Египет: революция, о которой хотят забыть
Когда десять лет назад, в января 2011 года, все только начиналось и египетские пользователи еще не сильно развитых в то время социальных сетей пытались подхватить факел уже бушевавшего в Тунисе революционного пожара, казалось, что в Египте сценарий "арабской весны" — как охватившие Ближний Восток события назовут позднее — не пройдет. Слишком инертным казалось египетское общество, как будто еще не доведенным до крайней степени отчаяния, чтобы перейти точку невозврата. Египтяне, уже пережившие в конце 1970-х годов хлебные бунты и социальную напряженность, слишком хорошо осознавали всю мощь жесткого полицейского государства, чтобы открыто выступить против него.
Но Мухаммед аль-Барадеи, бывший глава МАГАТЭ, уже торжественно въезжал в Каир с незаслуженно легко и быстро выданным ему кредитом доверия стать "главным египетским оппозиционером", способным возглавить народное восстание против "заскорузлой, закостеневшей, засидевшейся на троне и погрязшей в коррупции и бюрократии верхушки". Уже вовсю закупались розы, которые призваны были стать главным оружием народа против силовиков. "Жасминовая революция" в Тунисе должна была стать "революцией роз" в Египте. Датой выступления было назначено 25 января, государственный День полиции.
И началось... Было в том январе все: и розы полицейским, и пятничный намаз мусульман под охраной христиан прямо на мосту, и столкновения, и газ, и беспорядки, и сражение на верблюдах сторонников и противников президента Хосни Мубарака в центре Каира.
Были десятки погибших в разных городах, провокации, снайперские расстрелы с крыш домов, показательная казнь чучела Мубарака, "марш миллионов", протестный городок на площади Тахрир в центре столицы, нападения на полицейские участки, не утихавший несколько дней пожар в монструозном здании правящей Национально-демократической партии, почившей вскоре в бозе вместе с бетонной коробкой ее штаб-квартиры. Было и много чего еще, что круглосуточно транслировали в прямом эфире арабские новостные спутниковые телеканалы.
Не хватало только политической грамотности и способности прогнозировать дальнейший возможный ход событий в стране — слишком долго египтяне думали умом одной правящей партии, доминировавшей в парламенте над группой "ручных" псевдооппозиционных политических образований при отсутствии реальной оппозиции. За кадром осталось также то, что творилось тогда в тюрьмах, откуда при поддержке внешних сил, как было объявлено позднее, бежали десятки заключенных из числа исламистов, сыгравших потом немаловажную роль в политической жизни страны.
Ликуя по поводу ухода управлявшего страной 30 лет Мубарака и сигналя клаксонами машин, мало кто тогда задумывался над тем, какая сила придет ему на смену. Опрашиваемые корреспондентами ТАСС на площади Тахрир радостные революционеры, как один, видели у руля власти демократов, младореформаторов, способных привести Египет в светлое и справедливое будущее.
На вопрос о шансах исламистов взять реванш за годы подавлений и прессинга респонденты лишь усмехались: "Братьев-мусульман" у власти не видел никто. Да и в целом мало кто задумывался над тем, кто заполнит вакуум власти, — египтяне жили в те месяцы лишь светлыми грезами о том, как будут делить спрятанные на счетах в европейских банках "миллионы Мубарака": очень многие в те дни совершенно серьезно рассуждали о том, как деньги отставного президента будут поровну разделены между гражданами. Кто-то уже в мыслях покупал себе новую машину, кто-то приобретал дом... По-своему наивные и простодушные египтяне верили, что революция 25 января принесет стране пирамид счастье и благоденствие. Как сильно они тогда заблуждались.
В "братских" объятиях
А вот расчетливым лидерам ассоциации "Братья-мусульмане" вполне четко вырисовывался путь в будущее, которое должно было для них теперь наступить после десятилетий противодействия властям, попыток легализоваться и завоевать доверие населения, пройти в парламент хотя бы с мандатом независимых депутатов, несмотря на все препоны, чинимые правительством. И когда революционная эйфория спала, страну поглотили хаос, беспорядки, новые столкновения, полное отсутствие безопасности. Мусор на улицах и в головах. Этим и воспользовались исламисты, сначала успешно прошедшие в парламент, а позднее и протолкнувшие на пост президента своего ставленника Мухаммеда Мурси. Народ на первых после революции выборах голосовал очень активно — впервые за десятилетия! Люди жаждали проявить свою гражданскую активность, ибо свято верили, что страна отрешилась от всего плохого и встала на путь свободы и либеральных ценностей.
