Украина отрицала, что сбила Ту-154 над Черным морем, так же как открещивается от трагедии с «Боингом»
4 октября 2001 года зенитная ракета украинских ПВО вместо учебной цели поразила гражданский Ту-154, летевший недалеко от места военных учений. Погибли 66 пассажиров и 12 членов экипажа. Украина нехотя признала вину (далеко не сразу), выплатила компенсации семьям погибших. Но главный урок этой трагедии все же остался неусвоенным: пассажирские самолеты не должны летать там, где летают ракеты. В июле 2014-го украинцы снова не закрыли небо над районом боевых действий - и над Донбассом погиб малайзийский «Боинг». Почему трагедия 15-летней давности ничему не научила Киев? Об этом мы поговорили со специалистами, которые расследовали гибель Ту-154 с российской и украинской сторон. Экс-полковник СБУ Сергей БАЛАБАНОВ: «Мы подготовили доклад Кучме, что Ту-154 авиакомпании «Сибирь» был сбит украинской ракетой С-200» Чем похожи авиакатастрофы малайзийского «Боинга» в 2014-м и российского Ту-154 в 2001-м Ровно 15 лет назад в ходе учений украинских частей ПВО над Черным морем был сбит самолет Ту-154 российской авиакомпании «Сибирь», следовавший по маршруту Тель-Авив - Новосибирск. Погибли 78 пассажиров и членов экипажа. Проведенным Межгосударственным авиационным комитетом (МАК) расследованием было установлено, что самолет был непреднамеренно сбит ракетой С-200 в ходе учений, которые украинские ПВО в Крыму. Украина тогда выплатила компенсации семьям погибших, но затем отказалась выплачивать компенсацию за самолет российской авиакомпании, а в последние годы, вообще, стала отрицать свою причастность к той катастрофе. Но «Комсомолке» удалось разыскать человека, экс-полковника СБУ Сергея Ивановича Балабанова, который вел расследование с украинской стороны. Сегодня он впервые рассказал нам то, что на Украине знали только генералы (и то не все) и президент. СЭКОНОМИМ И ЗАПАНУЕМ - На самом деле в рамках проводившихся тогда учений по стрельбе из зенитно-ракетных комплексов должны были проводиться не только 4-го октября, но и через неделю - 11-го числа - должен был стрелять 60 корпус ПВО (Одесса), в который входил и Крым -, вспоминает Сергей Балабанов. - Я это хорошо знаю, потому что в начале 2001-го, меня, из военно-морской контрразведки, назначили начальником отдела военной контрразведки СБУ по Севастопольскому военно-морскому гарнизону, где оперативно обеспечивались части ПВО и авиации Вооруженных сил Украины в Крыму. Обычная история - начальник с заместителем поссорились, их обоих, как принято в спецслужбах, убрали, а меня на освободившееся место поставили. И я был категорически против этих стрельб в акватории Черного моря. - Почему? - Слушайте, я до этого 9 лет в КГБ прослужил. А до того - в подплаве. После окончания Севастопольского высшего военно-морского училища три года служил офицером электромеханической боевой части большой дизельной подводной лодки проекта 641Б, ходил в походы еще во времена КЧФ ВМФ СССР. И что такое настоящий военно-морской порядок - не понаслышке знаю. Меня всегда учили: главное - это вопросы безопасности и сама жизнь. Остальное - потом. Мы же в контрразведке не только противодействовали иностранным спецслужбам, а это реально было, но и занимались расследованиями различных авиационных и корабельных происшествий. Так вот, про стрельбы 11-го октября я узнал даже раньше, чем про 4-е число. Еще за три месяца при назначении на должность 4 июля 2001 года. Потому что 11-го должны были стрелять местные, наши, Крымская дивизия ПВО. Ясное дело, как один из объектов нашего оперативного обеспечения. А 4-го, как потом выяснилось – 2-й и 49-й корпуса ПВО, соответственно из Львова и Днепропетровска. Я начал встречаться со специалистами и понял, что стрельбы чреваты, что называется... - Чем именно? - Начиная от того, что сама ракета, даже как болванка, могла и до турецкого воздушного пространства долететь. И заканчивая экологическими рисками, с учетом планирующегося при пуске ракеты ЗРК С-200 сброса над морем компонентов жидкого ракетного топлива, чтобы стрелять по цели в ближней зоне. Там был большой перечень, почему нельзя в акватории Черного моря производить