Какое значение имеет Конвенция о запрещении биологического оружия

50 лет назад была открыта к подписанию Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении. Аналитики называют её «мощным и эффективным международно-правовым инструментом». Однако в связи с отказом США в 2001 году ратифицировать протокол, предполагавший контроль за деятельностью биологов, в мире вновь возникла угроза распространения и возможного применения таких вооружений, говорят аналитики. Они отмечают, что особую актуальность эта тема приобрела после обнаружения в ходе российской спецоперации биолабораторий Пентагона на Украине, о целях деятельности которых в Вашингтоне умалчивают. Как рассказал в беседе с RT начальник войск РХБЗ ВС РФ генерал-лейтенант Игорь Кириллов, скрытность США — серьёзный повод задуматься об истинных целях Пентагона на Украине.

10 апреля 1972 года была открыта к подписанию Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении, также известная как Конвенция о запрещении биологического оружия (КБТО). Документ ввёл запрет на разработку, производство, накопление, приобретение и передачу биологических агентов и токсинов, используемых в вооружённых конфликтах, а также средств их доставки.

По словам экспертов, применение биологического оружия может поставить под угрозу существование человечества, поэтому конвенция продолжает играть заметную роль в обеспечении глобальной безопасности.

От протокола к конвенции

По словам историков, попытки использовать токсины и возбудители различных болезней в военных целях, предположительно, предпринимались ещё в Средние века. Первым официально подтверждённым фактом считается распространение европейскими колонизаторами в 1763 году среди индейцев Северной Америки одеял, заражённых возбудителем оспы.

А в годы Первой мировой войны германские войска пытались преднамеренно заражать лошадей возбудителем сапа. Атаки немецкой армии с использованием химического и бактериологического оружия во многом поспособствовали тому, что 17 июня 1925 года 37 государств подписали Женевский протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств. В документе подчёркивалось, что задействование таких инструментов «было справедливо осуждено общественным мнением цивилизованного мира».

Впрочем, ряд стран, подписавших Женевский протокол, в дальнейшем его не ратифицировали. Это касается, в частности, США и Японии. Соединённые Штаты в 1941 году начали исследования, связанные с изготовлением биологического оружия. Японские войска в годы Второй мировой войны и вовсе использовали такие вооружения против китайских военнослужащих и мирного населения, а также испытывали его на пленных советских гражданах и планировали применить против Красной армии.

Как отметил в беседе с RT историк и правовед Вадим Егоров, факты использования в годы Второй мировой войны оружия массового уничтожения (ОМУ), в том числе биологические эксперименты японцев на живых людях, стали катализатором обсуждения мер по ограничению разработки ОМУ на международном уровне.

«У мирового сообщества появилось стремление объединить усилия, чтобы не допустить распространения биологического оружия», — сказал эксперт.

16 декабря 1971 года Генеральная ассамблея ООН одобрила Конвенцию о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении. 10 апреля 1972 года документ был официально открыт к подписанию, а 26 марта 1975-го вступил в силу.

Как рассказал RT начальник войск радиационной, химической и биологической защиты Вооружённых сил РФ генерал-лейтенант Игорь Кириллов, подписание конвенции стало результатом многолетних усилий международного сообщества по созданию правовой базы, дополняющей Женевский протокол. Конвенция была первым международным инструментом, который ставил преграду разработке, распространению и использованию целого вида оружия массового поражения.

Согласно конвенции, каждое участвующее в ней государство обязуется никогда и ни при каких обстоятельствах не разрабатывать, не производить, не накапливать, не приобретать каким-либо иным образом и не сохранять биологические агенты или токсины, применяемые в вооружённых конфликтах, а также оружие, оборудование и средства доставки, предназначенные для их использования.

Все имеющиеся у них токсины и биологические агенты участники конвенции должны были уничтожить или переориентировать на мирные цели. Документом также запрещались помощь и поощрение в производстве «любых агентов, токсинов, оружия, оборудования или средств доставки».

«Государства — участники настоящей Конвенции обязуются консультироваться и сотрудничать друг с другом в решении любых вопросов, которые могут возникнуть в отношении цели или в связи с выполнением положений Конвенции», — говорится в статье 5 документа.

По словам бывшего члена комиссии ООН по биологическому оружию Игоря Никулина, бактериологическое ОМУ несёт огромную угрозу для человечества, поэтому конвенция о его запрещении в своё время стала чрезвычайно актуальным документом.

«Деструктивная позиция»

В разговоре с RT руководитель Бюро военно-политического анализа Александр Михайлов назвал конвенцию 1972 года «мощным и эффективным международно-правовым инструментом».

«После её вступления в силу громких фактов применения биологического оружия не было. Однако описываемые в ней угрозы вернулись в 2000-е годы», — подчеркнул аналитик.

По его словам, это прежде всего связано с отказом Соединённых Штатов в 2001 году принимать протокол к конвенции, который вводил механизмы взаимного контроля. Поэтому до сих пор не существует возможности проверить деятельность американских биологов по вопросам, которые регулируются конвенцией.

«Соединённые Штаты буквально облепили весь мир, в том числе постсоветское пространство, сетью своих биологических баз и отказываются объяснять, чем они там занимаются», — заметил Михайлов.

В ходе выступления на международной конференции «Глобальные угрозы биологической безопасности: проблемы и решения» в Сочи 24 июня 2021 года заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков напомнил, что переговоры по юридически обязывающему протоколу к конвенции заблокированы с 2001 года ввиду «деструктивной позиции одного государства».

