Свободная продажа огнестрела на руку только преступникам
Я работаю юристом с начала 1980-х годов (Владимир Плигин окончил юридический факультет Ленинградского университета в 1982 году. — «ВМ»). Позвольте не пересказывать некоторые известные мне случаи в подробностях — за ними стоят трагедии конкретных людей. И эти трагедии могли бы не произойти, если бы у их участников не было оружия под рукой.
Множество бытовых преступлений начинается с того, что вроде бы небольшая доза алкоголя вызывает сильную агрессию — и одновременно уверенность, что найти выход очень просто. Мне не раз приходилось сталкиваться с тем, что разрешенные, самые распространенные охотничьи ружья применялись совершенно неоправданно. Применялись против членов собственной семьи. Применялись как инструмент самоубийства. Применялись вместо того, чтобы ограничиться (если здесь вообще уместно слово «ограничение») меньшим злом — старым добрым кулачным боем: например, против компаний шумящей молодежи.
Кстати, о молодежи. В одном только нынешнем году произошли расстрелы в казанской гимназии и в Пермском университете. Мы не до конца понимаем механизмы, которые порождают у относительно благополучных вроде бы детей стремление к массовой мести. Вспышку насилия могут спровоцировать триггеры, казалось бы незначительные, с точки зрения взрослого, живущего нормальной жизнью человека. А если еще и расширить юношам и девушкам доступ к орудиям убийства...
Я далек от мысли, будто свободную продажу оружия лоббируют враги общественного порядка. Или производители пистолетов — для увеличения спроса на свою продукцию. Скорее, это честные люди, которые искренне убеждены, что им оружие в какой-то ситуации помогло бы защититься — или вообще предотвратить ЧП. Знаю одного человека, который стал сторонником этой идеи, после того как пережил нападение на свой дом. Утверждают, что якобы преступник может остановиться и задуматься, увидев у потенциальной жертвы пистолет (или хотя бы предположив, что он у нее может быть).
Мне представляется, что это далеко не так. Чтобы опасаться ответной стрельбы, преступник должен верить, что она действительно произойдет. Такого рода предохранительные механизмы в массовом сознании не могут сложиться в одночасье — это особая культура, она формируется десятилетиями. Сколько людей за это время пострадает и погибнет?
Да и нужно ли стремиться к тому, чтобы такая культура вообще складывалась? В американском обществе, как известно, она есть. Но ведь даже там очень часто она не останавливает, например, серийных убийц. И массовые бойни в США начали происходить намного раньше, чем в нашей стране. Поэтому даже в Америке неоднократно предлагают меры, которые систематизировали бы оружейный рынок и ввели дополнительные ограничения.
Наконец, профессионалы знают, что сам по себе факт обладания оружием не дает гарантий, что ты в критической ситуации вообще успеешь его оперативно выхватить, а уж тем более успешно применить для самозащиты. Обращение с пистолетом Макарова, например, требует прочного навыка и регулярных тренировок. Я спрашивал одного профессионального военного в высоком звании, носит ли он с собой пистолет. Он ответил, что нет, потому что без ежедневной практики нужная реакция утрачивается!
Сейчас законопроект о легализации огнестрела обсуждает Украина. Его необходимость объясняют высокой криминализацией общества. К тому же оружие из зоны боевых действий потихоньку расхищается и незаконно распространяется по всей территории страны. Теперь предлагается дополнить широкий нелегальный рынок легальным. Отрадно, что и среди украинских экспертов есть трезвомыслящие люди, которые думают о другом — как изъять у населения излишнее оружие.
А что можно было бы сделать в нашей стране? Во-первых, можно увеличить возраст доступа к оружию — до 21 года и более. Во-вторых, необходимо тщательнее проверять физическое и психическое здоровье тех, кто хотел бы приобрести лицензию. Не секрет, что экспертиза для выдачи справок на ношение оружия (да и на управление автомобилем) носит сегодня формальный характер, их получают все, кто этого хочет. Надо подумать над этим.
И главное — надо усиливать роль общественного контроля в борьбе с преступностью, улучшать работу полиции, сделать ее дееспособной в защите населения. А еще — воспитывать в обществе уважение человека к человеку, толерантность и гуманность.