боевые стрельбы С-200. Да еще по такой малоразмерной мишени, как «Рейс», который 8 метров в длину всего-навсего. И это при том, что С-200, честно говоря, больше всего подходит для стрельбы по стратегическим бомбардировщикам и самолетам АВАКС. Для РЛС и оператора между ними и гражданским самолетом разницы практически нет. Поэтому при проведении стрельб всегда есть риск спутать мишень с «привычной целью». Ввиду ряда своих особенностей ракета 5В28 имеет минимальный шанс поразить малоразмерные современные цели, идущие на небольшой высоте, «предпочитая» цели большие и высотные, тем более в условиях отсутствия специального полигона. Иначе говоря, ту же мишень ВР-3 «Рейс» сбить из комплекса С-200 куда сложнее, чем пассажирский самолет, идущий на большой высоте неизменным курсом и даже, может быть, с той же радиальной скоростью. Справка «КП»: Ту-143 «Рейс» - советский разведывательный беспилотник. Эксплуатируется с 1982 года. Длина 8,06 м., высота 1,5 м., размах крыла 2,24 м., крейсерская скорость 950 км/ч, практическая дальность 180 км., время в полете 13 минут. - Короче, мы направили в Киев на имя Председателя СБУ ряд докладных записок на основе компетентного мнения наших специалистов о том, что нельзя. Для последующего доклада Президенту Леониду Кучме, являвшемуся Верховным главнокомандующим Вооруженных сил Украины. Некоторые военные, насколько я помню, были на нашей стороне против стрельб, например главный инспектор Министерства обороны Украины Виталий Радецкий, это при министре обороны Кузьмуке, еще ряд высокопоставленных офицеров ВС Украины и Генштаба были против. Но ситуация в украинских вооруженных силах была, мягко сказать, плачевная, и к мнению спецслужб не прислушались. - Я читал, что стрельбы начались с опозданием из-за того, что все ждали опоздавшего Кучму. - Опоздание со стрельбами было, но Кучма к этому отношения не имел. Его там не было. Это я вам говорю как человек, который присутствовал во время стрельб на КП (командном пункте - прим. авт.). Да, я тоже читал, что Кучма, дескать, хотел реноме свое упрочить и показать, какая могучая армия у Украины. Поверьте, все было проще, комичнее и страшнее. У всех ракет по всей Украине, в том числе и у меня в Крыму, к 2001 году прошли установленные сроки эксплуатации. У ракет комплексов С-300 этот срок 10 лет, у ракет ЗРК С-200 – 20 лет. Чтобы продлить сроки эксплуатации, надо было проводить соответствующие регламентные работы. Причем, силами российских специалистов с заводов-производителей. Потому что во время «Ч», если ракету, которая все сроки исчерпала, запускать нельзя. Она неизвестно куда может полететь. Как это было с ракетой «Точка У», которую запустили годом раньше, а она прилетела в Бровары и даже просто болванкой уничтожила целый подъезд многоквартирного дома. Но у Украины денег на такие регламентные работы не было. Такая же ситуация сложилась, кстати, и с украинскими Мигами и Сушками. Но для того, чтобы привлечь россиян, нужно платить деньги. А их, по заключению высшего генералитета Вооруженных сил Украины не было. Поэтому решили поступить простым способом. Отстрелять самим ракеты и самолично продлить сроки эксплуатации. Сэкономить государственные деньги. Хотя мы писали, что лучше проводить такие стрельбы на Ашулуке, есть такой полигон в 200 км от Астрахани. И потом, после горького опыта, в 2004 году ездили наши туда на учения. Но там тоже требовались расходы. А на Украине слово «деньги» со словом «армия» абсолютно не сочетались. Мне, например, командир зенитно-ракетной бригады как-то жаловался: «Сергей Иванович, мне на боевую подготовку выделяют 12 тысяч гривен. Я на эти деньги могу только заборы покрасить». ОШИБКА ЗА ОШИБКОЙ - В месяц или год? - Не помню. Главное соотношение, что денег, выделяемых на боевую подготовку, хватало разве что на покраску забора. Да, командиры «крутились» как могли в условиях нехватки и эпизодических выделений денежных средств под какие-то конкретные меры. Первая ошибка, приведшая к трагедии, это то, что Президент Украины Леонид Кучма повелся на довод военных об экономии средств. И то нам хотя бы удалось добиться, чтобы стрельбы были переведены с украинского полигона «Чауда» на полигон мыса Опук 31-го Испытательного центра Черноморского Флота Российской Федерации, что на 40 км дальше от Феодосии, чтобы ракета, не дай бог, не смогла туда повернуть. Действительно, стрельбы по плану должны были начаться в 10 часов утра, но были смещены по времени, а первую ракету запустили где-то 12-41 по украинскому времени (разница с Москвой в 1 час). Но Леонид Кучма в данном случае не при чем. У нас на учениях присутствовали иностранные наблюдатели – от Румынии, Молдавии, России и военные атташе других государств. В том числе, Главком ВВС России генерал армии Анатолий Корнуков. Возможно затянулось чаепитие, завтрак или незапланированное совещание... - А-а. Понятно. Офицерский банкет такой утренний, опохмелиозом называемый среди обычных штатских граждан. - Нет. Никакого «опохмелиоза» не было. Может действительно ждали визита Президента Украины. Сейчас трудно вспомнить некоторые детали. Мне там стал известен интересный факт, о котором мало кто знает. Там присутствовали Главком украинских ПВО Владимир Ткачев (у нас до осени 2003 года была авиация отдельно от войск ПВО, которые после слияния образовали новый вид войск – Воздушные силы). И Главком ВВС России Анатолий Корнуков. Они были давние и старые друзья. Помните, в Советском Союзе, в 1983 году, сбили южнокорейский «Боинг»? Так вот, радиотехническим батальоном, который вел на локаторах РЛС тот «Боинг», командовал Ткачев, а авиационной эскадрильей, которая его сбила, командовал Корнуков. Это было второй ошибкой – смещение по времени от установленного плана учений, что вносило нервозность у участников учений, вызванную присутствием высшего командования и иностранных гостей. - Были и другие? - Конечно. Например, и в первую очередь, была неправильно организована безопасность стрельб. Размеры «полигона» стрельбы из ЗРК С-200 в акватории Черного моря не обеспечивали это, поскольку зона безопасности минимум в два раза должна превышать максимальную дальность стрельбы ЗРК С-200, то есть радиус свыше 500 км. Однако, военные планировали, что они будут стрелять по мишени в ближнюю зону – на удаление до 90 километров (в т. ч. с учетом сброса в море компонентов ракетного топлива), вследствие чего закрытие района было фактически на дальности 180 км. Официально закрывался район и в украинских масс-медиа проходило, что проводятся учения. Не знаю, ставились ли российские службы в известность, но район до 180 км был официально закрыт. Но дело ведь в том, что старые ракеты, неизвестно как они могут лететь и на сколько. Вы знаете, хотя там 255 км у них в паспорте обозначена дальность, бывает и за 300 может улететь, тем более облегченная за счет сброса ракетного топлива. - Там еще в зависимости от модификации, насколько я понимаю, С-200В, которой стреляли, 300 легко может взять. - Вот она и взяла. Понимаете, ЗРК С-200 использует полуактивную систему наведения, когда источником излучения служит мощный наземный радар («подсветка цели») и ракета ориентируется на отраженный от цели сигнал. И главная особенность радиолокатора подсветки цели заключается в двух режимах его работы. Первый режим –монохроматического излучения (МХИ), который дает три координаты: угол цели – он же высота, азимут и скорость. А второй режим – фазокодовой манипуляции (ФКМ) дополнительно дает 4-ю координату – дальность цели. Переключение радара в этот режим обычно занимает до 30 секунд. И при стрельбе на небольшие расстояния не применяется, в том числе при недостатке времени может не производиться. - Правильно ли я Вас понял, что, подразумевая стрельбу на расстояние от 60 до 90 км., расчет С-200 второй режим вообще не включал и работал только на первом? - Так оно и было. Представьте себе общую нервозность. Высшее командование, иностранные военные наблюдатели, затянутое время учений, степь, жара... И при этом тем, кто стреляет, надо себя зарекомендовать. Не так часто в жизни офицера бывают такие мероприятия. Боевой расчет ЗРК С-200 был от 96-й зенитно-ракетной бригады 49-го корпуса ПВО Украины. Из Днепропетровска военные были. Дальнейшие события свидетельствуют, что гражданский самолет российской авиакомпании «Сибирь» оказался в секторе