Развал флота лишает Британию статуса мировой державы
Британские адмиралы бьют тревогу – страна прямо на их глазах фактически потеряла важнейший символ ее могущества, королевский военно-морской флот. По крайней мере, именно к таким выводам они пришли по итогам позорного для Лондона захвата британского танкера в Ормузском проливе. Что происходит с британскими ВМС и почему они критически важны для самого существования королевства?
Британский военно-морской флот много веков славился своими возможностями. Именно благодаря флоту Британия превратилась в империю и заслужила высокопарные строки: «Над ее территорией никогда не садится солнце; перед тем, как его вечерняя заря покинет вершины Квебека, утренние лучи уже освещают Порт-Джексон, и погружаясь в воды Верхнего озера, одновременно оно уже восходит над истоками Ганга» (Caledonian Mercury). Знаменитая песня «Правь, Британия, морями» прозрачно намекала на то, сколь огромное значение военный флот имеет для Британии в целом и ее экономики в частности.
Сегодня о мощи британского военно-морского кулака говорить можно только в прошедшем времени. Военная структура, служившая причиной особой британской гордости, оказалась неспособной даже гарантировать безопасность своих танкеров в Ормузском проливе. Этот факт вызвал бурную реакцию среди европейских военных специалистов.
Ни числа, ни умения
«В 1990 году ВМС Великобритании насчитывали 171 корабль. В 2018-м – лишь 77, – отмечает эксперт испанского Королевского института международных и стратегических исследований Элькано (Real Instituto Elcano de Estudios Internacionales y Estratégicos) Феликс Артеага. – Британцы пытаются представить, что теоретически все не так уж плохо: просто количество Лондон меняет на качество. Если раньше основной составляющей флота были эсминцы, фрегаты и прочие корабли сопровождения, то теперь акцент переносится на авианосцы и атомные подводные лодки».
Насчет «переноса акцента» звучит, конечно, красиво. Только почему тогда контр-адмирал Алекс Бертон, бывший командующий британскими военно-морскими силами, признал последствия сокращения флота фатальными:
«В 2005 году мы имели 31 фрегат. Сегодня – 19. Это повлияло на нашу способность защищать наши интересы по всему миру».
Еще один бывший командующий ВМС Британии адмирал Адам Уэст на страницах Guardian сетовал, что стране «позорно не хватает кораблей из-за постоянно проводимой правительствами линии на сокращение расходов в этом секторе». По его мнению, в Персидском заливе должно дежурить «минимум четыре военных корабля, сопровождающих британские гражданские суда».
Упомянутый выше Бертон, судя по построению фраз и представленной им выборке данных, постарался еще подсластить пилюлю. Контр-адмирал предпочел не вспоминать, что в 1982 году, в момент Фолклендской войны с Аргентиной, в строю британских ВМС насчитывалось более 60 эсминцев и фрегатов. А из тех 19 кораблей сопровождения, что числятся в строю ВМС Британии сегодня, 10 находятся в ремонте. Остальным девяти надо как-то изворачиваться, чтобы успевать защищать британские интересы по всему миру. И когда 19 июля иранская Революционная гвардия захватила «Стену Имперо», единственный корабль Королевского флота в Персидском заливе фрегат HMS Montrose находился всего в часе хода от места событий, однако не смог предпринять ничего, чтобы предотвратить захват.
К отсутствию кораблей сопровождения добавляется и проблема авианосцев. Вернее, почти полного их отсутствия. В данный момент ВМС Великобритании располагают лишь авианосцем Queen Elizabeth, находящимся в эксплуатации с 2017 года. Правительство одобрило постройку еще одного авианосца, который обойдется в 6,2 млрд фунтов и будет спущен на воду в 2020 году.
С 2010 года военный бюджет сократился на 18%, и это затронуло не только флот, но и армию, и ВВС. По мнению Артеаги, термин «больше, чем упадок Королевского флота» недостаточно полно отражает состояние дел:
«Мы должны говорить о несоответствии имеющегося у Британии стремления быть великой мировой державой ее экономическим ресурсам».
