но похоже, что среди реальных бунтовщиков было достаточно граждан Киргизии – так, в понедельник МИД этой республики сообщил о пятерых задержанных в Казахстане.
Если Киргизия скорее исчерпала краткосрочный лимит на революции и схватки кланов за власть, то Таджикистан в конце прошлого года напомнил об угрозе межрегиональных конфликтов. В ноябре 2021-го в Хороге, столице автономного Горного Бадахшана – чье население отличается от остального Таджикистана этнически и религиозно – имели место беспорядки. Память о том, что страна в начале 1990-х пережила кровопролитную гражданскую войну, а сейчас оказалась соседкой нового режима «Талибана» (движение запрещено ООН), заставило обеспокоиться по поводу безопасности южной границы СНГ.
Отметим, что на нынешнем саммите Совбеза ОДКБ президент Таджикистана Эмомали Рахмон (который взял власть в 1994 году в результате войны с исламистами, базировавшимися «за речкой», в Афганистане) предупредил – Душанбе «беспокоит, что до сих пор не принята целевая межгосударственная программа по укреплению таджикско-афганской границы». По данным таджикских спецслужб, сейчас у южных границ ОДКБ находятся около 6 тысяч боевиков и более 40 ячеек по подготовке террористов.
Но все же, по мнению экспертов, не только Таджикистан или Киргизия, но и стабильный Узбекистан может оказаться слабым звеном.
«При Исламе Каримове Узбекистан был страной с нулевой терпимостью к международному терроризму. Например, события в Андижане в 2005 году показали, что там с боевиками разговаривают посредством пулемета Калашникова. Но сейчас ситуация ухудшилась, и это, как мы видим, негативно сказалось на Казахстане, куда проникли боевики из Узбекистана», – отметил руководитель отдела Средней Азии Института стран СНГ Андрей Грозин.
Напомним, что мае 2005 года в одном из областных центров Ферганской долины – Андижане происходили масштабные беспорядки, к выступлениям политической оппозиции уже на ранних этапах присоединились радикальные исламистские группы. Происходили захваты заложников, погромы и захваты зданий госструктур. Выступления протестующих были жестко пресечены правоохранителями. После подавления мятежа Евросоюз и Конгресс США ввели санкции против Узбекистана, однако уже в 2009 году эти ограничения были сняты.
По мнению Грозина, смена первого лица в Узбекистане в 2016 году – когда после смерти Каримова страну возглавил Шавкат Мирзиёев – повлекла за собой и приход новых лиц в руководстве республиканской Службы госбезопасности (СГБ).
«На место начальников, занимавших свои посты по 15 лет, пришли менее опытные сотрудники. После этого в стране прошло несколько этапов возвращения своих «заблудших» граждан из Сирии», – напомнил эксперт.
Политолог указал, что к репутации некоторых из возвращающихся уже тогда были вопросы, как и к эффективности самой системы фильтрации граждан.
«Люди, несколько лет проведшие на территории, захваченной ИГИЛ, очень даже могут обладать всеми навыками для организации низового протеста, в том числе – вооруженного», – отметил аналитик.
Собеседник напомнил, что Казахстан проводил схожую политику по возвращению своих граждан из Сирии, что в итоге могло негативно сказаться на безопасности и заложить одну из основ для недавнего мятежа.
Напомним, что в середине 1990-х выходцами из Ферганской долины было создано «Исламское движение Узбекистана» (ИДУ), признанное террористическим и запрещенное в самом Узбекистане, и в других странах мира, в том числе в России. Боевики ИДУ (с 2003 года – «Исламского движения Туркестана», запрещено в России) несут ответственность за теракты в киргизских Бишкеке и Оше. Группировка участвовала в гражданских войнах в Таджикистане и Афганистане, с 2014 года присягнула на верность «Исламскому государству».
Сравнительно недавно, в 2010 году, ИДУ пыталась спровоцировать новый масштабный конфликт в Таджикистане. Речь идет о нападении остатков на колонну правительственных войск в ущелье Камароб в Гармском регионе – именно там, где в 1992-93 шли ожесточенные бои с исламистами. ИДУ-ИДТ, не признающая постсоветских границ, явно рассчитывает на «джихад» во всех странах Центральноазиатского региона. Поэтому неудивительно, что президент Рахмон на саммите Совбеза ОДКБ призвал не затягивать с формированием общей базы организаций, признанных террористическими в странах Договора о коллективной безопасности.
«На месте властей и правоохранителей Узбекистана я бы начал «закручивать гайки», снижая толерантность к международному терроризму, – отметил Грозин. – Ну и, конечно, Узбекистану надо возвращаться в ОДКБ. Других путей пресечь события, аналогичных казахстанским, у Ташкента нет. Узбекистан, как и другие наши южные соседи, находится в «красной зоне» террористической опасности».
По мнению экспертов, особо опасным для стран Средней Азии может стать момент «междуцарствия». Главный контекст происходящего в Казахстане – это транзит власти Назарбаева и близких ему кланов к окружению Касым-Жомарта Токаева, отметил генеральный директор Института ЕврАзЭС Владимир Лепехин.
«Где может быть похожая ситуация? Отчасти – в Таджикистане. Судя по всему, оппозиция там уже формируется, но Эмомали Рахмон пока уходить не собирается и слабость не проявляет», – отметил эксперт.
По его словам, активизация всех альтернативных нынешним властям сил в Таджикистане начнется только в том случае, если таджикский лидер запустит транзит власти.
По оценке Лепехина, в образцово-стабильном Туркменистане тоже зреет похожая ситуация, но там обстановка почти тоталитарная, и чтобы ее дестабилизировать нужно очень сильное внешнее вмешательство.
«Однако и в Туркменистане есть свой стабилизирующий фактор – это сильное присутствие Китая. Пока Пекин все устраивает в отношениях с Ашхабадом, китайцы не допустят там реализации попытки революции, подобной казахской», – подчеркнул политолог.
