Не оправился от удара до конца дней: история самой большой любви Рудольфа Нуреева
Нищее военное детство и строгий отец, не брезговавший рукоприкладством, наложили отпечаток на характер Рудольфа Нуреева: уже ребенком он был нервным, взбалмошным, с мгновенными перепадами настроения. С другой стороны, не будь в нем этой эмоциональности, мир лишился бы страстного неукротимого танцовщика.
Пылкость эта проявлялась не только в танце. По воспоминаниям коллег и знакомых, Нуреев был ненасытен, а также неразборчив в сексе. Свою ориентацию он никогда не скрывал даже в СССР, а уж когда остался на западе, то и вовсе начал ею бравировать.
Говорили, что ему было все равно, с кем и где: он находил партнеров и на улицах, и в гей-клубах. Приписывали Нурееву связь с самыми известными гомосексуалами – Элтоном Джоном, Фредди Меркьюри и Жаном Маре. Но главной его любовью стал датский танцовщик Эрик Брун.
Будучи на гастролях с советским балетом во Франции, Рудольф Нуреев попросил там политического убежища. Однако статус беженца французы ему дать отказались. Тогда он переехал в Данию, власти которой оказались сговорчивее.
У Эрика Бруна на тот момент была невеста – тоже балерина Мария Толчифф. Она первой познакомилась с Рудольфом. В момент размолвки с женихом она решила представить Нуреева, как своего ухажера, чтобы тот приревновал. Тем более что советский танцовщик давно восхищался мастерством Бруна и сразу же согласился поехать к нему в гости, не зная о реальных намерениях Марии.
В первую встречу они толком и не поговорили: Рудольф не владел английским настолько, чтобы вести непринужденную беседу. Но в театре они пересекались постоянно, и как-то Эрик позвал Нуреева на обед. То, что случилось потом, стало потрясением для Марии. Она закатила истерику, но было поздно.
Высокий невозмутимый датский красавец и вспыльчивый любвеобильный татарин – вот уж действительно лед и пламень. Они не могли друг без друга, но и вместе им было сложно. Рудольф закатывал истерики, требуя к себе внимания и полного погружения в свои проблемы. Это касалось не только интимной стороны жизни. Нуреев хотел перенять идеальную технику партнера, научиться так же безупречно танцевать.
- Их отношения никогда не были легкими. Эрик держал себя под полным контролем, а Рудольф подчинялся настроению. Эрик пытался заставить его понять всякие вещи, а когда не получалось, расстраивался, и у них происходили ссоры. Рудольф очень многого хотел от Эрика. Он всегда от него чего-то требовал, и Эрик говорил: «Но я отдаю все, что могу, и после этого чувствую себя выжатым», - так описывала эти отношения близкая подруга Эрика Бруна, болгарская балерина Соня Арова.
Эрика раздражала неразборчивость Рудольфа в связях. Нуреев не понимал холодности Бруна и его желания иногда побыть одному. Тем не менее, они были вместе больше 20 лет. Пока не выяснилось, что Эрик, уехавший руководить Национальным балетом Канады в Торонто, завел там роман с ученицей, которая родила ему ребенка. Да, Эрик был бисексуалом, и это еще больше бесило Нуреева. Они перестали быть сексуальными партнерами, но близкие отношения поддерживали до смерти Бруна.
Датский танцовщик скончался в 58 лет – по официальной версии от рака легких. Но поговаривали, что этим диагнозом прикрыли настоящий – ВИЧ, чтобы было меньше разговоров. Узнав, что его самый близкий человек при смерти, Нуреев сорвался и приехал к Эрику. Они болтали всю ночь, а наутро Брун уже не мог разговаривать. Рудольф был с любимым до его последнего вздоха. И эта смерть словно забрала с собой частичку самого Нуреева.
Вскоре он сам начнет тяжелую борьбу с жуткими осложнениями от СПИДа, на которую будет тратить бешеные деньги - до двух миллионов долларов в год. Но победить смертельную болезнь, которая съест его изнутри, не сможет. До конца дней будет смотреть на него с фотопортрета милый друг Эрик Брун.