На военную службу калачом не заманишь
Кризис также дошел до кадров: общий размер вооруженных сил уменьшается уже девятый год подряд. Согласно последним данным министерства обороны, в июле в армии было 74 440 человек, обученных на полную ставку, по сравнению с 76 880 в прошлом году. Со своей стороны общее количество RAF составило 29 930 из необходимых 31 840, в то время как таковые из Королевского флота упали до 29 090 с 30 600. В сухопутных войсках есть передовые боевые подразделения, которые недоукомплектованы личным составом на 40%. До 16 полков испытывают дефицит кадров.
В 2016 году в вооруженные силы Великобритании для покрытия дефицита живой силы было решено принимать всех желающих служить – не только британцев, но и граждан стран Содружества Наций. Единственным условием было требование, чтобы нанимающиеся прожили на территории Туманного Альбиона пять лет. Но и этого оказалось недостаточно. В конце прошлого года правительство было вынуждено изменить этот закон. Теперь форму британского военнослужащего может надеть просто любой гражданин Австралии, Индии, Канады, Кении и Фиджи, который раньше даже и не ступал ногой на землю острова.
Говорят, Великобритания – страна вечных традиций. Но когда нужда берет за горло, вступает в силу формула «нет таких традиций, от которых нельзя было бы отказаться ради выживания».
Что им стоит ВМС построить?
Доля импорта-экспорта в годовом британском ВВП ($2,629 трлн) составляет почти 25%. Большинство товаров, как на остров, так и с него на континенты доставляется, естественно, морским транспортом. Великобритания в значительной степени зависит от импортируемых морем же энергоносителей (нефть, газ, уголь): в общем объеме их годового потребления доля импорта составляет около 40%.
Иначе говоря, поставки морским транспортом критически важны для самого существования Великобритании. И этим поставкам нужна гарантия безопасности, в том числе с помощью военного флота. Так что совершенно ясно, что восклицания британских адмиралов о необходимости наращивания количества и качества боевых кораблей – не профессиональное нытье, прикрывающее заботу о собственном кармане, а действительно нужда. Вопрос в том, во что это удовольствие обойдется британскому налогоплательщику.
Джеймс Роджерс, специалист аналитического центра «Общества Генри Джексона» (Henry Jackson Society), в интервью испанскому изданию El Confidencial утверждает, что «британское правительство должно предоставить достаточные ресурсы для того, чтобы противостоять уровню угрозы, с которой сталкивается страна в настоящее время. Это требует увеличения расходов, в частности, для Королевского флота, а также повышения уровня летальности всех его вооружений».
По словам Роберта Фокса, редактора военного отдела Evening Standard, британский оборонный бюджет на будущий год не превзойдет £40 млрд (около $50 млрд), хотя
«только на закупки вооружений первой необходимости, таких как авианосцы, подводные лодки Astute, штурмовики F35, и ремонт десятка фрегатов требуется как минимум на £6 млрд больше. И это без учета других родов войск».
И еще один нюанс. Лондон всерьез рассчитывает на то, что в случае реального кризиса его «выручат друзья по НАТО и ЕС». Однако, как показала та же ситуация с задержанием «Стены Имперо», ни члены первой, ни второй организации не горят особым желанием впрягаться за бриттов. О своей готовности вписаться в разборки в Ормузском проливе заявила Франция, которую осторожно (в смысле больше на словах, чем на деле) поддержали Италия и Дания. У США с Ираном свои счеты, и таскать каштаны из огня для Лондона Вашингтон не спешит. Евросоюз же хотя формально и на стороне Британии, однако волшебное слово «Брексит» рождает у Брюсселя сильно равнодушное отношение к проблемам Лондона.
Иначе говоря, пока морские пути в Британию охраняют союзники Лондона по НАТО (читай – США), королевству не о чем беспокоиться. Но при малейшей угрозе трансатлантическому партнерству само физическое выживание Британии будет поставлено под вопрос. И все – из-за кризиса военно-морского флота.