обстрела учебной цели и имел близкую к ней радиальную скорость, в результате чего был обнаружен радаром ЗРК С-200 и ошибочно принят за идентифицированную цель. Иначе говоря, оператор боевого расчета на локаторе перезахватил цель с активной отражающей поверхностью. При этом, изначально, перепутав отметки на радаре, сразу ввел в головку самонаведения ракеты данные о неверной цели. Выбрал отметку лучшего качества, посчитав остальные помехами. Не стал, экономя время работы расчета, определять дальность. Повторюсь, как правило, при стрельбе на ближние расстояния, в условиях учений, второй режим обычно не используется. И ракета естественно пошла, захватив находившийся на расстоянии 250 км российский гражданский самолет. - Пошла-пошла. Но пролетела расчетное время, когда должна была поразить мишень и пошла дальше. Почему ей позволили дальше лететь, когда она за пределы района вышла? - Расчет доложил на КП генерал-лейтенанту Владимиру Дьякову (тогда заместитель Главкома ПВО Украины по боевой подготовке, руководитель учений), что наводка сорвана, ракета на цель не вышла. Но Дьяков по каким-то причинам (скорее из-за нервозности) не дал команду на самоликвидацию ракеты. А начал «дебаты» с командиром боевого расчета. Расчет запрашивают – «ты готов второй стрелять» (имеется ввиду вторая ракета С-200 – прим. авт.)? Ответ: - «Да, готов!». Но Дьяков принял иное решение, дав команду сбить цель ракетой из зенитно-ракетного комплекса С-300, которая и сбила мишень «Рейс». Причем, этот взрыв я даже визуально наблюдал. Где-то уже на подходе к береговой черте. Если бы еще одну ракету ЗРК С-200 запустили, не исключена в таких морских условиях вероятность, что могли сбить и армянский самолет сбить (Ан-24 компании «Армавиа»), который находился так же в этом секторе, но на дальнем удалении. И, как следовало в дальнейшем из масс-медиа, якобы видевший вспышку. В итоге получилось так, что при срыве наводки, ни Владимир Дьяков, ни командир боевого расчета ЗРК С-200 майор Юрий Венгер не приняли решение немедленно убрать подсветку цели радиолокатором (РПЦ). А оператор боевого расчета «подсвечивал» Ту-154 вместо малозаметной учебной цели. Если по-простому,- это как выключить свет в комнате. В этом случае подсветка цели исчезает, ракета становится «слепой» и через считанные секунды срабатывает самоликвидатор на уничтожение ракеты. БОИНГ, ТУ - КАКАЯ РАЗНИЦА? - Почему Вам пришлось заняться расследованием, если стрелял не «ваш», а 49-й корпус войск ПВО Украины? Когда Вы узнали, что сбит самолет? - Буквально через пару часов после стрельб, с получением информации о пропаже в акватории Черного моря, по направлению к Сочи российского пассажирского самолета, следовавшего из Тель-Авива (Израиль). Почему организовать работу группы военной контрразведки по расследованию? Такой был приказ из Киева от Первого заместителя Председателя СБУ Петра Шатковского. В данном случае неважно, что стрелял боевой расчет из Днепропетровска. Так получилось, что я оказался на полигоне, чтобы заранее встретиться с командованием крымских частей войск ПВО и РТВ в запланированных на 11 октября стрельб. Видимо, поскольку оказался рядом, важно было своевременно организовать расследование нашими оперативными силами. - С чего вы начали? - С получения и изъятия материалов объективного контроля. Дабы военные не смогли, в случае возможного желания их уничтожить или сфальсифицировать (а признаки были). Это касалось, магнитофонных записей переговоров боевого расчета С-200, в т.ч. с КП управления стрельб, фотоснимков локаторов и приборов кабины управления боевого расчета, экранов РЛС войск РТВ, обеспечивавших радиолокационный контроль стрельб, планшета воздушной обстановки радиотехнической бригады, обеспечивавшей стрельбы. И многое другое, включая непосредственную работу с людьми. Благодаря этим действиям смогли собрать всю доказательную базу, чтобы сделать вывод – Ту-154 авиакомпании «Сибирь» 4 октября 2001 года был непреднамеренно сбит украинской ракетой С-200. Об этом и доложили по команде руководству СБУ, а те уже Президенту Леониду Кучме. Вы же помните его крылатую фразу по этому поводу, из которой усматривается, что