Казнь как средневековое ток-шоу
Просто праздник какой-то Споры о необходимости отмены или введения смертного приговора во многих странах не утихают по сей день. Многие наверняка сочтут лишение жизни адекватным наказанием, например, для педофилов. Некоторым этого даже покажется мало для таких преступников. Но сложно себе представить, что не просто казнь, а лишение человека жизни на глазах у тысяч людей, желание посмотреть на предсмертные конвульсии человека — когда-то были нормой. А, если быть точнее, то не просто нормой, а зрелищем, ради которого можно было и встать пораньше, чтобы занять «хорошие» места. В европейских столицах обязательно существовало своё «лобное место»: в Москве — на Болотной площади, в Париже — на Гревской площади, в Лондоне — в деревушке Тайбёрн. Поводов для экзекуции находилось всегда много. В средневековой Англии вешали даже за самые мелкие и нелепые кражи — в разное время смертью карались 1до 250 различных составов преступлений. Так, поплатиться жизнью можно было за кражу овцы или кролика, поохотившись или пособирав плоды в королевском лесу, за католичество и иудаизм, нищенство, ведьмовство, супружескую измену, получение пенсии военного моряка по подложным документам, повреждение Лондонского или Вестминстерского моста, бунтарство и т. д. Вешали просто в огромных количествах. Только лишь во времена царствования Эдуарда VI в лондонском Тайнбёрн в среднем казнили 560 человек в год. За семь столетий было вздернуто порядка 60 тысяч мужчин и женщин. При короле Генрихе VIII за 15 лет только по законодательству «О борьбе с бродяжничеством» было повешено свыше 70 тысяч нищих. При дочери Генриха VIII, Королеве Елизавете I, было казнено порядка 89 тысяч человек. Гала на главной площади Первой виселицей, сооруженной в Англии, послужило обычное дерево в Тайбёрне. Первого осужденного на смерть оно приняло в 1196 году, после чего его стали называть «тайбёрнским деревом». Стоит отметить, что процедура казни была шокирующе далека от гуманности. Экзекуция начиналась задолго до самого момента казни, а затем продолжалась в виде глумления над телом. Для начала осуждённых сажали в открытую повозку и устраивали показательный путь по улицам Лондона до места казни. Народ орал, свистел и улюлюкал, оплевывал, закидывал камнями и заливал помоями осуждённого. Затем преступника с колпаком на голове толкали вверх по лестнице, приставленной к висельному столбу. На этом этапе мало кому из приговоренных удавалось взойти на эшафот, не потеряв чувства собственного достоинства. Лицезреть казнь собирались люди всех возрастов и социального положения. День экзекуции в Тайберне для многих граждан был выходным днем — Gala day (Гала день), что с англосаксонского означает «День виселиц». «Хорошие» места продавались, словно в театре. В зависимости от того, кем был смертник, варьировались и цены. Хлеба и зрелищ! В случае с особо злостными преступниками публику ожидало нечто большее. Ещё полуживого висельника сбрасывали на землю и принимались потрошить и рубить на куски. Так, к примеру, предписывалось казнить 1 июня 1571 года доктора Джона Стори, одного из лидеров католической оппозиции: «Изменника вывести из тюрьмы, уложить на тележку или повозку и доставить к виселице, или к месту казни, где повесить его за шею и вынуть из петли полуживым. Затем отрезать ему детородные части, выпустить ему внутренности и сжечь их. С тем, чтобы его преступление стало особенно ужасающим для зрителей, палачу, вырвав у него сердце, показать его людям и объявить — вот сердце изменника! Затем отрубить ему руку, а тело четвертовать. После этого голову и части тела выставить в каком-либо людном месте». И это далеко не самое изощренное наказание. Случались и массовые казни, когда число единовременно повешенных доходило однажды до нескольких десятков человек. Иногда приговорённого заставляли наблюдать за умерщвлением других изменников, часто сообщников, за несколько минут до собственной казни. Так, в 1584 году священника Джеймса Белла принудили смотреть на четвертование его компаньона Джона Финча. Зачастую несчастных казнили так, чтобы они долгое время оставались в сознании и могли видеть издевательства над их собственным телом: сожжение внутренностей, отрезание частей туловища. Бывало, однако, что толпа проникалась сочувствием к жертве. А поскольку власти старались действовать в угоду настроениям собравшегося народа, преступника могли и «помиловать», обеспечив ему моментальную смерть. По традиции останки выставлялись на всеобщее обозрение в качестве устрашения люда перед неминуемым наказанием. Головы казнённых нередко выставлялись на Лондонском мосту, в течение нескольких столетий служившем южным въездом в город. Сохранились описания подобных зловещих демонстраций. «Я не видел самой расправы, но встретил их останки — изуродованные, изрубленные, зловонные — когда их везли прочь от виселицы в корзинах на салазках», — так писал мемуарист Джон Ивлин после казни в 1660 году причастных к смерти Карла I . 30 января 1661 года, в годовщину казни короля Карла I, из могилы в Вестминстерском аббатстве были извлечены останки умершего в 1658 году диктатора Англии — Оливера Кромвеля, доставлены в Тайбёрн, сперва повешены на «дереве», затем утоплены, а реке, после чего четвертованы. В 1659 году к виселицам добавились костры. Так, только в один этот год «за сношения с нечистой силой» было сожжено 110 человек. В годы парламентского правления было казнено до 30 тысяч ведьм. В разное время были распространены также гильотинирование, кастрирование, потрошение и четвертование. Пока не перестало быть нормой В 1783 году место проведения казней перенесли из Тайбёрна в Ньюгейт, где они и проводились вплоть до 26 мая 1868 года, когда вышел указ, согласно которому зрителей перестали допускать на подобные мероприятия. К этому человечество пришло постепенно через более гуманную казнь за счёт мгновенности смерти. Добавим, что в России публичное исполнение казни было отменено в 1881 году. При этом сама казнь не отменена до сих пор — у нас в стране действует мораторий. Прилюдность линчевания осуждали многие ещё с давних времен. Так же, как сейчас многие осуждают излишнюю жестокость современных телепередач, фильмов, компьютерных игр. Можно утверждать, что публичная казнь существовала для устрашения, а компьютерные игры помогают снять агрессию в виртуальном мире. Но почему человек так легко приходит к новым нормам и так непринуждённо переступает границы, переходя от теории к практике?