Правда, уже после президентских выборов, объявление итогов которых как-то слишком подозрительно затянулось, пошли активные слухи, что не Мурси одержал победу, а его единственный оппонент во втором туре Ахмед Шафик, успевший недолго побыть премьером в январе — марте 2011-го. Согласно одной из активно обсуждаемых версий, они шли ноздря в ноздрю по количеству голосов, но военные, прикинув все "про" и "контра", решили присудить победу Мурси. Они верно полагали, что только таким путем можно успокоить толпу, восстановить порядок в стране, уже больше года живущей в обстановке нестабильности и бесконечных протестов, суть которых для обывателей уже постепенно начала размываться. Военные прекрасно понимали, что объявление победителем Шафика спровоцирует новые беспорядки и столкновения, от которых Египет очень устал. Они заняли выжидательную позицию, решив посмотреть, к чему же приведет правление исламистов.
За год нахождения "братьев" у власти умеренно религиозный, толерантный и достаточно свободный Египет очень заметно исламизировался: мужчины резко отрастили бороды и обзавелись забибами (молитвенными шишками на лбу), все чаще на улицах можно было видеть женщин в полностью закрывающих лица никабах. Парламент страны с полуторавековой историей превратился в театр абсурда с бесконечными перерывами парламентских сессий на молитву, а принимаемые исламистами законы нередко вызывали шок и неверие, что такое вообще возможно. Одна только законодательная инициатива о возможности заниматься сексом с только что почившей супругой чего стоит!
Но ошибались те, кто видел в исламистах средневековых недалеких фанатиков. Ассоциация "Братья-мусульмане" — это разветвленная международная сеть под управлением дальновидных, расчетливых прагматиков, которые четко знали, что и для чего они делали. Несколько лет назад палестинский лидер Махмуд Аббас рассказал, что исламисты активно вынашивали планы по передаче части Синайского полуострова контролирующему сектор Газа движению ХАМАС, чтобы расселить там палестинцев в рамках идеи создания так называемого Великого исламского халифата. Впрочем, слова Аббаса не стали откровением — об этом активно писали в египетской прессе еще во времена Мурси. Писали и о том, что руководство Египта готово отдать "Халаибский треугольник" — спорную территорию на границе с Суданом — Хартуму.
Ровно через год после прихода к власти "Братьев-мусульман", 30 июня 2013-го, в Египте начались новые марши миллионов, зарождалась новая революция. Уже через три дня военные отстранили от власти и арестовали Мухаммеда Мурси и большую часть верхушки "братьев", что привело в дальнейшем к вооруженному противостоянию сторонников и противников исламистов, новым беспорядкам и волнениям, кровопролитию.
Но, по мнению экс-главы комитета по обороне и национальной безопасности парламента страны Камаля Амера, "если бы революция 30 июня провалилась, Египет либо пал бы под фанатичной диктатурой исламистов, либо оказался на пути полной дезинтеграции по сценарию Ливии или Сирии".
За что боролись...
В конечном итоге военные вновь вернулись к власти в Египте, "Братья-мусульмане" объявлены вне закона, большинство лидеров исламистов получили длительные сроки заключения по десяткам возбужденных против них уголовных дел. Как-то в одночасье с египетских улиц исчезли бородачи... Север Синайского полуострова, где после свержения исламистов окопались различные экстремистские элементы, до сих пор остается полем боя — силы безопасности уже который год проводят там контртеррористическую операцию. Многолетний режим чрезвычайного положения, отмененный было в 2012 году на волне выполнения требований январской революции, вновь действует, но теперь на временной основе. После серии терактов в церквях весной 2017 года он был введен по указу президента и каждые три месяца продлевается: военные заявляют, что им нужны максимальные полномочия в борьбе с экстремизмом. 24 января режим был вновь продлен, как было объявлено, по соображениям безопасности и из-за пандемии нового коронавируса, а в ряде районов Северного Синая объявлен комендантский час.
