Отражение нации: как найти грань морального поведения

Социальное воспитание сегодня ничем не регламентировано. В советские времена существовал Моральный кодекс строителя коммунизма. Сейчас по понятным причинам его нет. Как нет и нового этического кодекса, который мог бы определить нормы поведения в обществе. Что могло бы стать этическим кодексом? Об этом рассуждают колумнисты, эксперты и читатели «Вечерней Москвы».

Даже заповеди нарушаем слишком часто

Екатерина Рощина, обозреватель:

— Сегодня какого-то общего этического кодекса не существует. Да, в отдельных профессиональных сообществах есть, допустим, медицинская клятва Гиппократа; подразумевается научная добросовестность у ученых; верность закону у работников суда… В определенных продвинутых компаниях тоже есть свои внутренние правила, определяющие основы делового поведения.

Прописанные пункты, которые должен каждый поступающий на работу ознакомиться и подписать. Корпоративная этика, так сказать. Но в целом, конечно, общепризнанных правил поведения сегодня нет, да и в ближайшем будущем не предвидится. Сохранились какие-то извечные истины, восходящие, наверное, еще к библейским заповедям.

К сожалению, даже они нарушаются сегодня слишком часто. Уж такие сегодня люди: считают, что все знают сами, и никаким правилам подчиняться не хотят категорически.

При этом в основном все же наши граждане, увы, не имеют самодисциплины, свойственной, допустим, законопослушным европейцам. Дьявол кроется в деталях. Например, на трассе в отсутствие камер каждый второй разгоняется так, что машинка напоминает низко летящий самолет. Как только камера, скорость резко сбрасывается… Все не пропишешь в общем своде законов, ведь нюансов — тысячи.

Все мы считаем себя нравственными людьми. По крайней мере, не так часто встретишь человека, который скажет про себя: на окружающих плюю и горжусь этим. И вот произошло не ЧП даже, а дискомфорт и стресс. Жара, изнуряющая жара в городе. Да, рекордные 36 градусов — температура на улице была почти такая же, как температура человеческого тела. Человеческие тела потели и волновались. Человеческие тела искали прохлады и устремились в магазины, где продаются кондиционеры (а чтобы установить, очереди на несколько недель вперед!) и вентиляторы, которые можно просто воткнуть в розетку и наслаждаться ветерком. Проблема лишь в том, что за вентиляторами образовались огромные очереди. И вот кто-то заснял и выложил в сеть кошмарное видео: озверевшие от жары люди готовы друг друга поубивать в этой очереди за вентиляторы.

Крики, драка, оскорбления. Речь не идет о смертельной опасности, но в погоне за вентилятором так легко оттолкнуть ближнего своего. Ударить. А если б не каралось по закону, может, и убить? Очень тонким оказался этот вот культурно-этический слой. Дунь ветерком — слетит, и останутся одни лишь базовые настройки, главная среди которых боязнь за себя любимого.

Герой все-таки победит урода

Юрий Козлов, писатель, главный редактор «Роман-газеты»:

— В «лихие девяностые» на смену кодексу строителя коммунизма заступили два лозунга — расстрелянного «любимца партии» Николая Бухарина «Обогащайтесь!» и разбойника и народного героя Степана Разина «Сарынь на кичку!». Но никакое, даже предельно деидеологизированное государство не может долго жить по понятиям.

Его полноценное существование невозможно без не вызывающего отвращения у большинства населения свода общепринятых правил. Криминального бухаринско-разинского «кентавра» в относительно тучные нулевые годы по умолчанию сменила ползучая философия монетократии: нравственно и оправданно все, что приносит деньги, которые мы будем тратить по своему разумению. Российское общество оказалось на опасной развилке.

Борьба миллионов граждан за личное существование оказалась никоим образом не связанной с политическим и экономическим развитием общества. Здесь свое слово могла сказать церковь, но она оказалась слишком обремененной интеграцией в государственную систему управления, а потому способна лишь повторять успокоительные мантры о единстве коленопреклоненного народа.

Выходит, что, как ни крути, а задавать новые стандарты морали и нравственности должно государство в лице своих чиновников, а также лидеры общественного мнения, в том числе деятели литературы и искусства. Но и тут облом. Отдельные чиновники дали народу немало советов, типа питаться «макарошками» и «государство не заставляло вас рожать». Современные театры, кино и премиальная литература породили не героя, а коллективного «урода нашего времени». Поиски морали, нравственности, смутного в силу своей неопределенности общественного идеала опустились на дно сетевых сообществ.

Именно там, а не на государственных площадках молодые люди ищут, с чего и кого «делать жизнь». И пока точно не (опять по Маяковскому) «с товарища Дзержинского», к чему все отчетливее призывают официальные структуры. Новая мораль, как и все живое, рождается в муках. Этот процесс может быть долгим, почти незаметным или замалчиваемым, но его не отменить. Как и вечные десять заповедей. Герой победит урода.

Мораль у каждого своя

Александр Никонов, обозреватель:

— Это я слышал от депутата одного. Про воспитание: мол, раньше-то государство детьми занималось и оттого путеводная звезда красной морали вовсю сияла и манила… И вот тут он соврал! Меня всегда поражала слепая вера людей в галстуках в то, что бюрократический аппарат хоть как-то может поучаствовать в воспитании подрастающего поколения с помощью канцелярских потоков — идущих снизу отчетов и спущенных сверху указивок.

Нет в принципе он может, конечно, повлиять, но только в сторону, противоположную от задуманной — вызвать стойкое отторжение ко всякого рода смотрам строя и песни. Я из того поколения, у которого в результате мощной прививки госпропаганды возник стойкий иммунитет к идущей сверху аппаратной казенщине.

