Foreign Policy (США): у Байдена такая команда, какую всегда хотел Обама
Летом 2007 года, когда я вел многочасовые разговоры с кандидатом в президенты Бараком Обамой о его взглядах на международные дела, я с удивлением узнал, что администрацию Джорджа Буша-старшего он считает образцом профессионализма, благоразумия и ответственности в защите американских национальных интересов. Несмотря на всю свою тягу к преобразованиям, Обама хотел создать такую же команду, как та, которой руководил госсекретарь Джеймс Бейкер и советник по национальной безопасности Брент Скоукрофт.
В отличие от Буша, Обама пришел в Белый дом, имея очень мало опыта в вопросах национальной безопасности. Ему надо было продемонстрировать свою серьезность. Поэтому, когда пришло время формировать команду, Обама предложил суперзвезде Хиллари Клинтон пост госсекретаря, а генералу-эрудиту Джеймсу Джонсу, которого он едва знал, должность советника по национальной безопасности. Выбор Клинтон оказался очень удачным, у нее все получалось. А вот Джонс был настоящей катастрофой, и его вскоре сменили. Наконец, Обама сколотил такую команду, какую хотел, хотя она работала не столь слаженно, как машина Буша.
В воскресенье вечером избранный президент Джо Байден объявил, что он планирует назначить Энтони Блинкена государственным секретарем, Джейка Салливана советником по национальной безопасности, а Линду Томас-Гринфилд постоянным представителем США в ООН. Сам Байден станет первым со времен Буша-старшего президентом США, обладающим большим опытом в сфере внешней политики. Возможно, он сформировал именно такую команду, какую хотел создать Обама, и о какой специалисты по национальной безопасности мечтали со времен Буша.
Конечно, на профессионализм этих людей существуют разные точки зрения в «осчастливленных» ими странах. Сейчас начнут поминутно разбирать, что сказали, и что написали эти три политика, а также другие люди, которых назвал Байден. Уже через несколько часов после его объявления я нашел у себя во входящей почте копии недавнего заявления Блинкена по вопросам внешней политики, которое он сделал во время дискуссии в Институте Хадсона. Нашел я в почте и статью Томас-Гринфилд о дипломатии, опубликованную в журнале «Форин афферс» (Foreign Affairs). Можете копаться в них сколько хотите, но не ищите там эксцентричных высказываний — только время зря потеряете. Те взгляды, которые вы там найдете, не выходят за рамки общепринятой точки зрения Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations) и прочих ведущих мозговых трестов по внешней политике.
Команда Байдена обещает восстановление, но не преобразования. Разочарование ждет всех тех, кто надеялся на резкий разрыв с существовавшим до Трампа прошлым — действия периода Обамы продолжатся. Впрочем, политиков, которым не нравится политика в стиле Обамы, у нас хоть отбавляй. Это политики левого толка типа Берни Сандерса, у которых демонстрация силы вызывает отвращение; ретрограды-консерваторы, которым надоело то, что США все чаще «управляет миром с заднего сиденья». Есть и слишком строгие реалисты, считающие, что Америка после падения Берлинской стены зря пустилась во все тяжкие, пытаясь научить весь мир, как ему жить. Томас-Гринфилд и ее соавтор Уильям Бернс (William Burns), являющиеся кадровыми дипломатами, пишут в своей статье о том, что осмотрительная внешняя политика отвергает как «восстановление американской гегемонии», так и «ослабление влияния». Вот это, думается, и будет золотая середина Байдена.
Как я отмечал в серии статей о возможной внешней политике Байдена, реставрационный внешнеполитический курс не означает совсем уж полный возврат к ранее существовавшему положению. Мир существенно изменился с прекрасного 2016 года. Команде Байдена придется противостоять вызовам со стороны Китая и России, утверждать центральное место демократии в мировом порядке, координировать глобальную борьбу с пандемией и осуществлять долговременные перемены в торговле, налогообложении и регулировании в целях создания более справедливой мировой экономики. Мои беседы с основными советниками Байдена не оставили у меня никаких сомнений в том, что они осознают всю серьезность стоящих перед ними задач.
Следовательно, восстанавливать предстоит не набор политических мер, а реальную практику государственного управления, под которым подразумевают искусство применения имеющихся средств для достижения желаемых целей. Ведь самая большая странность внешней политики президента Трампа заключалась не в целях, которые во многом были нам хорошо знакомы и при Обаме, а в средствах для их достижения, которые можно объяснить только капризами Трампа. Трамп торговался с северокорейским лидером Ким Чен Ыном, не имея никакого плана, если не считать ставку на его переговорные навыки. Он вывел войска из Сирии, бросив на произвол судьбы курдских союзников. Он заискивал перед турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом. Он предложил «план ближневосточного мирного урегулирования», имеющий целью поддержать израильского премьера Биньямина Нетаньяху, а не установить мир. Его госсекретарь Майк Помпео молчал, когда Трамп бранил, а затем увольнял дипломатов, говоривших правду о его тайной политике в отношении Украины, из-за которой президента чуть не подвергли импичменту.
