Германия начала «Нюрнбергский процесс» над Сирией
Немецкий суд запустил процесс, который западная пресса уже успела сравнить сразу и с Нюрнбергским, и с Гаагским трибуналом. Впрочем, на скамье подсудимых – явно человек не того уровня. Если в Гааге и Нюрнберге судили вождей государства, то за все «преступления режима Асада» предстоит отвечать одному-единственному полковнику сирийской тайной полиции.
Начатое в четверг в суде города Кобленц разбирательство с юридической точки зрения может стать для западной Фемиды наиболее важным с начала 2000-х. Процесс над 57-летним бывшим полковником сирийской службы безопасности Анваром Расланом удостоился сравнения не только с тяжбами против Слободана Милошевича и против виновников геноцида 1994 года в Руанде, но даже с Нюрнбергским трибуналом.
«За тысячи километров от места совершения преступлений здесь, в Кобленце... будут судить тех, кто применял невыносимые пытки к людям и издевался над ними с одной-единственной целью – во что бы то ни стало сохранить у власти в Сирии клан Башара Асада», – пишет Deutsche Welle.
«Главное послание – всем представителям режима (Асада), как в Сирии так и во всем мире: вы не можете оставаться в безопасности. Если вы соучаствуете в серьезных нарушениях прав человека, то всегда есть опасность, что вас привлекут к ответственности позже», – заявила Штефани Бок, директор Международного центра исследований и документации по делам о военных преступлениях при Марбургском университете.
Но тогда, двадцать лет назад, речь шла о деятельности уже свергнутых режимов Руанды и бывшей Югославии. Дело против сирийца – первый процесс, возбужденный против правительства, которое остается у власти. Так американское издание New York Times оценило значение процесса в Кобленце.
Некоторая ирония состоит в том, что подсудимый до недавнего времени сам числился «врагом режима Асада» и видным представителем сирийской оппозиции. В 2012 году, когда «Джебхат ан-Нусра» и «Сирийская свободная армия» наступали по всем фронтам, полковник Раслан перешел на сторону противника – и, как пишет DW «примкнул к движению сопротивления». Чуть позже он вообще сбежал из страны, а в 2014 году получил убежище в Германии. Такой же путь проделал и его бывший подчиненный Эйяд аль-Гариб, который сейчас проходит по делу как исполнитель преступных приказов Раслана.
«Раслан бежал именно в Германию, надеясь устроить себе более комфортабельную жизнь за счет немецкого налогоплательщика, отдохнуть от войны, – заметил в комментарии газете ВЗГЛЯД немецкий политолог Александр Рар. – Лет пять назад границы были фактически открыты, так что к нам могли просочиться и сирийские джихадисты. Этих людей никто не проверял, не интересовался их прошлым. Они просто могли давать о себе любую фальшивую информацию».
Как утверждает пресса, новые соратники Раслана и аль-Гариба по «оппозиции в изгнании» не знали о том, что эти двое участвовали в пытках. Все изменилось, когда бывший узник сирийской тюрьмы Анвар аль-Бунни случайно встретил Раслана в Берлине. После этого он попал под стражу. Показания аль-Бунни и нескольких других сирийцев легли в основу обвинений. Экс-полковника подозревают в преступлениях против человечности, 58 убийствах, изнасиловании, сексуальных посягательствах при отягчающих обстоятельствах.
Хотя все деяния происходили вне пределов ФРГ и касаются только иностранцев, принятый в 2002 году немецкий закон позволяет преследованию за нарушения международного права любого жителя планеты.
У немецкой Фемиды есть основания для такого экстерриториального обвинения, пояснил газете ВЗГЛЯД президент российской Ассоциации международного права Анатолий Капустин.
«Сразу оговорюсь – пресса может неверно передавать детали конкретного дела, – указал юрист-международник. – Но законодательство о территориальном убежище предусматривает, что гарантии беженцу не полагаются, если лицо совершило преступление против международного права. В частности, это преступления, которые предусмотрены Римским статутом Международного уголовного суда, участником которого является ФРГ. Прежде всего, это нормы о военных преступлениях и геноциде».
Но даже если конкретные обвинения верны, сравнение судов в Кобленце с Нюрнбергским судом 1946 года неправомерно, заметил Рар. В Нюрнберге судили главарей режима, который капитулировал, который был побежден и разгромлен, отметил он.
«Руководство Третьего рейха было де-юре признано преступным, чего нельзя сказать о руководстве Сирийской арабской республики. Деятельность Асада в мире оценивается по-разному, но в том числе и положительно – как той силы, которая защитила свою страну от проникновения туда террористических отрядов или повстанцев, которые были поддержаны извне», – отметил Рар.
Некорректно сравнивать нынешний процесс и с судом над Милошевичем, полагает немецкий эксперт. Обвинения в преступлениях против человечности не предъявлялось ни Асаду, ни военному руководству Сирии, указал он.
Тем не менее, политическая подоплека налицо, уверен Рар.
«Газета New York Times ведет свою собственную войну против Асада, поэтому неудивительно, что она сравнила дело Анвара Раслана с самым громким процессом ХХ века – судом над нацистами», – заметил Рар.
Кстати, заметил эксперт, в самой Германии процесс над сирийскими офицерами не получил большого резонанса – людей больше интересуют новости о коронавирусе.
Но для германского правительства суд в Кобленце, возможно, важен как «сигнал Дамаску». Напомним совместное заявление Германии, Франции, Великобритании и США, опубликованное в середине марта.
«Мы будем продолжать требовать, чтобы режим Асада был привлечен к ответственности за совершенные им злодеяния, и мы будем продолжать прилагать усилия к поиску и привлечению к ответственности виновных в преступлениях против человечности, военных преступлениях», – говорилось в нем.
Похоже, что дело Раслана может стать первым в череде процессов, призванных подтвердить «преступный» характер легитимной власти Дамаска. Либо – стать аргументом в пользу того, чтобы «режим Асада» был более сговорчивым на переговорах о послевоенном будущем Сирии.
