Елена Лукьянова: Белорусская история ещё не закончена

В заключительной части беседе речь пойдёт об отравлении Алексея Навального и событиях в Беларуси. — Я хочу начать с покушения на жизнь Алексея Навального. Уголовное дело по данному инциденту не было возбуждено. Как вы думаете, почему? — Мы не понимаем, цензурируется или нет государством работа следственных органов, какие есть политические решения. В этом плане речь идёт о свободе правоприменительной системы, которая должна быть независимой от каких-то политических воздействий. Похоже, что в России это – не так, и здесь есть некое воздействие, которое корректирует деятельность правоохранительных органов. — Кремль отнекивается от дела Навального и на уровне Пескова говорит о том, что «не надо вешать ярлыки», но, с другой стороны, там не дают альтернативной версии. Если это – не вы, то скажите, кому это выгодно. Даже если это – не Кремль, то аффилированные структуры, например, Евгения Пригожина. Почему Кремль не придумал какую-нибудь интересную версию, чтобы как-то отвести «огонь» от себя? — Мне трудно говорить за Кремль, но на месте Кремля я бы поддержала вариант нормальных следственных действий, потому что все версии, которые есть в СМИ, юридически равны сплетням и домыслам. Версий может быть много, но следствие должно проверять все версии – одну за одной, отбрасывая или подтверждая ту или иную версию. С точки зрения того, что на это должен отвечать Кремль? Да нет, Кремль не должен это делать, есть следствие, которое должно отвечать на вопросы: кому выгодно отравление Навального, зачем это был сделано и т. д. Эта пробуксовка, когда следствие – «ни при, не ну, ни ку-ка-ре-ку», а Кремлю нечего сказать, и это, скорей всего, говорит о том факте, о котором мы давно говорим – о снижении управляемости государством и о том, что оно в разных своих ипостасях не может нормально реализовывать свои функции. Из-за этого и получаются такие «затыки». — Но есть и очень экзотические версии, например, что это был организованный побег Навального из России, причём эта версия ничем не подтверждается, а в организации «побега» обвиняются спецслужбы Запада. На кого рассчитаны такие «версии»? — На кого-то, наверно, всё-таки рассчитаны (смеётся), кроме авторов этих версий. Всегда есть больные головы и конспирологические теории, поэтому действительно с этим надо разбираться: кому это было выгодно, сколько есть интерессантов, как это было осуществлено, насколько профессионально? От этого зависит, кто заказчик! — Как вы думаете, есть смысл в том, что отравление Навального произошло именно в это время или тут не надо искать ту же конспирологию, что это как-то связано с событиями в Белоруссии, либо с предстоящими региональными выборами в России? Или это всё просто так совпало? — Просто так в нашем мире ничего не бывает: я считаю, что тут есть прямая связь, связанная, в первую очередь, с внутриполитической ситуацией в России и, конечно же, с предстоящими выборами. Во-первых, в России может появиться дюжина Хабаровсков (а к этому всё идёт и даже полдюжины уже достаточно), и у Алексея Навального есть штабы практически во всех регионах, а его кандидаты будут в том или ином виде участвовать в выборах, в том числе – в виде «умного голосования», которое предложит штаб Навального. Во-вторых, это, конечно, Беларусь, хотя, с другой стороны, там – протест без лидера. В-третьих, я думаю, что это – уже начавшийся транзит власти, который идёт в России. И с этой точки зрения тоже можно посмотреть на отравление Алексея Навального. Убирать с дороги альтернативных лидеров, как и возбуждать уголовное дело против Юлии Галяминой — это можно рассматривать как начало этого процесса и т.д. -Если мы уже затронули тему Беларуси, как вы считаете, почему Москва так держится за Лукашенко, хотя уже понятно, что это – «отыгранный материал» и «чемодан без ручки», который тяжело, нести, но жалко выбрасывать. Почему от него не откреститься и не дистанцироваться, а держаться до последнего? Чем он так дорог Кремлю? — Я не вижу, что они так в открытую так за него держатся, идёт много информации о какой-то помощи и новом обмундировании, которое появилось у охранников Лукашенко. Кроме того, какие-то люди из России работают на местном телевидении, но это – не прямая и не открытая поддержка Лукашенко. Почему держатся? Во-первых, на территории Беларуси есть российские военные базы, хотя в Кремле держаться не за Лукашенко, а за Беларусь. С одной стороны, им не удобен Лукашенко: он действительно – «чемодан без ручки», потому что с ним почти невозможно работать, и он не идёт на прямые договорённости. С другой стороны, как удержать Беларусь? Во-вторых, в латвийском издании „DELFI“ вышла статья со ссылкой на немецкого политолога, что есть полная договорённость о том, что Беларусь де факто станет колонией России. У меня нет абсолютного такого ощущения. Россия тоже растеряна, и как ей поступить в этой ситуации? Поставить своего человека, чтоб он продолжал дальше управлять страной? Можно громко заявить о том, что Беларусь может уйти в сторону Европы и НАТО, но сами белорусские лидеры такое не заявляют. Наоборот, они говорят о том, что хотят сохранить отношения с Россией. Они стоят в такой «раскоряке», потому что если на фоне внутренних протестов и очень высокого нагнетания внутриполитической и социально-экономической ситуации откровенно поддержать человека, который устроил пытки и бойню, то это тоже ударит по имиджу внутри России, потому что внутри России достаточно высока поддержка протестов в Беларуси. — Чему могут научить россиян протесты в Беларуси, если ситуацию отзеркалить на Россию, тем более, что поводов для недовольства – очень много? Могут ли жители РФ использовать в дальнейшем белорусский опыт? — Во-первых, я думаю, что россияне – это не белорусы, поэтому у них всё так просто не получится, они – не такие спокойные и выдержанные, и у них – совсем другой опыт последней четверти века политической жизни и политической борьбы. Во-вторых, я думаю, что белорусская история ещё не закончена, и её опыт будет сформирован по итогам – в независимости от того, как закончится белорусская революция. Эпоха диктатуры Лукашенко прекратится в течение года, а может быть и раньше. Все мы экстраполируем сегодняшний белорусский проест на какой-то свой предыдущий опыт, но аналогов ему нет. Каждый день меня белорусы безумно удивляют – в стратегии, тактике, в том, куда они продвинулись. Белорусскую революцию называют «революцией очередей». В то время, когда в Минске стал активизироваться ОМОН и запер людей в костёле, в регионах Беларуси выстроились очереди, которые собирают подписи за отзывы депутатов по предложению Координационного совета. Казалось бы, всё это уже «затухло», но они идут и собирают подписи, и у них есть процедура отзыва депутатов, которая может сработать. Это – непривычно и никому непонятно: они отзывают местных депутатов, потом они отзовут депутатов из высшего законодательного органа. Такого никто не видел, и каждый день ты это вроде прогнозируешь по привычным тебе сценариям, а он идёт иначе и идёт спокойно и всё равно максимально миролюбиво. Конечно, опыт такого мирного протеста: «ответим улыбкой на пулю и гранату», невероятен, и это должно быть принято во внимание не только в России, но и, как мне кажется, во всех странах. Этот протест очень серьёзно должен быть проанализирован в учебниках политической истории и политической теории. Это – новые виды протеста, которые ещё отличаются тем, что данный протест носит не иерархический, а характер горизонтальной коммуникации. Это тоже – нечто новое, свойственное началу нашего тысячелетия. Видимо, вообще протестное движение в будущем будет развиваться в мире по таким схемам, поэтому – респект белорусам, респект их спокойствию и терпению. Русские бы уже давно сорвались в истерику или в агрессию! Беседовал Евгений Кудряц