60 лет назад в Израиле был вынесен приговор "архитектору Холокоста" Адольфу Эйхману

15 декабря 1961 года был вынесен приговор Адольфу Эйхману, которого называли вдохновителем плана уничтожения еврейского населения по всей Европе, "архитектором Холокоста". Исторический суд над нацистом, организовавшим систему убийств миллионов евреев, стал для многих поворотным моментом в восприятии разрозненных прежде эпизодов Холокоста, — благодаря телевидению, транслировавшему по всему миру заседания четырехмесячного судебного процесса из израильского города Рамла, в ходе которого выступило множество непосредственных свидетелей давних событий. Это был не только первый в истории судебный процесс, который транслировался по телевидению, но и своего рода второй Нюрнбергский процесс, сосредоточившийся на изучении картины тотального геноцида конкретного народа, не получившего прежде достаточного освещения на послевоенных процессах. Приговор был приведен в исполнение на следующий год: в ночь с 31 мая на 1 июня 1962 года Эйхман был повешен в Рамле старшим надзирателем тюрьмы Шаломом Нагаром после того, как президент Израиля Ицхак Бен-Цви отклонил прошение о помиловании. И это был второй и последний случай смертной казни в Израиле по приговору суда. После повешения тело Эйхмана было сожжено, а пепел развеян в Средиземном море за пределами территориальных вод Израиля. Родившийся в 1906 году в Пруссии и затем переехавший с семьей в Австрию Эйхман сделал стремительную карьеру после прихода к власти нацистов. С декабря 1939 года он возглавлял "еврейский отдел" Главного управления имперской безопасности, отвечавший за преследование, изгнание и депортацию евреев и воплощал в жизнь все те ужасы нацистского "окончательного решения еврейского вопроса", следствием которых стала гибель 6 млн человек. Эйхман утверждал, что он просто выполнял и передавал приказы и лично не убил ни одного еврея, однако судьи все же признали его виновным по всем пунктам обвинения, а немецкий философ Ханна Арендт ввела тогда же в обиход ставшее весьма расхожим выражение "банальность зла", под которым подразумевалось бездумное следование бесчеловечным законам всеми мелкими "винтиками" отлаженной государственной машины. Впрочем, на процессе Эйхман очевидным образом "поскромничал", и на самом деле вся эта "банальность зла" оказалась еще банальнее — никакой особой загадки "маленького человечка" Эйхман с собой не унес и парадокса "мелкого винтика", лишенного собственной идеологии, по сути не было. Эйхман оказался вполне типичным бюргером и недоучившимся студентом, делавшим карьеру убежденного штурмовика в Австрии еще задолго до прихода к власти нацистов, так что полностью и без всякого внешнего принуждения разделял все основные установки будущих работодателей. Еще в апреле 1932 года в возрасте 26 лет Эйхман вступил в австрийскую НСДАП по рекомендации Кальтенбруннера; ее деятельность власти Австрии тогда не одобряли, а год спустя ее и вовсе запретил канцлер Энгельберт Дольфус (убитый позже путчистами). Таким образом, "винтик" Эйхман сознательно стал нацистом, когда это еще не являлось "мэйнстримом" в его стране, и в связи с этим даже испытал некоторые гонения, лишившись работы. Проходивший над Эйхманом суд дал многим непосредственное представление о том, что происходило в лагерях смерти, — чудом выжившие жертвы рассказали о своем личном опыте пребывания внутри этого "механизма уничтожения". Именно для того, чтобы достичь подобного эффекта, израильское правительство и отдало приказ захватить и доставить Эйхмана на суд живым, а не просто ликвидировать его в чужой стране. О том, что самый разыскиваемый нацистский военный преступник Адольф Эйхман схвачен и предстанет перед судом в Израиле, объявил 23 мая 1960 года всему миру премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион. Операция под кодовым названием "Финал", ставившая своей целью похищение и вывоз Эйхмана из Аргентины, была проведена в мае 1960 года. Противозаконность операции Израиль оправдывал беспрецедентностью преступлений Эйхмана и тем, что власти Латинской Америки отказывались полноценно сотрудничать с израильскими спецслужбами в вопросах розыска и поимки беглых нацистских преступников. Эта неофициальная операция с участием "добровольцев", развитие которой больше уподоблялось какому-то гангстерскому боевику, привела к тому, что Аргентина вскоре обвинила Израиль в "грубом нарушении прав суверенитета, создающем опасную атмосферу для сохранения мира во всем мире", и 8 июня 1960 года даже официально потребовала возврата Эйхмана, а 15 июня подала