Кучма согласен с нашими выводами?! - Да. - Мы, как он сказал, не первые и не последние, не надо из этого делать трагедию. Ошибки бывают всюду, и не только такого масштаба, а гораздо большего, планетарного масштаба. Знаете, всем все было ясно практически с самого начала. Я с Ткачева показания снимал, он меня спрашивает: что вы на меня смотрите, как на преступника. Я отвечаю, что никак я на него не смотрю, а просто сердце болит, что произошло. Он ко мне подошел, пальцем тычет мне в сердце и говорит «вот так у нас у порядочных людей». Так и не понял, что он вкладывал в эту фразу (на тот момент важно было другое – объективно расследовать), но ответил: порядочные, если бы не проводили учения в акватории Черного моря, как ранее рекомендовали, порядочные, если бы не сбили гражданский самолет. И он замолчал. Кстати сказать, начальник Главного штаба войск ПВО генерал-лейтенант Валерий Каминский ездил в Сочи, смотрел на обломки (фрагменты) самолета, которые сумели достать. Потом мы с ним разговаривали, он сказал – «да, это мы». Там шрапнель была, все, как сито. Представьте себе, если в боевой части 32 тысячи поражающих элементов. Из которых 20 тысяч – это стальные подшипниковые шарики диаметром 0,5 см. и 12 тысяч шариков диаметром в 1 сантиметр. 217 кг – осколочно-фугасная боевая часть. И ракета комплекса ЗРК С-200 сконструирована так, что при разрыве боевой части за 120 метров до самолета вся эта металлическая шрапнель устремляется конусом в «голову» самолета. В отличие от «Бука», ориентированного, как правило, разрыв боевой части на удалении 25-30 метров над планером самолета (двигатель, крылья, хвост). ГЕНЕРАЛ И ЭКСТРАСЕНС - Хотя, конечно, Владимир Дьяков до последнего обмазаться пытался, убеждая ближайшее окружение, что наша ракета упала в море. Ему, дескать, об этом экстрасенс рассказал. - Серьезно? Не шутил он так? Вот это доказательство генерала? - Не шутил. Абсолютно серьезно. - А вот, кстати, в украинских СМИ после крушения «Боинга» малайзийского появлялся некий Владимир Дьяков. - Так это он и есть. Сразу вылез как эксперт, доказывал, что сбили россияне, а не украинцы. Он же был замглавкома ПВО по боевой подготовке. Опыт есть, учения проводил, российский самолет сбивал. Наверное, опять с экстрасенсами пообщался. Кстати, в попытках уйти от ответственности в истории с «Боингом» Украина сейчас использует точно такие же приемы, как и в ситуации с Ту-154 - подлог, непредоставление данных и документов, фальсификации. И затягивание бесконечное сейчас идет с «Боингом», как и с российским лайнером. Дело тогда прекращали, возобновляли, снова прекращали, и окончательно закрыли лишь в 2007-м году по распоряжению президента Виктора Ющенко. Уголовное дело Если такое было во время моей службы, остается лишь догадывается, каких масштабов это достигло сейчас, когда СБУ стало органом не контрразведывательным, а идеологическим, когда там весь четвертый этаж отдан под кабинеты ЦРУ. - Я вот слушаю Вас и удивляюсь - как такое возможно в независимом суверенном государстве? - Слушайте, вы в России и десятой части не представляете себе, насколько деградировали Вооруженные Силы Украины в те годы. У нас, на военном аэродроме «Бельбек» в Севастополе было 38 единиц самолетов истребительной авиации. Из них только 9 было боеготовых. И на момент моего увольнения в запас, в 2006 году, выходил срок эксплуатации у всех оставшихся самолетов, за исключением «крайнего», у которого срок выходил в 2010 году. Опять надо приглашать российских специалистов, платить за это России деньги, а у Украины, как всегда их нет. Это приводило к тому, что самолеты часто садились в нештатном режиме, а это предаварийная ситуация. На всю Украину было только три летчика высшей категории «летчик— снайпер». Но это отдельная история. Если вернуться к нашей основной теме беседы, то уже через несколько лет Киевский научно-исследовательский институт судебных экспертиз (КНИИСЭ) проводил свою научную экспертизу и допустил потрясающую глупость. Они сказали, что мы сначала сбили мишень, а потом уже пропал самолет. В реальности все происходило с точностью до наоборот. Но, понимаете, если бы мы допустили необъективность, мне