Байден и его команда имеют четкое представление о целях, которые состоят в восстановлении морального, экономического и дипломатического лидерства Америки, то есть американской исключительности в новом ключе. Некоторые из этих целей не очень отличаются от целей Трампа, но команда Байдена будет выбирать такие средства, которые наверняка позволят их добиться. Например, Байден и его главные советники, включая Блинкена, постоянно говорят о том, что убедить Китай действовать по правилам глобальной экономики и государственного суверенитета можно только в том случае, если координировать свои усилия с союзниками и настаивать на соблюдении норм права. Это весьма низкая планка, но Трамп и до нее дотягивался довольно редко.
Кого бы ни назначил Байден на руководящие посты в аппарате национальной безопасности, это все равно будет означать возвращение в нормальное состояние. Но выдвижение Блинкена на должность госсекретаря весьма показательно. Байден мог остановить свой выбор на знаменитостях мирового масштаба типа Хиллари Клинтон, Джона Керри или Колина Пауэлла, которые были бы на равных с главами государств. Он мог выбрать мудрого старого мастера заключения сделок типа Уоррена Кристофера или даже самого высокопоставленного дипломата из Госдепа Уильяма Бернса. Но Байдену это не нужно. Он уже знает всех.
Энтони Блинкен — он как член семьи. Этот человек думает, говорит и ездит вместе с Байденом все последние 18 лет. Убеждения одного человека являются продолжением убеждений второго. Я знаю Блинкена с 2009 года. Это осмотрительный мыслитель, действующий уравновешенно и последовательно. Он не допускает неоправданного оптимизма и горделивого упрямства, и ведет себя как практичный и опытный реалист. Он не любит всеобщего внимания и вряд ли станет отодвигать на задний план президента. Он, как и его начальник, исключительно порядочный человек, честность пронизывает все его поступки. У него приятный бархатный голос и изысканные манеры. Он в совершенстве владеет французским. В целом Блинкен очень сильно напоминает мудрецов типа Роберта Ловетта, Джона Макклоя и Чипа Боулена, учившихся в частных школах и университетах Лиги плюща, а после Второй мировой войны формировавших американскую внешнюю политику. Но ему будет непросто обрести вес и завоевать авторитет, соответствующий уровню государственного секретаря, а не старшего помощника вице-президента.
Джейк Салливан тоже как член семьи. Но гораздо легче представить себе сдержанного и осмотрительного Блинкена в роли советника по национальной безопасности, а Салливана — этаким супер-советником по самым разным делам. У Салливана другой масштаб, он сведущ как во внешней, так и во внутренней политике, и глубоко продумывает связи между ними. В этом году он вместе с экономистом Дженнифер Харрис написал статью в «Форин полиси», где утверждается, что последние 30 лет большая стратегия основывается на неолиберальной системе воззрений в сфере экономики, которая к настоящему времени себя исчерпала. Мыслители с левого фланга ожидают, что Салливан привнесет их идеи в мир Байдена, где все еще царит неолиберализм. Но не этим обычно занимается советник по национальной безопасности. Однако Салливан, как и Блинкен, настолько близок к Байдену и занимает такое важное место в вопросах политики, что его круг обязанностей может стать намного шире, выйдя за рамки компетенций советника по национальной безопасности.
Госпожу Томас-Гринфилд я не знаю. Эту должность в ООН часто занимают политические знаменитости типа Билла Ричардсона, который работал там при президенте Билле Клинтоне, или идеологи, такие как Джон Болтон, Джин Киркпатрик или Эндрю Янг. Байдену пришлось обратиться к кадровому резерву из первого срока Клинтона, чтобы найти двух белых мужчин на руководящие посты в Госдепартамент и Совет национальной безопасности, и в этих обстоятельствах было очень важно назначить на важную должность в системе национальной безопасности чернокожую женщину. Однако Байден выбрал профессионального дипломата — первого со времен Джона Негропонте, который работал в первый президентский срок Джорджа Буша. Поскольку Байден, в отличие от Буша, намерен серьезно относиться к ООН, и поэтому поднял постоянного представителя до уровня члена кабинета, это назначение также является признанием роли дипломатической службы, которая последние четыре года подвергалась безжалостным гонениям.
Стоит также отметить, что даже глубоко тенденциозное республиканское большинство в сенате вряд ли найдет весомый предлог, чтобы отказать в назначении госпоже Томас-Гринфилд и мистеру Блинкену (именно из-за опасений насчет оппозиции к ее кандидатуре в сенате Сьюзан Райс не стали предлагать на пост госсекретаря).
Если в январе в ходе голосования в Джорджии демократы не займут оба места в сенате, Митч Макконнел останется лидером сенатского большинства. Он будет делать все возможное, чтобы не допустить принятия амбициозных законов. Реальные перемены могут начаться не раньше 2022 года, когда состоятся дополнительные выборы. Внешняя политика — это другое дело. Она в большей степени зависит от действий исполнительной власти, нежели законодательной. Байден со своей командой может многое сделать, чтобы восстановить позиции Америки, с которых она сможет осуществлять свое лидерство, не прибегая к гегемонии, но и не ослабляя свое влияние. И начать они могут прямо сейчас.