Как в 1942 году тракторист Красной армии захватил немецкий танк
На острие наступления на нефтепромыслы Грозного и Баку находился танковый корпус генерал-полковника фон Макензена. Под бронированный таран из 484 танков и 96 тысяч человек попала 37-я армия генерал-майора Петра Козлова, у которого было только 13 танков.
Своей высшей точки немецкое наступление достигло 2 ноября 1942 года, когда немцы взяли село Гизель. До Владикавказа оставались считанные километры, однако костью в горле немецкой группировки оказались защитники села Майрамадаг. У входа в в Суарское ущелье круговую оборону держали остатки двух батальонов моряков-курсантов, 10 орудий и несколько минометов.
Ветеран 34-й стрелковой бригады морской пехоты, почетный гражданин села Майрамадаг Петр Донской вспоминает: "Основными силами немцы наступали по средней улице села. Слева шли румынские части. Курсант Герман Шакиров ценой своей жизни подорвал немецкий танк, а артиллерией были подбиты еще несколько машин. После этого немцы отказались от подобных атак, так как танки не могли маневрировать в узком проходе Суарского ущелья, и их использовали как стационарные артиллерийские установки".
К сражающимся в окружении морякам пробились дозоры 10-й гвардейской бригады. В одном из них и служил уроженец хутора Пионер Краснодарского края, тракторист Владимир Кондратенко. В представлении к награждению орденом Отечественной войны I степени написано: "Будучи в боях под селом Майрамадаг 06.11.1942 г. товарищ Кондратенко из своего противотанкового ружья подбил два немецких танка, поджег автомашину и под огнем противника вывел с поля боя немецкий трофейный танк".
Другие подробности боя остались неизвестными - через месяц Владимир Игнатьевич погибнет. Подписавший ходатайство командир 10-й гвардейской стрелковой бригады подполковник Николай Ефимович Терешков будет убит 16 марта 1943 года.
Вероятнее всего снимок улыбающегося бронебойщика, который до войны работал в колхозе трактористом, сделали военные журналисты. О том как работал на передовой под Владикавказом фотограф Виктор Темин напишет корреспондент "Красной Звезды" Павел Трояновский: "После короткого артиллерийского налета на позиции батальона пошло сразу 48 стальных машин. Я видел, каким бледным стало лицо начальника штаба, когда он оторвался от окуляров стереотрубы. А вот комбат, да присевший к рации командир с артиллерийскими эмблемами на петлицах, внешне казались спокойными. Первый из них деловито отдавал по телефону распоряжения в роты, а второй в микрофон - понятные лишь посвященным угломеры и уровни на огневые позиции батарей.
А вражеские танки все ближе и ближе... И тут где-то неподалеку слаженно и мощно грохнуло. Блиндаж вздрогнул, с потолка посыпалась земля. Комбат припал к стереотрубе... Бой длился часа полтора. Наступившую вслед за этой грозой тишину мы вначале как-то и не заметили. Вернее, долго не замечали. К тому же прервалась связь с соседними батальонами, и теперь связист до хрипоты вызывал каких-то "Лебедя" и "Ворона".
- Живы? - раздался вдруг звонкий голос комбата. С его гимнастерки и фуражки струился песок. Он стоял у двери блиндажа и улыбался.... Темин вернулся ночью. На все наши вопросы ответил коротко: "Кадры потрясающие".
Ценой больших потерь немецким дивизиям удалось вырваться из окружения. По данным историка Томаса Йенца, в ходе боев на Северном Кавказе I немецкая танковая армия лишилась 66 процентов бронетехники или 318 танков.