«В обоснование своих подходов американцы делают заявления, что КБТО якобы не проверяема и работа в данной сфере является бесперспективной... Параллельно со стороны США предпринимаются настойчивые попытки получить односторонний доступ на микробиологические объекты других стран. То есть «добавленную стоимость» инспекций Вашингтон не отрицает, но хотел бы использовать данный инструмент исключительно в своих целях, без увязки с КБТО», — подчеркнул тогда российский дипломат.

Как отметил в разговоре с RT Игорь Кириллов, Российская Федерация постоянно предпринимает усилия по созданию юридически обязывающего механизма проверки в рамках конвенции, однако указанная инициатива последовательно блокируется коллективным Западом во главе с США с 2001 года.

«К сожалению, в отсутствие такого механизма конвенция по своему содержанию больше приближается к совместному политическому заявлению стран-участниц, чем к полномасштабному договору», — подчеркнул начальник войск РХБЗ ВС РФ.

«Так, требование КБТО «...не разрабатывать, не производить, не накапливать, не приобретать и не сохранять микробиологические или другие агенты или токсины в количествах, которые не имеют назначения для профилактических, защитных или других мирных целей...», может трактоваться участниками произвольно. Например, тот объём ПБА, который одно государство использует для защитных целей, другое государство сочтёт приготовлением к биологической войне. По сути, это позволяет государствам обладать любыми запасами патогенных биологических агентов, мотивируя их наличие и использование разработкой средств и методов защиты», — рассказал RT Игорь Кириллов.

На неформальном заседании Совбеза ООН 6 апреля 2022 года Кириллов напомнил, что в ходе спецоперации российские военные обнаружили на Украине 30 биолабораторий Пентагона, инфраструктура которых задействована в работе по трём основным направлениям: мониторингу, сбору опасных штаммов и изучению агентов биологического оружия.

Вместе с тем биолаборатории США, расположенные на Украине, вызывают вопросы не только у России, отметил в общении с журналистами пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.

«Мы об этом говорим уже достаточно долгое время после обнародованных данных по лабораториям, которые расположены вокруг наших границ, включая Украину. Мы говорим об этом чаще, практически каждый день, да эта программа, которую разрабатывают США, хорошо известна, она непрозрачна. По этой программе очень много вопросов, причём не только у нас, но и у других стран мира. Мы, конечно, считаем, что США обязаны предоставить исчерпывающую информацию по этим лабораториям», — сказал Песков.

В свою очередь, в МИД КНР заявили, что в реальности Пентагон контролирует 336 биологических лабораторий, размещённых в 30 странах. В ходе брифинга официальный представитель китайского внешнеполитического ведомства Чжао Лицзянь отметил, что у мирового сообщества нет понимания того, с какими целями созданы эти военные объекты и какие вирусы в них исследуются. По его словам, есть основания полагать, что такие лаборатории работают в том числе и в военных целях: признаки этого российская сторона выявила в ходе спецоперации на Украине.

Как отметил Игорь Кириллов, деятельность американских биолабораторий вызывает много вопросов как с позиций соблюдения конвенции, так и Резолюции Совета Безопасности ООН № 1540 от 28 апреля 2004 года о нераспространении оружия массового поражения. По его словам, ратификацию Женевского протокола Соединённые Штаты сопроводили рядом оговорок, одна из которых допускает ответное применение химического и токсинного оружия. В соответствии с федеральным законом США «О единении и сплочении Америки в борьбе с терроризмом» исследования в области биологического оружия допускаются с санкции американского правительства. При этом на участников подобных исследований не распространяется ответственность за разработку такого оружия.

«Примером подобных исследований является разработка и патентование в США технических средств доставки и применения биологического оружия. Речь идёт о патенте № 8 967 029 от 3 марта 2015 года на беспилотный летательный аппарат для распространения заражённых насекомых в воздухе. В описании к патенту указано, что с помощью данного устройства войска противника могут быть уничтожены или выведены из строя без риска для военнослужащих США», — рассказал Кириллов.

Однако Высокий представитель Генерального секретаря ООН по вопросам разоружения Исуми Накамицу, комментируя переданные Россией материалы относительно биологических исследований, которые проводились на территории Украины, заявил, что у Организации Объединённых Наций нет ни мандата, ни технических возможностей на основании этих документов инициировать собственное расследование.

«С момента начала реализации своих проектов на Украине США сознательно умалчивают о них в международной отчётности, несмотря на их явную военно-биологическую направленность. В документах не отражены проекты по изучению патогенных биологических агентов, а также факты их финансирования американским военным ведомством. Подобная скрытность — ещё один повод задуматься об истинных целях Пентагона на Украине», — подчеркнул Игорь Кириллов.

Как отмечают эксперты, Вашингтон на международном уровне блокирует усилия России по созданию юридического механизма контроля нераспространения биологического оружия.

С его точки зрения, все подписанты этого документа имеют право требовать расследования деятельности, аналогичной той, которую проводят в своих биолабораториях американские учёные.

«Какой вообще смысл в международных договорах, если на реальную угрозу все закрывают глаза? Конвенция для того и существует, чтобы в случае выявления вопиющих фактов на них реагировать. Американцы пользуются тем, что, придерживаясь буквы закона, они на своей территории никакими разработками не занимаются, но зато вовсю используют для этого территорию третьих стран. Учитывая специфику самого биологического оружия, любая, даже самая небольшая, лаборатория может стать источником серьёзной угрозы, поэтому на деятельность Соединённых Штатов необходимо реагировать серьёзнейшим образом», — подытожил Михайлов.