Сейчас эта казенщина отчасти возрождается. Но поскольку нет обязательной идеологии, дело воспитания отдано в частные руки родителей — как это было на протяжении десятков тысяч лет. Как это есть у животных.

И ничего плохого, кроме хорошего, я тут не вижу. Слишком уж сильна биологическая связь между детенышами и родителями, чтобы кто-то всерьез мог питать надежды заменить биологию циркулярами. К тому же политическая демократизация и социальная атомизация в современном мире — объективные процессы. И это приводит, помимо прочего, к определенному моральному релятивизму, то есть размытию закосневших моральных норм.

Мораль нынче своя у каждой общественной страты, у каждой семьи, а в пределе — у каждого человека. Где-то до сих пор считается, что гулять по улице под ручку с кавалером приличная девушка не должна .

А где-то (да почти везде уже!) является аномалией сохранение девственности до брака. И я не вижу ничего плохого в том, чтобы люди жили в согласии со своими собственными (а не чужими) представлениями о правильности. Современная этика, в отличие от прежней религиозной или тоталитарной морали, штука гибкая. Потому что живая.

Правила давно известны

Максим Кононенко, журналист, политолог:

— А разве десять заповедей кто-то отменял?! Мы как общество уже много веков живем в рамках христианской этики и морали, и лично я не вижу смысла от них отказываться. Кстати, даже создатели «Кодекса строителя коммунизма» признавались, что создали его на основе Нагорной проповеди — собрании изречений Иисуса Христа в Евангелии от Матфея. Не убий, не укради, не прелюбодействуй, почитай отца своего и мать свою, не желай имущества ближнего своего — все давно придумано до нас, и зачем выдумывать что-то новое?

Особенно если учесть, что придумать-то вряд ли удастся. Ну хотя бы потому, что люди ментально практически не изменились. Да, мы стали более эрудированными, улетели в космос, сделали жизнь на Земле более комфортной, мы сильно размножились, но как биологический вид остались прежними. Наши жизненные интересы и ценности — такие же, что и тысячи лет назад. Так почему, собственно, должны меняться правила игры? Сейчас, конечно, в области морали и этики много наносной шелухи. Ну, например, вопросы пола. Дескать, стань сначала взрослым, а потом решай, кто ты — мужчина, женщина, гомосексуалист, трансгендер или кто-то еще. Я думаю, что очень скоро человечество от всей этой ерунды откажется, потому что она ведет в никуда. Это тупик, шлагбаум на пути развития. Мы поиграем в гендеры и успокоимся.

Да, христианская культура сейчас ослабевает, число христиан численно уменьшается. А ислам, например, идет в рост. Ну и что? Разве ценности ислама чем-то существенно отличаются от христианских? По большому счету — ничем. Да, в этой религии есть некоторые ограничители. Ну, например, запрет на дачу денег в рост, проще говоря — кредитование. Но даже в исламском мире есть банки, которые этот запрет формально не нарушают, но все-таки обходят, потому что у экономики свои законы.

Да, в исламе все непросто с правами женщин. Если в христианском мире они безусловны, то в исламском — нет. Но это, что называется, частности. Абсолютное большинство людей, исповедующих ислам, — это не моджахеды с автоматами, а вполне понятные, мирные и адекватные люди, чьи ценности не отличаются от общечеловеческих. Вообще представители любой конфессии и, грубо говоря, атеисты уже очень давно играют по одним и тем же правилам. Эти правила знакомы с детства, им учат родители. Разве кто-то учит обижать слабых? Не делиться игрушками? Не уважать старших? В общем, все давно придумано, давайте пользоваться.

Ничего нового пока не изобрели

Владимир Крупин, лауреат Патриаршей премии по литературе:

— Когда заходит разговор о воспитании гражданина, первым делом приходят на ум времена советской власти. То, чем руководствовались в эпоху Брежнева, фактически не содержало уже никакой политизации. Ранние большевики еще держались на марксистской риторике, а поздние коммунисты от нее начали отходить.

В основе идеала поведения советского человека были те же истины, что и в христовом учении: не убивай, не кради, не лги. Граждан призывали любить Родину.

В СССР были все-таки были хорошие начинания, от которых нам не стоило бы отказываться. Например, детская пионерская организация. Я в юности не раз был вожатым в лагерях и помню, что мы все время были заняты каким-то делом, а не как нынешняя молодежь, которая часто не понимает, куда себя деть. «Нам работа помогает отдыхать» — такой у нас был лозунг. Но так было не только у пионеров. Когда я сегодня встречаюсь с детьми, школьниками, то я привожу им в пример семью последнего императора — царя-страстотерпца Николая II.

«Хотите увидеть ангелов, — говорю я им, — осмотрите на фото детей Александры Федоровны». Она с дочерьми работала в госпиталях во время Первой мировой войны среди крови, раненых, боли. Своим примером она приучала детей трудиться. А личный пример — он всегда самый важный. Если ребенок видит, что его родители трудятся, не сидят без дела, то он и сам вырастет таким же врагом праздности. А если видит, что родители пьют, курят, то что остается делать ребенку? Кроме семьи участвовать в процессе воспитания должна и школа. А сегодня школа занимается натаскиванием на нелюбимый мною ЕГЭ, аналоги которому есть в слаборазвитых странах. И, конечно, государство, которое должен волновать процесс воспитания гражданина. А оно мало обращает внимания, что молодежь с экрана телевизора впитывает сегодня всякую ересь.

Так что вот три кита воспитания: семья, школа и государство. Это не новая мысль, но никаких других секретов я не знаю, да их тут и нет. Разумеется, нельзя забывать и о Боге. Без него никакие человеческие «кодексы» и «установления», все умствования ничего не стоят. Пробовали без него обойтись, но не сильно получилось.

Меня, например, именно родители с детства научили помнить о Боге.