Паустовский в Абхазии: письма любимой из Сухума
Sputnik, Владимир Бегунов. Комната в цветах Помимо газетных очерков об Абхазии и упоминаний в литературных произведениях, от сухумского периода жизни Паустовского осталась его романтическая переписка с женой. "Когда я сошел на берег, где одуряюще пахнет мимозой и чайными деревьями (здесь уже цветут азалии, розы, цикламены, фиалки) и из десятков духанов и лавчонок — фруктами и вином, я едва сдержал слезы от острой тоски, оттого что здесь нет тебя…", — писал Константин Паустовский жене Екатерине Загорской 11 февраля 1922 года. Писатель прибыл в Абхазию на пароходе из голодной Одессы. Поселился на Сухумской горе и устроился на работу в контору "Абхазскооперации". Это здание на проспекте Леона сохранилось, сейчас в нем расположены Шахматный клуб и Союз журналистов Абхазии. По сравнению с Одессой жизнь в Сухуме оказалась гораздо лучше. "Я уже начал работать в Союзе кооперативов Абхазии (кооператив, попасть в который мечтают все). Паек выдают такой, что денег на жизнь не нужно… Несмотря на то, что я работаю всего два дня, я уже получил, не считая пайковых обедов, пуд чудесного древесного угля, 3 фунта масла, 6 фунтов сахару, 25 фунтов керосина и каждый день по 3 фунта белого хлеба. В паек входит еще рис, табак, спички, кофе (настоящее мокко), мясо, вино, топливо и ряд других продуктов", — делится подробностями нового быта писатель. Он зовет жену в Сухум, его письма превращаются в лирические поэмы в прозе: "Здесь море густое, душистое, всюду веет какой-то древностью, по вечерам виден анатолийский берег… К твоему приезду уберу комнату цветами. Без тебя я мертвый человек, мне трудно даже говорить, я больше молчу и все думаю, думаю. И иногда бывает так страшно, — может быть, ты больна, зябнешь, голодаешь…" Заколоченный дом В доме на Сухумской горе писатель стал свидетелем кровной мести, которую впоследствии описал в "Броске на юг". Рядом стоял заколоченный дом. Квартирная хозяйка рассказала Паустовскому, что в 1900 году в городе враждовали два рода. Они истребляли друг друга, пока от каждой фамилии не осталось по одному мужчине. Один из них, хозяин этого дома, спасаясь от смерти, бежал в Турцию. Вскоре история заколоченного дома продолжилась. Вечером писатель вернулся домой и увидел, что дверь этого дома открыта, а в окнах горят огни. У калитки Константина Георгиевича встретила квартирная хозяйка. "Он вернулся сегодня днем из Турции, — сказала она. — Скорее бегите в милицию и скажите там, что он вернулся. Его фамилия Чачба". Писатель со всех ног бросился в город, рассказал все милиционерам, те поскакали на лошадях к дому, но время было потеряно. Когда стражи правопорядка оказались на месте, хозяин дома лежал на пороге с простреленной грудью, над ним рыдала жена — кровник добрался до беглеца быстрее милиции. Детская опера в Сухуме В ожидании приезда жены Паустовский путешествовал по Абхазии, ездил с Бабелем в Новый Афон, поднимался к озеру Амткел и продолжал писать письма жене. "Я все не могу забыть туманный день в такой милой теперь Одессе, когда ты провожала меня и долго махала шарфом", — из письма от 19 февраля 1922 года. Писатель начинает тяготиться жизнью в Сухуме. Друг Бабель уехал в Грузию. Культурная жизнь была неразнообразна, заняться, кроме работы, ему было нечем. Но вскоре приезжает жена, и они сами пытаются разнообразить культурный досуг города. Екатерина Загорская вместе с подругой задумали поставить детскую оперу «Красная шапочка». 21 июля 1922 года состоялась премьера костюмированной детской оперы с балетом на музыку Цезаря Кюи. Реакция публики на это представление нам не известна. Константин Паустовский написал на нее рецензию. Она упоминается в письмах, но сама газета исследователями не найдена. Вскоре Паустовский с супругой покинул Абхазию. Прожил он здесь недолго, но остались очерки, дающие представление о жизни республики в 1920-х годах, автобиографическая повесть «Бросок на юг» и романтические строки из переписки, где описание абхазской природы переплетается с признаниями в любви к жене.
