Казахстанская оппозиция: летний смотр

Лето в Казахстане всегда считается в политическом смысле «мертвым сезоном» — у народа отпуска, дачи, да и жарко. Поэтому даже кадровые назначения политических госслужащих переносят на сентябрь. Однако в 2016 году эта традиция была отчасти нарушена за счет протестов в мае и продолжения политической активности летом, когда власть реагировала на земельные протесты и террористические акты. Что же будет у нас этим летом? Прежде чем сделать прогноз, надо посмотреть, что делала наша оппозиция весной и с каким политическим багажом она пришла к июню. ОСДП как официально оппозиционная партия Общенациональная социально-демократическая партия после изменения структуры руководства (Жармахан Туякбай отошел от непосредственного руководства) в основном ограничивается заявлениями и внутренними мероприятиями. К примеру, они провели в конце мая форуму своего женского и молодежного крыльев. Также они делали заявления по громким политическим поводам — Дню памяти политических репрессий, деятельности Единого национального пенсионного фонда, паводкам. Один из председателей партии Зауреш Баталова в Астане активно участвовала в различных общественных группах по обсуждению законопроектов и деятельности государственных органов. Однако, работу партии испортило их обращение в защиту известной политической активистки Жанары Ахмет, которая попросила политическое убежище на Украине. Дело в том, что помимо написания постов в фейсбуке, она прославилась и была осуждена как мошенница, которая выманивала у людей деньги, а потом не возвращала. Так как после побега на Украину шансы пострадавших получить свои деньги, сведены к нулю, то они пикетировали офис ОСДП в Алматы. Партии стоило бы быть поразборчивей, и хотя бы выяснять биографию лиц, за которые она заступается. К сожалению, этими мероприятиями, деятельности партии и ограничилась — не было участия в выборах в маслихаты (региональные законодательные собрания), не было участия на выборах в Сенат (верхняя палата парламента), не было участия на выборах в Общественные советы регионов, не было предложены свои законопроекты или программы. В общем, потенциал у партии до сих пор есть, но используется он слабо. Мухтар Аблязов и возрожденный ДВК Ключевым оппозиционером в медийном пространстве остается Мухтар Аблязов. Правда из казахстанских СМИ у него берет интервью и сообщает о его деятельности только «Радио Азаттык» (это казахстанский филиал американского «Радио Свобода»), но зато он активен в социальных сетях. У него аудитория около 30 000 человек в фейсбуке и 107 тысяч в инстаграмме, также канала «1612» на ютубе, где 50 000 подписчиков. Опорой ему служат две группы казахстанских эмигрантов — одна в Киеве во главе с Айдосом Садыковым и другая в Москве во главе с Айнуром Курмановым. Пока только в социальных сетях он воссоздает движение «Демократический выбор Казахстана», делает листовки, раздает обещания и выступает с видеообращениями. Однако надо понимать, что сидя во Франции или Бельгии, нельзя реально воздействовать на политику в Казахстане, но зато можно потешить свое эго в виртуальном пространстве. Как показывает практика, реально читает пост в социальных сетях только 2−10% от аудитории, а уж реально что-то делает только 0,1%. Поэтому все планы Аблязова вывести 1 миллион человек на улице остаются лишь фантазиями. Особенно учитывая, что известный олигарх и мультимиллионер ратует за социалистические лозунги, не сильно вяжущиеся с его биографией. Популизм хорош в социальных сетях, но в реальности его не поддерживают. С другой стороны, именно такая виртуальная активность наиболее удобна для действующей власти — все оппозиционеры в одном месте, сидят дома на диване, и весь свой запал реализуют, стуча по клавиатуре. Не исключено также, что такая активность Аблязова связана с желанием остаться в Европе и именно для европейской аудитории он и пересчитывает все в евро — казахстанцам хватило бы тенге или долларов. Национал-популисты Национал-популисты в настоящее время затихли и ничем не показывают, что способны на повторение событий прошлого года с митингами против земельной реформы. Это стало следствием действий внутриполитического блока АП. Был осуществлен перехват повестки, что выразилось в статье президента «Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания» — фактически власть забрала у них большую часть тех лозунгов, которые они эксплуатировали. Это повторило ситуацию 90-х годов, когда у тогдашних националистов также были перехвачены их лозунги, в результате чего те сошли на нет. Причем ведь использование чужих лозунгов вовсе не значит, что их будут реально осуществлять — у населения плохая память, через год они все обещания всё равно забудут. А вот действующие национал-популисты внимание аудитории потеряют. Вторым шагом по обезвреживанию национал-популистам и их тусовки в целом стало назначение их на различные не очень большие посты в квазигосударственных структурах. С одной стороны, это было во многом их мечтой — снова встроиться в систему, а с другой стороны, это дает власти на них мощный рычаг влияния — вплоть до уголовных дел за коррупцию или еще что-нибудь подобное, что весьма легко совершить в квазигосударственных органах. Таким образом, национал-популисты резко снизили свое влияние на политическое поле страны. И, по всей видимости, пока вернуть его не могут — в условиях, когда у них нет организации и программы действий, популярность дают только лозунги, а их то, как раз и нет. Религиозные экстремисты В настоящее время пока религиозные экстремисты и террористы не проявляют активности — по всей видимости, усилия КНБ и МВД увенчались успехом, и активная часть радикалов находится в заключении. Ключевой датой является 25 июня, то есть Ораза-айт — окончания месяца Рамадан у мусульман. Обычно террористы стремятся нанести удар именно в это число или близко к нему, чтобы достигнуть большего медийного эффекта. Если ничего не будет в эти даты, то, скорее всего до конца лета особой угрозы не будет. КНБ в последнее время стал бить не только по самим экстремистам, но и по их спонсорам — ворам нефти и всевозможным ОПГ, которые с ними сотрудничают. А так как без денег никакой масштабной противозаконной деятельности вести нельзя — влияние радикалов будет слабеть. Остается, конечно, риск возвращения террористов из Ирака и Сирии из-за поражения ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), но к этому спецслужбы активно готовятся. Вполне возможно, что эти боевики, купив паспорта в Таджикистане или на Украине, поедут в Россию. Различные социальные протесты В данную группу попадают различные протестные группы, каждая из которых отстаивает свои интересы: Комитет защиты политических заключенных, которые борется за освобождение журналиста Жанболата Мамая, а также лидеров земельных протестов 2016 года Талгата Аяна и Макса Бокаева. Остатки групп ипотечников и дольщиков, которые борются за улучшение условий своих займов — фактически их осталось уже несколько человек, но, тем не менее, они довольно активны медийно. Жители домов попавших под паводки весны 2017 года — эти люди борются за признание своих домов аварийными и выплаты им достойной компенсации или предоставления нового жилья. Но в отличие от вышеупомянутых ипотечников, они неактивны медийно, потому что проживают преимущественно в сельской местности. Но в случае просчетов местных властей, они вполне могут стать более активными политически. Владельцы сносимых домов, которые недовольны компенсациями. Это в основном проблема для Астаны и Алматы, где часто кадастровая оценка очень сильно не совпадает с рыночной. Но думается, скоро это изменится — так как на прошлой неделе Министерство юстиции на межведомственной комиссии предложило выкупать недвижимость по рыночной цене, а значит эти группы социального протеста через полгода уйдут в прошлое. Есть, конечно, различные небольшие группы социально активных граждан — феминистки, зоозащитники и т.д., но если местные власти хоть как-то имеют голову на плечах, то они не представляют политической проблемы — ведь с ними можно легко найти диалог. Выводы В настоящее время в результате действий власти в Казахстане фактически вся протестная активность канализируется через официальные каналы (обращения, общественные приемные, советы, комиссии и т.д., парламентские партии). Из-за этого на неконструктивную оппозицию ресурсов особо не остается, и политический протест подменяется узкоспециализированным и по большей части экономическим. Может это кому-то не нравится, но это есть.