соответствующую жалобу в ООН. Тем не менее, сорок лет спустя аргентинские политики все же принесли официальные извинения жертвам Холокоста за то, что их страна предоставляла убежище нацистским преступникам. После войны Эйхман на какое-то время попадал в плен к американцам, но ему удалось скрыть свою личность и сбежать из лагеря для военнопленных. В 1950 году он оказался в Аргентине, власти которой сквозь пальцы смотрели на то, что страна стала убежищем для целой диаспоры бывших нацистов, даже поощряли такую иммиграцию. Через некоторое время Эйхман выписал к себе и свою семью из Германии, женившись в Аргентине повторно и тем самым легализовав свой прежний брак. Семья и стала тем следом, на который не могли не обратить внимание компетентные службы. В конце 1950-х агенты израильской разведки "Моссад" получали данные из самых разных источников — от бывших узников концлагерей и неофициально из немецкой прокуратуры — о том, что Эйхман живет в Буэнос-Айресе под именем Рикардо Клемента. Воспользовавшись тем, что в мае 1960 года Аргентина широко отмечала 150-летие обретения своей независимости от Испании и в нее приезжали туристы из разных стран, "Моссад" наводнил эту страну своими агентами. 11 мая "добровольцы" решили похитить Эйхмана, когда он возвращался с работы — шел от автобуса к своему дому. Непосредственно задержание Эйхмана осуществил Питер Малкин, известный впоследствии как "агент семь сорок" и "человек, который поймал Эйхмана". Эйхмана сбили с ног, сдавили горло, затем закинули в машину, связали и вставили в рот кляп. На конспиративной квартире тщательно обыскали его одежду на предмет наличия зашитой капсулы с ядом и провели первый допрос. Семья Эйхмана не стала обращаться в полицию, предпочитая разыскивать похищенного с помощью единомышленников. Около трех сотен представителей немецкой общины прочесывали весь Буэнос-Айрес в поисках Эйхмана или его трупа, пытаясь также отслеживать всех выезжающих или вылетающих из страны. Однако аргентинские власти ничего не узнали об этой операции и выпустили из страны находившегося под воздействием наркотиков Эйхмана, которого "Моссад" выдавал за работника израильской авиакомпании, получившего травму головы в результате аварии. Вывезли его на самолете официальной израильской делегации, что, несомненно, добавляло скандальности всей этой ситуации. Всего в операции было задействовано 30 человек, непосредственно захватом и вывозом Эйхмана занимались 12 из них. Позже они признавались, что самым сложным было сдержаться и не расправиться с бывшим нацистом еще в Аргентине. Большинство участников операции либо сами пострадали от гитлеровцев во время войны, либо имели родственников, погибших от их рук. Сохранилось полученное тогда же "добровольное" письменное признание Эйхмана в совершенных им преступлениях и согласие на то, чтобы его судили именно в Израиле: "Я, нижеподписавшийся Адольф Эйхман, добровольно заявляю: сейчас, когда стало известно, кто я на самом деле, нет смысла пытаться уйти от суда. Я заявляю о моем согласии поехать в Израиль и предстать там перед компетентным судом. Само собой разумеется, что я получу юридическую защиту и со своей стороны расскажу факты, связанные с последними годами моей службы в Германии, не скрывая ничего, дабы грядущим поколениям была известна истинная картина тех событий. Настоящее заявление подписываю добровольно. Мне ничего не обещали и ничем не угрожали. Я хочу, наконец, обрести душевный покой. Поскольку я уже не могу восстановить в памяти прошлое во всех подробностях и подчас путаю события, то прошу предоставить мне документы и свидетелей, которые помогли бы восстановить картину происшедшего. Адольф Эйхман. Буэнос-Айрес, май 1960". Официальное признание того, что Эйхмана похитили именно агенты "Моссада", а не "еврейские добровольцы", было сделано израильским правительством лишь в феврале 2005 года, а позже стали известны и все имена принимавших участие в той операции агентов. В СССР поимка Эйхмана не вызвала особого ажиотажа, в советской прессе Израиль продолжали изображать страной, выполняющей все требования ФРГ, не желавшей разоблачения других нацистских преступников. Руководство Израиля продолжало обвиняться в том, что оно "заключило кровавую сделку с продолжателями дела Гитлера, боннскими реваншистами". Однако в суде над Эйхманом советские власти все же увидели возможность преследовать нацистов, избежавших правосудия в своих странах, тогда же подчеркивалась заинтересованность СССР в деле Эйхмана, поскольку он был ответственен также и за гибель миллионов советских граждан.