бы моментально «голову бы срезали», образно говоря. А наша объективность стала залогом того, что ни ко мне, ни к кому-либо из моих подчиненных не было ни одного вопроса. И на 99 целых и 99 сотых процента я и по сей день уверен в нашей правоте. - А одна сотая? - Это сомнения. Или иначе говоря, на всё есть и оправдательная версия. Была у меня пара бесед со специалистами, которые сказали, что управление ракетой могли перехватить американские спутники, которые все время там висели (на момент учений - от 2-х до 4-х спутников-шпионов). Об учениях все знали заранее. И, дескать, американцы могли дешифровать ключи управления ракетой и осуществить перехват управления. - Вряд ли на спутнике мог размещаться такой комплекс оборудования. Вот если бы в акватории Черного моря крутился бы какой-нибудь американский корабль радиоразведки. - Мы же не дети были. Изучали и этот вопрос, и другие версии анализировали. В этот период времени никого там не было. Ни совместных военно-морских учений «Си-Бриз» или «Блэксифор». Ни полетов военной авиации других государств. Понимаете, это как в тире, в котором вы один. Даже ни комаров, ни птиц. Стреляете, стреляете, вдруг мишень падает. Кто в нее еще мог попасть, если стреляете только вы? Аксиома. Александр ГРИШИН Следователь по делу Ту-154: "Дело не закрыто, виновные не наказаны" На вопросы "Комсомолки" ответил старший следователь-криминалист отдела криминалистики Южного следственного Управления на транспорте СК России Сергей БОЙКО. - Трагедия с Ту-154 авиакомпании "Сибирь" рейса "Тель-Авив — Новосибирск" стало моим первым серьезным делом. В 2001 году я находился в должности следователя по особо важным делам отдела по расследованию особо важных дел Управления Генпрокуратуры России в Южном Федеральном округе. Организовать сам процесс было не просто с учетом важности уголовного дела и малого опыта расследования таких преступлений ранее. Материалы мне привозили лично прокуроры районов Краснодарского края, которые больше работали, чем я тогда на свете прожил. - Как вы узнали о происшествии? - Интернета тогда у нас не было. Вызвал начальник, и сообщил, что произошло, приказал сформировать группу для расследования. Я принял материалы дела в прокуратуре города Сочи, откуда нам его передали из-за особой значимости происшествия. - Что вас тогда поразило в этой трагедии? - Скоротечность жизни, которая может оборваться в любую секунду. Не из-за стихийных действий, болезни, случайности, а по чьей-то халатности. Ведь достаточно было украинской стороне взять чуть шире квадрат проведения учений, и трагедия бы не произошла. В тот роковой момент в зону этого квадрата на радаре попали два воздушных судна: военная воздушная цель и гражданский самолет. - Как они их перепутали? - Точки совпали на украинском радаре: произошло наложение целей, и после старта ракета в течении незначительного времени перенацелилась на более крупный объект - гражданский самолет. - Как она летела? - Она стартовала с мыса Опук (Керчь), пролетела через квадрат с воздушной учебной целью типа "Рейс", что находилась в радиусе 30-60 километров (таким по размерам и был тот квадрат - ред.), и поразила самолет над черным море примерно в районе города Туапсе, в 225 километрах от стартовой установки. Конечно, украинские военные должны были предполагать, что ракеты такого класса могут преодолеть расстояние в пределах 350 километров. И это значит, что они должны были закрыть для полетов гражданских лайнеров квадрат для учений размером в 500-600 километров! После чего обязательно предупредить иностранные государства, что в течении 3-4 часов полеты над этой территорией исключены. - А кто выбирал квадрат для учений? - Украина. Отмечу, что перед проведением учений, запускам каких-либо ракет, всем управлениям воздушного движения, воздушным диспетчерам, которые ведут самолеты, рассылается уведомление о том, что в "период такого-то времени границы в таких координатах закрыты для передвижения гражданских судов". Границы квадрата определяются по географическим границам, и по высоте. Рассылается эта информация за три дня до начала проведения учений. - Рассылала ли Украина информацию по учениям? - Только