Узник парижской «Рублевки»: дело Николя Саркози
Электронный браслет теперь придется носить бывшему президенту Франции Николя Саркози. На этой неделе суд приговорил его к реальному сроку. Что дальше? Знает корреспондент «МИР 24» Родион Мариничев.
Париж, 16-й округ. Местная «Рублевка» – «Вилла Монморенси». Дома тут от 150 квадратных метров. Минимальная цена – три миллиона евро. Рекламодатели любят упомянуть о звездных соседях, нынешних и бывших – Жераре Депардье, Милен Фармер, Джонни Холлидее. Здесь же девять лет назад поселились Николя Саркози и его супруга Карла. После того, как покинули Елисейский дворец.
За этой решеткой экс-президенту предстоит отбывать заключение. Если, конечно, приговор не пересмотрят. И обвинитель, и обвиняемый уже подали апелляции. Два года условно плюс год домашнего ареста. В эпоху пандемии – это почти санаторий. Такие же наказания получили сообщники Саркози – адвокат Тьерри Эрцог и бывший судья Жильбер Азибер.
«Это не просто суровые приговоры – они абсолютно несправедливые. Их в принципе не должно быть», – сказал адвокат Тьерри Эрцога Эрве Темим.
Впрочем, шансов попасть в камеру у Саркози было мало. Тюрьмы во Франции и так переполнены. Даже для бывшего президента место вряд ли бы нашли.
«Наказания, кажется, по статистике, хотя эта статистика очень скромная, но, кажется, больше трети не выполняются, то есть, людей не сажают, несмотря на то, что они иногда опасные», – отметил журналист Дмитрий де Кошко.
Следователи уверены, что Саркози использовал свое влияние и пытался отблагодарить человека за помощь, то есть, фактически подкупить.«Тьерри Эрцог, с которым мы дружим много лет, просит меня помочь одному из его друзей. Допустим, я охотно помогу. А мне говорят: это коррупция», – сказал Николя Саркози.
Речь идет о Жильбере Азибере – сотруднике Кассационного суда. Тот якобы замял дело Бетанкур – одно из главных досье против Саркози. Суть в том, что совладелица компании L’Oreal якобы незаконно подарила тогда еще будущему президенту 150 тысяч евро на первую избирательную кампанию. После формального закрытия дела расследование все равно продолжили. Саркози поставили на прослушку. А потом в прессе всплыли записи одного из разговоров между Саркози и Эрцогом, в котором упоминался Азибер. Из контекста беседы можно сделать вывод: за оправдательный вердикт Саркози пообещал Азиберу хорошую должность в Монако.
«Господин Азибер не получил никакой должности, а я не получил того, чего желал. И на основании этого мне выносят приговор», – заявил Саркози.
Защита Саркози настаивала: нельзя осудить за намерения. Но судья воспользовалась пунктом уголовного кодекса, который можно трактовать неоднозначно.
«Если судья считает, что достаточно причин, чтобы разумно думать, что эти намерения могли превратиться в действия, то он может обвинять и даже высказывать определенную кару», – отметил Дмитрий де Кошко.
Экс-президент уверяет: он получает тысячи писем в свою поддержку. Вступилась за него вдруг и давняя политическая оппонентка и соперница на выборах 2012 года, лидер националистов Марин Ле Пен.
«Если Николя Саркози снова хочет баллотироваться в президенты, я обеими руками «за». Вопреки всем обвинениям! Потому что только французский народ должен решать, кому участвовать в выборах, а кому нет. Народ, а не судьи! Иначе у нас не демократия, а какая-то судебная хунта», – сказала лидер партии «Национальное объединение» Марин Ле Пен. Ле Пен уверена: кто-то пытается окончательно вычеркнуть Саркози из политики. Выборы пройдут уже через год. У действующего президента Макрона уровень доверия так себе – 34%. Потенциальный рейтинг Саркози сопоставим.
«Правда, если бы он был кандидат, у него был бы большой шанс быть во втором туре против Эммануэля Макрона и выиграть. Что я вижу? Эммануэль Макрон просто повторяет против Саркози то, что он сделал против Франсуа Фийона пять лет назад», – сказал политолог Ксавье Моро.
Бессменный премьер при президенте Саркози Фийон был фаворитом накануне последних выборов. Но вдруг – громкая публикация в прессе: якобы Фийон в свое время фиктивно устроил свою жену Пенелопу на работу в парламент. Она целых 15 лет числилась помощницей своего мужа, но не работала. При этом за все годы ей выплатили в общей сложности почти 700 тысяч евро.
«Это была ошибка, о которой я глубоко сожалею. Хочу принести извинения французскому народу», – сказал кандидат в президенты Франции в 2017 году Франсуа Фийон.
Но извинения не помогли. Фийон даже во второй тур не прошел. Расследованием против него занималась Национальная финансовая прокуратура. Она же ведет и нынешнее дело Саркози. Структуру создали в 2013 году по распоряжению тогдашнего президента-социалиста Франсуа Олланда.«Он использовал эту прокуратуру, чтобы судить всех потенциальных кандидатов против него для следующих выборов, которые должны были состояться в 2017 году», – сказал политолог Ксавьер Моро.
И судят до сих пор. Таким образом, Олланд и его преемник Макрон пытаются сохранить нынешний политический курс страны, уверены политологи. При этом сам Саркози пообещал не входить в одну и ту же реку дважды.
«Я вас уверяю, что у меня нет желания возвращаться в политику. Эту страницу я перевернул. И если я о чем-то говорю, я именно так и поступаю», – сказал Николя Саркози. А вот с правосудием бороться Саркози придется долго. Ведь против него расследуются еще два уголовных дела. Ливийское досье о том, что в 2007-м избраться ему незаконно помог ныне покойный лидер Ливии Каддафи, выделив на это 50 миллионов евро. И дело «Бигмалион». Оно касается уже следующей избирательной кампании 2012 года. Саркози якобы отмывал деньги на нее через PR-агентство своего друга. Заседание по этому делу пройдет уже через 10 дней.
«Тюрьмы, конечно, никому не пожелаешь, но, в конце концов, должно же быть истинное равноправие между простым гражданином, как я, и бывшим президентом», – отметила жительница Парижа Клеманс Поттье-Сперри.
Судебные преследования бывших президентов – давняя французская традиция. Предшественник Саркози – Жак Ширак – получил условный срок по обвинению в коррупции. А экс-президент Валери Жискар д Эстен в свои 94 умудрился стать фигурантом дела о домогательствах. Но только Саркози может остаться в истории Франции как первый глава республики, который получил реальный срок.