National Interest: США не знают, что делать с Раккой после её освобождения

На данный момент мало у кого возникает сомнение, что США и коалиция по борьбе с террористической группировкой «Исламское государство» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в ближайшее время нанесут поражение боевикам. Менее понятно, какой будет политика США после освобождения Ракки — фактической столицы «халифата» исламистов, а также общая позиция Вашингтона по отношению к Сирии, пишет Дэниэл Депетрис в статье для The National Interest. Автор подчеркивает, что администрация Дональда Трампа, несмотря на свои недостатки, активизировала борьбу с исламистами, делегировав большие полномочия местным командующим, сократив бюрократизированность, мешавшую, как отмечали военные, проведению операций во время правления администрации Обамы, а также пошла на разворачивание артиллерийских подразделений морской пехоты США севернее осажденного города. Они будут предоставлять огневую поддержку для Демократических сил Сирии (ДСС), наступающих на город. Так или иначе город будет взят, при этом Вашингтону все еще нужен план захвата города, поскольку слишком активное использование курдских подразделений может повредить американо-турецким отношениям. Тем не менее по-прежнему непонятно, какой будет политика Белого дома после захвата города и есть ли вообще план действий для этого периода. Об этом было сказано мало, тогда как ответственные за национальную безопасность чины США почти полностью сконцентрированы на тактических аспектах борьбы с исламистами. Поэтому давно пришло время официальным лицам США — как дипломатам, так и военным — собраться и создать межведомственную рабочую группу, от которой будет зависеть, окажется ли победа над ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) окончательной или вакуумом власти воспользуется еще одно воплощение группировки. Ни администрация США, ни партнеры Белого дома по коалиции так и не ответили на вопрос, кто возьмет под свой контроль Ракку после поражения ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Вашингтон по большей части смирился с тем, что управлением, наведением порядка и послевоенной реконструкцией будет заниматься некий совет, состоящий из коренных жителей региона. В этом отношении в качестве положительного примера рассматривается город Манбидж, в котором удалось уничтожить ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), а освободившая города сила быстро создала орган, незамедлительно занявшийся возвращением жителей в их дома и предоставлением гуманитарной помощи и обеспечением хотя бы видимости общественного порядка. Для достижения подобного эффекта в Ракке потребуется серьезная подготовка. Хотя распространено убеждение, что любая политическая сила в этом городе, в котором проживает преимущественно арабское население, будет состоять из арабов, сложно себе представить, что курды, входящие в ДСС, согласятся просто уйти из Ракки, не получив те или иные уступки в обмен на жертвы, понесенными ими за последние два с половиной года. Несмотря на то что официальные лица курдских сил настаивали на том, что они никоим образом не заинтересованы в том, чтобы оставаться в Ракке, их позиция может измениться, если арабская составляющая ДСС погрязнет в боях и им потребуется помощь более опытных коллег-курдов. США должны быть готовы к возможности такого развития событий. Более фундаментальным вопросом является то, что произойдет с Сирией в целом. До сих пор администрация Трампа избегала поднимать тему президента Сирии Башара Асада и его «режима». Официальной политикой США в Сирии по-прежнему является поддержка переговорного процесса, возглавляемой сирийцами, в рамках которого между официальным Дамаском и оппозицией будет создано приемлемое для всех сторон переходное правительство. В Вашингтон по-прежнему считают, что план, определенный в резолюции 2254 ООН, является единственным возможным вариантом, тогда как специальный посланник США по Сирии Майкл Ратни, оставшийся после администрации Обамы, по-прежнему поддерживает связь со своим коллегой из ООН Стафаном де Мистурой с тем, чтобы добиться успеха в рамках женевского процесса. Тем не менее президент США Дональд Трамп, кажется, совсем не заинтересован в переговорах, в которых посредником выступает международная организация, не говоря уже об отставке Асада. Таким образом, после окончания операции по освобождению Ракки администрации Трампа придется сделать выбор, стать ли более жестким гарантом женевских переговоров в рамках курса предыдущей администрации, что означает требование ухода Асада по окончании переходного процесса, или же он примет более реалистический курс и откажется от такого требования. Возможно также, что Белый дом оставит решать сирийский вопрос ООН, России и Турции, умыв руки после года безрезультатных переговоров. Основной вопрос в том, насколько важным для США является политическое будущее Сирии. Чем быстрее, заключает автор, Вашингтон начнет прорабатывать эти вопросы, тем более продуманной будет политика США. Освобождение Ракки будет простой частью, тогда как не допустить возвращения террористов в города окажется куда сложнее.