по территории Украины. Иностранные государства не предупреждались. - Как определили, что сбила самолет ракета именно украинского комплекса С-200? - Был исследован фюзеляж самолета, эксперты определили диаметр поражающих элементов, которые разрушили самолет. Диаметр обнаруженных шариков соответствовал поражающим элементам украинской ракеты комплекса ПВО С-200 "Земля-воздух", запущенной во время учений. - Какое-то давление со стороны Украины было на вас? - Увеличение срока расследования произошло потому, что украинская сторона сначала выдвигать версию, что украинскую ракету перенацелила российская радиолокационная станция. Мол, она работала, а потому "подсветила" гражданский самолет, и украинская ракета изменила траекторию, и ракета улетела не туда, куда надо. Мы доказали, что технически это невозможно. Объясняли всем, что военная техника у каждого государства имеет свой уникальный код "свой-чужой". Объясняли буквально на пальцах так: можно смотреть на мячик, который летит мимо вас в воздухе, но нельзя на него воздействовать. Также наши военные могли захватывать на радаре гражданский лайнер, цель, украинскую ракету, следить за ней по радару, но повлиять на них как-то не могли. - Это была одна их версия? - Потом, когда Украина уже стала выплачивать деньги близким погибших израильтян, они им заявляли, что ракета была российская, а когда начали урегулировать претензии с компанией "Сибирь" в прессе даже появились вбросы, что в самолете взорвалась бомба и все это тиражировалось в украинских газетах. - Что самое сложное было в деле? - Морально было очень тяжело. Смотреть было страшно не на останки, а на реакцию близких и родственников. Когда нет тела, когда отдаешь родным маленького пассажира крохотный детский ботиночек, а они требуют найти второй. Надеются, что эксперты все-таки найдут тело ребеночка. - Кто виноват в трагедии? - Халатность и безалаберность военных нашего соседнего государства. Наводчики, расчет пусковой установки, которые наводили ракету на цель. Они должны были сопровождать ее до цели, отвечали за ее самоуничтожение. - А, что украинские военные не видели куда летит их ракета?! - Нет, на них оказывали, как потом выяснилось, давление высшее руководство страны, которое требовало результата – поражение учебной цели. И они ее поразили, да не ту. У них на учениях были иностранные наблюдатели, первые лица, и они переживали, что могут промахнуться мимо цели. - Что стало с делом? - В декабре 2001 года все материалы переданы украинской Генпрокуратуре. Они хотели расследовать его у себя. Ведь с учетом собранных доказательств было очевидно, что именно украинские военнослужащие сбили Ту-154 своей ракетой в ходе учений. - Что представляло собой дело? - Мной было сформирован 21 том уголовного дела. На территории России было допрошено более 2 тысяч свидетелей. Были проведены 121 судебно-медицинская экспертиза по погибшим членам экипажа, еще более 10 технических экспертиз по самолету. Следователи выехали осматривать место происшествие на 1-2 дня, а остались работать на судах на 1- 3 месяца. Они ежедневно осматривали с поисково-спасательных судов участок побережья Черного моря длинною в 150 километров, и на 22 километра вглубь, до нейтральных вод. В аэропорту Адлера проходило опознание останков. К сожалению, это огромная работа оказалась на Украине невостребованной. С постоянной сменой власти дело оказалось так и незаконченным. Никто, как я понимаю, к ответственности до сих пор не привлечен, и оно не закрыто. - Вся эта история не напоминает вас трагедию с "Боингом" над Донбассом? - И там Украиной не была закрыта территория для полетов, где велись боевые действия. Это было не выгодно для Украины, так как воздушное движение над этой территорией довольно активное, и перевозчики платят за пролет над ее территорией значительные средства. - Что вы можете посоветовать следствию, которое занимается "Боингом", который был сбить на Донбассе? - Советую им подходить объективно к расследованию, принимать к учету все источники информации. Нельзя игнорировать эти данные в угоду политическим воззрениям, ведь это преступно в отношении близких погибших. Александр БОЙКО