В 1740 году власть была сосредоточена в руках семейства с немецкими корнями — Анны Леопольдовны, внучатой племянницы Петра I, и Ульриха Брауншвейгского – родителей Ивана VI. Младенец был назначен наследником престола под регентством герцога Эрнста Бирона. В ноябре 1740 года фельдмаршал Бурхард Миних с 80 гвардейцами взял штурмом Летний дворец и арестовал Бирона. После этого фактически страной стала править Анна Леопольдовна: она была регентом юного императора, а ее муж - главнокомандующим русской армией. Русские офицеры были недовольны засильем немцев при дворе и видели в Елизавете Петровне, внебрачной дочери Петра I, вовсе не стремившейся к власти, символ национальной независимости, возвращения петровских устоев. Она, в свою очередь, общалась с царским семейством, но держалась на расстоянии, предпочитая ему балы и развлечения в компании более простых, но также приближенных к императорскому двору людей. "За Елизаветой тихонечко присматривали" Недовольство придворной гвардии росло и оттого, что Анна Леопольдовна раздавала приближенным дворянам земли и денежные жалования, нарушая порядок присвоения чинов, игнорируя Табель о рангах. Гвардейцы были переведены в казармы вместо прежде полагавшихся им ранее имений — возмущенные ситуацией, они обратились к Елизавете Романовой. Она стала навещать их, дарила подарки, приглашала на балы, хотя сама испытывала материальные трудности. И даже становилась крестной для детей гвардейцев, рассказал доктор исторических наук, профессор РГГУ Игорь Курукин. "Гвардейцы договорились между собой, потом связались с Елизаветой и ее окружением – совсем не знатными людьми", – пояснил он. Летом 1741 года гвардейцы сообщили Елизавете Петровне в Летнем саду, что готовы умереть за нее, однако она ответила, что "минута действовать еще не наступила". Захват престола готовился около полугода. "Случай интересен тем, что до того момента гвардия – больше 10 тыс. человек реальной военной силы, расположенной вблизи дворца в Санкт-Петербурге, – выступала только на стороне власть держащих. А тут единственный раз в истории России переворот задумали низы гвардии – солдаты и унтер-офицеры. Собственно, поэтому замысел и удался", — уточнил историк. Он отметил, что о перевороте в кругах правящего семейства долго никто и не подозревал. Основными действующими лицами заговора были врач-гинеколог Елизаветы Петровны Лесток, ее придворные Алексей Разумовский, братья Александр и Петр Шуваловы, Алексей Бестужев-Рюмин и Михаил Воронцов, а также руководство роты Преображенского полка, буквально 10 человек. Правители Франции и Швеции были готовы помочь Елизавете Петровне свергнуть действующую власть, надеясь вмешаться в дела России и изменить ход русско-шведской войны, однако та вежливо отказалась. Слухи о возможном перевороте, доходившие до царствующей семьи, никто не воспринимал всерьез: английский посол Финч заявлял, что "Елизавета слишком полна, чтобы быть заговорщицей". "И при Анне Иоанновне, и при Анне Леопольдовне за Елизаветой тихонечко присматривали. И вот когда она контактировала с французским послом Шетарди, то о заговоре стали догадываться. Но никаких последствий это не имело. А о том, что переворот задумали впервые несколько гвардейцев самого низкого уровня, никто и не подозревал", — прокомментировал Курукин. В начале зимы 1741 года переворот оказался под угрозой срыва. 4 декабря 1741 года Анна Леопольдовна прервала партию игры в карты и позвала Елизавету Петровну на разговор, в котором дала понять, что в курсе ведущихся против нее интриг. Та же бросилась в объятия к императрице и убедила ее в том, что это лишь проделки врагов, желающих рассорить их, писал историк Николай Костомаров. Но как только Елизавета Петровна вернулась из дворца, решила действовать немедля: тем более вскоре гвардейские полки планировалось отправить в Финляндию на войну со шведами. "Гвардия взяла цесаревну на руки как ценный груз" 5 декабря она получила сообщение, что гвардейцы готовы к операции. Гинеколог Лесток послал двух наблюдателей к фельдмаршалу Миниху узнать, не раскрыт ли их план. Сам он отправился в Зимний дворец на разведку. После этого врач показал Елизавете Петровне два рисунка, на одном из которых цесаревна была изображена с короной на голове, а на другом – в заточении. Она выбрала первый вариант. "Они договорились с охраной Зимнего дворца, там ребята из другого гвардейского полка стояли. Буквально в ночь на 6 декабря Елизавета идет в казармы, ей присягают, после чего они отправляются в Зимний дворец, где мирно спит семейство Брауншвейгских", – отметил Курукин. Надев кавалерийскую кирасу, Елизавета Петровна в сопровождении приближенных гвардейцев, своего врача и учителя музыки отправилась на штурм. "Елизавета, она немножко толстенькая, по тем временам – модельная фигура была с приятной полнотой. Она стала вязнуть в снегу, по сугробам ей ползти было тяжело, и гвардия взяла цесаревну на руки как ценный груз", — рассказал преподаватель истории РГГУ. В ночь на 6 декабря 1741 года заговорщики вошли во дворец. Елизавета