Год назад умер Хосни Мубарак. Он дождался момента, когда с него будут сняты все обвинения, а его сыновья — оправданы. Его хоронили с военными почестями, достойными президента.
А вот Мухаммед Мурси, умерший во время судебного заседания за несколько месяцев до Мубарака, не дождался таких почестей. Египетские СМИ лишь скупо сообщили о факте его смерти, где и как он похоронен — неизвестно. Нынешние египетские власти ничего не прощают исламистам и делают все, чтобы окончательно изжить ныне запрещенных "Братьев-мусульман" с земли египетской.
Как считают эксперты, минувшее десятилетие стало в целом свидетелем угасания влияния течений политического ислама, представленных в ассоциации "Братья-мусульмане", и начала конца всего проекта господства, к которому исламисты стремились на протяжении многих десятков лет. Как пояснил ТАСС исследователь политического ислама Махер Фергали, "происходит крах всех течений политического ислама — не только тех, что связаны с "братьями". "После поражения этих течений в Египте, Тунисе, Судане и Марокко проповедники политического ислама переместились в другие центры Западной Африки, в регионы Сахеля и Сахары, а также в Юго-Восточную Азию, — подчеркнул он. — Даже в Европе после серии террористических акций эти свободно действовавшие и развивавшиеся течения были взяты под строгий контроль спецслужб". Но, по мнению эксперта, в будущем стоит ожидать нового расширения влияния политического ислама. "Эти течения не прекратят существование, потому что имеют философскую базу, — добавил он. — Они могут видоизменить идею, как это было уже не раз в истории".
Удар по экономике
Что касается экономики, то после череды революций и массового оттока иностранных туристов она окончательно просела, а пандемия жестко ударила по ней вновь. Страна, до революций экспортировавшая за рубеж газ, вынуждена была перейти на импорт углеводородов — из-за нестабильной политической ситуации все работы по геологоразведке и проекты по увеличению добычи природного газа в Египте были приостановлены. На фоне снижения объемов производства внутреннее потребление все эти годы только росло. Золотовалютные запасы иссякли, новые поступления значительно сократились, появился черный рынок, ориентированные на импортные поставки предприятия вынуждены были поднимать цены.
Но Египту удалось преодолеть многие трудности. Сейчас газ полностью обеспечивается за счет внутренних ресурсов, власти декларируют через пару лет отказ и от импорта нефти и нефтепродуктов. За последнее десятилетие удалось провести ряд реформ, в том числе почти полностью отказаться по требованию предоставившего Каиру кредит МВФ от дотаций на топливо и ключевые товары первой необходимости.
По оценкам специалистов, Египту удалось выйти из состояния почти полного коллапса и начать реализацию особой стратегии развития различных секторов экономики. Профессор экономики Университета Айн-Шамс Юмин аль-Хамаки сказала в интервью ТАСС: "Политические события после 25 января, безусловно, оказали негативное влияние на экономику. Сегодня, спустя десять лет, картина изменилась: происходит освоение новых территорий, куда переезжают жить из перенаселенных районов, происходят положительные изменения в транспортном секторе, ведется работа по ликвидации трущоб".
Безусловно, признает она, несмотря на все усилия последних лет, египетская экономика не достигла желаемых результатов. По ее мнению, необходимо установить приоритеты и сосредоточиться в настоящее время на развитии промышленности, экспорте и импортозамещении для достижения намеченных целей. "Нам остро нужны квалифицированные кадры, необходимо поддерживать частный сектор, модернизировать промышленность и развивать технологии и полагаться на устойчивые источники иностранной валюты, — отметила она. — В целом за последние десять лет на экономической арене произошли положительные сдвиги".
Вместе с тем многие рядовые граждане в частных беседах признают, что жить они стали хуже, чем еще десять лет назад. Та же отмена дотаций больно ударила по кошелькам простых египтян, экономика не поспевает за ростом населения, и многие сидят без работы. Особенно остро это проявилось в пандемию.
А что касается событий, начавшихся в Египте 25 января 2011 года, то слово "революция" в контексте них уже давно не употребляется. Власти открыто признают, что "арабская весна" обернулась скорей суровой осенью для страны. И, как и десять лет назад, 25 января — это важная дата в календаре государственных праздников Египта, когда отмечается День полиции.