Последний совет Бжезинского. Кем на самом деле был главный идеолог США

В субботу, 26 мая стало известно о смерти Збигнева Бжезинского —– бывшего советника по национальной безопасности в администрации президента Джимми Картера. Для одних имя Бжезинского ассоциируется с профессиональной аналитикой высокого уровня, для других оно олицетворяет американский ястребиный империализм, для третьих является синонимом русофобии. Политическое и экспертное сообщество солидарно в том, что Бжезинский был одной из ярчайших политических фигур современности. Между тем, вокруг него сформировано большое количество мифов, заблуждений и конспирологических теорий. Кем же был на самом деле господин Бжезинский? По своим внутриполитическим убеждениям молодой американский профессор польского происхождения тяготел к демократам, но когда речь шла о внешней политике, он поддерживал идеи и концепции республиканцев. Политический путь Бжезинского мог начаться еще в 1969 году, когда к власти в Белый дом пришел республиканец Ричард Никсон. Однако Збигнев уже тогда активно пропагандировал свои ястребиные идеи, призывая увеличить число американских военных во Вьетнаме. Подобная позиция не совпадала с предвыборными обещаниями Никсона остановить кровопролитную и непопулярную среди широкой общественности войну. В итоге в команду к республиканцу попал другой аналитик — профессор Генри Киссинджер (в дальнейшем Бжезинский и Киссинджер будут рассматривать друг друга как идеологических конкурентов). Надо отметить, что Бжезинскому было свойственно менять свое отношение к тем или иными международным проблемам. Научившись гибкости, он смог подобрать ключи к команде демократа Джимми Картера, который стал главным фаворитом президентской кампании 1976 года. Идеи Бжезинского о необходимости усиления американских позиций на Ближнем Востоке путем принуждения к миру главных конфликтующих сторон, пришлись по нраву Уолтеру Мондейлу — кандидату в вице-президенты. На протяжении всей кампании, Бжезинский формировал внешнеполитическую повестку Картера. После победы демократа он получил вожделенный политический билет в Белый дом. Изначально ему предложили пост госсекретаря, от которого Бжезинский отказался — глава внешнеполитического ведомства всегда ограничен дипломатическими рамками. Бжезинский же хотел занять должность, которая обеспечила бы ему больше свободы для формирования внешнеполитической стратегии. Была и другая, более прагматичная причина его нежелания быть госсекретарем. Дело в том, что кандидат на должность госсекретаря обязан пройти процедуру утверждения в Сенате. Тогдашний глава комитета по международным делам Джон Спаркман — ярый противник Вьетнамской войны — был крайне негативно настроен в отношении Бжезинского. Который не хотел подвергаться риску быть заблокированным и старательно убеждал вице-президента дать ему пост советника по национальной безопасности (единственная должность в администрации, которая не требует одобрения Конгресса). В итоге его настойчивость привела к тому, что Мондейл уговорил Картера совершить рокировку: Сайрус Вэнс был назначен госсекретарем, а Бжезинский получил пост советника по национальной безопасности. Збигнев Бжезинский сыграл ключевую роль в формировании Доктрины нового президента. Главной внешнеполитической ареной по замыслу Бжезинского должен был стать Ближний Восток. Он верил, что новые успехи в этом регионе позволят избавиться от вьетнамского синдрома и в очередной раз продемонстрировать миру военно-политическое превосходство Соединенных Штатов. Вместе с госсекретарем Вэнсом Бжезинский разработал подробный план урегулирования израильско-египетского конфликта. Долгие переговоры привели к подписанию предварительных соглашений в Кэмп-Дэвиде в 1978 году и Вашингтонского договора о мире между Израилем и Египтом год спустя. Больше всего Бжезинский гордился тем, что удалось воплотить в жизнь этот план, оставивший за бортом переговорного процесса Советский Союз — многолетнего союзника Египта. Однако успех в египетском направлении обернулся провалом на иранском треке. В апреле 1979 года в шахском Иране, который считался союзником и партнером Америки, произошла революция, покончившая со светским режимом. Захват американского посольства в Тегеране нанес серьезный удар по репутации Белого дома, а Бжезинского и Вэнса критиковали за полный провал американской внешней политике на Ближнем Востоке. Ситуация усугубилась, когда в июне того же года произошла революция в Никарагуа, в результате которой к власти пришли «Сандинисты», ориентированные на СССР. Иными словами, таланты Бжезинского не помогли администрации Картера справиться с чередой внешнеполитических кризисов. Как бы странно это ни звучало, второй шанс советнику по национальной безопасности дала официальная Москва, принявшая решение ввести войска в Афганистан. Именно в этом направлении Збигнев Бжезинский добился значительных успехов, разработав стратегию объединения разных антисоветских сил. Вместе с лидерами силовых блоков он участвовал в разработке операции «Циклон», согласно которой ЦРУ должно было вооружать афганских моджахедов. Ведущие военные эксперты считают, что «Циклон» стал одной из самых эффективных секретных операций США в истории. Сам Бжезинский выразился так: «Мы не толкали русских вмешиваться, но мы намеренно увеличили вероятность, что они это сделают. Секретная операция была отличной идеей. Её результатом стало заманивание Советского Союза в афганскую ловушку. В день, когда Советский Союз официально пересёк границу, я написал президенту Картеру, что теперь у нас есть шанс дать Советскому Союзу свою Вьетнамскую войну». В американской экспертной среде приятно считать, что именно за успехи в афганском направлении, Збигнев Бжезинский получил «Президентскую медаль свободы» из рук президента Рональда Рейгана. После распада СССР Бжезинский стал одним из главных идеологов необходимости сохранения и укрепления глобальной гегемонии США. Несмотря на определенные разногласия, он разделял концепцию демократического мира, предложенную президентом Бушем-старшим. Бжезинский считал, что «демократии не воюют друг с другом», но считал маловероятным успех неоконсервативной стратегии по продвижению демократии по всем мире. Так, он последовательно выступал против внешней политики администрации Джорджа Буша-младшего, считая вторжение в Ирак грубой ошибкой. Аналогичным образом, Бжезинский критиковал внешнюю политику Обамы, считая ее слишком «мягкой» и «опасной» для национальных интересов и безопасности США. В своих интервью он многократно отмечал, что именно из-за нерешительности Обамы Америка утратила свой авторитет на международной арене. Новому президенту Трампу Бжезинский советовал не вступать в конфронтацию с Китаем, которая может обернуться негативными последствиями. В целом, в своих последних работах он говорит о необходимости нахождения баланса сил между ведущими державами. Возможно, что один из самых влиятельных внешнеполитических оракулов сумел предвидеть, что нарастающий глобальный кризис может привести человечество к пропасти.