Петровна была противницей кровопролития и сама разбудила Анну, лично сообщив о захвате власти. Гвардии будущая императрица поставила условие - не будить годовалого императора, и вся рота ждала, пока он проснется. Правда, в суматохе гвардейцы уронили на пол его четырехмесячную сестру, в результате чего она оглохла. Не было ни одной стычки и случая кровопролития, из-за чего дворцовый переворот вошел в историю как "самый бескровный". "Все обошлось по-домашнему. Тихонечко арестовали, тихонечко отправили в крепость", — прокомментировал историк Курукин. Все представители Брауншвейгского рода были арестованы и высланы в глухое имение Холмогоры. Уже к утру 6 декабря были готовы форма присяги и манифест, в которых провозглашалось, что Елизавета I Петровна вступила на престол "по законному праву, по близости крови к самодержавным родителям". "Впервые в России свергли юридически законного императора", — отметил эксперт. "Никакой особой программы у Елизаветы не было" У Зимнего дворца военные принесли присягу, с бастионов Адмиралтейской и Петропавловской крепостей были запущены салюты. "В полшестого утра императрица объявила себя полковником всех гренадерских полков и капитаном роты, о чем к 31 декабря издала высочайший Манифест. В день переворота она раздала всем солдатам по рублю и велела угощаться вином и водкой в изобилии, писал в донесении французскому правительству маркиз де ла Шетарди. Все эти солдатики тут же перепились, естественно. Такая картинка была: сидит на троне Елизавета, вокруг пьяные солдаты орут песни, тут же вельможи прибегают присягают", — рассказал Курукин. Через три дня Иван Антонович был объявлен незаконным государем, а монеты с его изображением были изъяты из обращения. Вся рота Преображенского полка, участвовавшая в перевороте, была переименована и получила особые привилегии: рядовых гренадеров возвели в сан дворян, офицеров вписали в дворянские книги и создали для них родовые гербы – все они получили имения. Еще через два года Елизавета Петровна издала указ об отмене смертной казни в России. По словам ее соратников, перед тем, как пойти на захват власти, Елизавета Петровна поклялась перед иконами, что не подпишет ни одного смертного приговора, если станет императрицей. В государственном строе, по мнению Курукина, ничего принципиально не изменилось. "Вся эта эпоха, что мы называем эпохой дворцовых переворотов, — это время, когда проходили проверку результаты реформ Петра I. Армия и флот остались того типа, какие были созданы при Петре. Никакой особой программы у Елизаветы не было. Сама она не была великим государственным деятелем, но подбирала себе помощников достаточно активных, умелых", — считает доктор исторических наук. При этом в памяти соотечественников остались взбалмошные указы императрицы. Так, в 1747 году Елизавета Романова приказала придворным дамам подстричься наголо и носить черные взлохмаченные парики. Произошло это из-за того, что императрица после одного из балов не смогла избавиться от пудры на волосах и попросила стилиста остричь ее. Еще один интересный факт — знаком особенного расположения служила честь почесать перед сном императрице пятки. Этой милости были удостоены лишь ближайшая подруга императрицы Мавра Шувалова, жена канцлера Михаила Воронцовa, вдова адмирала Ивана Головина Мария Богдановна и еще несколько особ. До самой своей смерти Елизавета питала страсть к увеселениям и балам, хотя не могла активно танцевать из-за своей тучности. После ее кончины в гардеробе обнаружили свыше 15 тыс. нарядов, большая часть из которых так и не была надета. Куда более печально сложилась судьба членов свергнутой императорской семьи: в ссылке они провели более 20 лет в отдаленных регионах России. Семью перевозили из крепости в крепость по ночам, содержали под неусыпным контролем охраны и придворных. Анна Леопольдовна прожила с мужем в заточении еще пять лет и успела родить троих детей — Екатерину, Елизавету и принца Алексея. В марте 1746 года она умерла. Последний год пребывания в Холмогорах ее первенец жил не с ней, а в другом, тщательно охраняемом здании. Историки Евгений Анисимов и Игорь Курукин писали, что солдаты, вопреки запретам, беседовали с мальчиком, и от них Иван Антонович многое узнал о своей жизни. В 15 лет юношу внезапно увезли в Шлиссельбургскую крепость на Ладожском озере, а в Холмогорах офицеры усилили надзор за Антоном Ульрихом и его детьми. В почти полной изоляции Иван VI прожил до 23 лет. Ночью 4 июля 1764 года была совершена неожиданная попытка освободить секретного узника Шлиссельбурга. Однако стражникам Ивана была заранее выдана инструкция убить заключенного. Узнав о смерти старшего сына, Антон Ульрих Брауншвейгский не откликнулся на предложение Екатерины II об отъезде за границу и до конца жизни оставался с младшими детьми. Перед смертью он совершенно ослеп, не стало его в 1774 году. В 1780 году Екатерина II договорилась со своей родственницей датской королевой о депортации оставшихся детей Брауншвейг-Романовых, где постепенно и угасла жизнь этой ветви династии.
