Океан роботов: что ВМФ России прячет под водой

07 декабря 2017, 02:52

Операция по поиску аргентинской подводной лодки San Juan, превратившаяся к концу прошлой недели из спасательной в поисковую, продемонстрировала бессилие даже самых продвинутых технических средств перед морской стихией. Применяемые в ее ходе необитаемые подводные аппараты (НПА) ВМФ США не смогли найти следов пропавшей подлодки. Россия, которая присоединилась к поиску San Juan только спустя неделю после его начала, прислала в южноамериканскую страну свои подводные роботы Panther Plus, закупленные в начале 2000-х в Швеции. Пока неизвестно окажутся ли «российские» аппараты эффективнее применяемых американцами НПА, но происходящее определенно является поводом поговорить о будущем этой категории технических средств, которым пророчат роль не просто вспомогательного, а основного средства ВМФ будущего.

Океан роботов: что ВМФ России прячет под водой — © © seaeye.com

Неделю назад «Ридус» писал о перспективах создания НПА в США, сегодня речь пойдет о нашей стране.

При СССР такого не было?

Россия, в отличии от США, не имела на протяжении большей части своей истории прямого и всесезонного выхода к океанам, оставаясь преимущественно континентальной державой, для которой флот играл существенную роль лишь в качестве средства удержания контроля над прибрежными зонами Черного, Балтийского, а в последствии, Каспийского моря и Тихоокеанского побережья. Ситуация изменилась по мере развития технологий и появления новых амбиций и возможностей в XX веке.

После Второй мировой войны в СССР был построен флот, способный выполнять боевые задачи в самых различных районах мирового океана.

В отличии от США, СССР на море в большей степени ориентировался не на нападение, а на защиту своего побережья, поэтому в числе приоритетов сложные автономные устройства для ликвидации мин были далеко не на первом месте, хотя определенная работа в этом направлении все же велась.

С конца 1960-х годов вопросами создания подводных автономных и дистанционно управляемых аппаратов занималось Особое конструкторское бюро технической кибернетики Ленинградского политехнического института. Известно, как минимум об одном проекте подводного робота научного назначения, которое бюро реализовывало совместно с Институтом океанологии Академии наук СССР. Речь идет об аппарате под названием «Манта». Он отличался довольно продвинутыми для своего времени манипуляторами, наличием систем технического зрения и целеуказания по телевизионному экрану.

В 1970-е годы в СССР были созданы экспериментальные НПА «Скат» и «Макс-2», который управлялся заранее заложенной программой и имел систему гидроаккустической навигации. После этого был реализован проект создания обзорно-поискового робото-технического комплекса Л-2 «Лортодромия», который использовался при обследовании затонувших АПЛ К-8, АПЛ «К-219» и АПЛ «Комсомолец».

Все эти проекты выглядят больше похожи на отработку технологии, чем на прототипы для некой военной программы. Таких задач перед промышленностью советский ВМФ, вероятно, просто не ставил.

Не смотря на это опыт советских инженеров после распада СССР интересовал их иностранных коллег. В начале 1990-х их активно приглашали для работы в международных гражданских проектах по созданию НПА с Китаем, Кореей и даже США.

Гибель «Курска»: Новый отсчет

В 1990-е годы, когда в США были начаты сразу несколько программ создания средних и крупных противоминных НПА, российской науке и ВМФ было мягко говоря не до роботов. Вспомнили о них после трагедии с подводной лодкой «Курск», когда выяснилось, что в России просто нет телеуправляемых НПА, которые могли бы быть оперативно использованы для поиска и первоначального обследования затонувших объектов.

Было принято решение начать закупки НПА за рубежом и уже вскоре в распоряжении российских спасателей появились аппараты SMD-Hydrovision, SAAB Seaeye, Venom, Tiger и Panther Plus. В 2013 году ВМФ России получили довольно продвинутый разведывательный НПА Gavia исландской компании Hafmynd. До ухудшения отношений с США российская сторона даже проявляла интерес к аппаратам Remus, компании Hydroid.

По мере ухудшения отношений с Западом от закупок решено было отказаться и начала преобладать идея импортозамещения. Вскоре в России создали новый поисковый НПА - «Марлин-350». По версии начальника отдела необитаемых подводных аппаратов компании «Тетис ПРО» Дмитрия Войтова, решение о его производстве было принято из-за высокой стоимости аппаратов Falcon компании SAAB Seaeye, который планировалось закупать изначально. Сегодня «Марлин-350» — единственный российский НПА, выпускаемый серийно. Аппарат может работать на глубинах до 350 метров и зависит от судна носителя, так как управляется по кабелю. Он может использоваться для поисковых работ и при обследовании подводных объектов. При изготовлении аппарата широко используются зарубежные комплектующие.

Еще один не автономный НПА разработан компанией ОАО «ГНПП «Регион», более известной как создатель подводных ракет «Шквал» и авиационных корректируемых авиабомб. Этот аппарат, под названием «Маевка» был разработан в 2009 году и в небольших количествах поступал на вооружение ВМФ России. В отличие от упомянутых выше аппаратов, данный НПА создан для поиска мин. У него есть гидролокатор секторного обзора для их поиска, а также тросорез и заряды взрывчатых веществ — для обезвреживания.

Проблема этой разработки в ее автономности — он может погружаться на глубину до 300 м и работать на удалении до 500 м от корабля — то есть ни о какой скрытой противоминной операции или разведке не может быть и речь.

Сценарий с импортозамещением по аналогии с «Марлином-350», похоже, становится мейнстримом в создании российских разведывательных и противоминных НПА. Поскольку закупать за границей не только аппараты, но даже комплектующие для них становится все сложнее, необходимость собственных разработок становится все более очевидна.

Так в 2013 году ВМФ получил аппараты Gavia, а в 2015 году в компании «Тетис Про» заявили, что планируют создать его аналог «Концепт-М». Аппарат сможет работать на глубинах до 1000 м и обследовать районы площадью до 80 квадратных метров. При этом он управляется как по кабелю, так и с системой подводного дистанционного управления. В состав войдут многолучевой эхолот и телевизионная аппаратура.

Неизвестно в каком состоянии находится проект после декларации факта создания аппарата в 2015 году, он больше в СМИ не упоминался. По аналогии с «Марлином» можно предположить, что отсутствие отечественных комплектующих и сложность с покупками иностранных серьезно осложняет работу «Тетис Про».

НПА для подводных лодок

В России с середины 2000-х велась разработка НПА большой автономности. Проект получил название «Клавесин». По американской классификации аппарат находится на границе средних и больших НПА.

Разработанный Институтом проблем морских технологий (ИПМТ) Дальневосточного отделения Российской академии наук прототип этого аппарата использовался в научных миссиях в Арктике, где показал свою эффективность. Это довольно большой НПА, способный преодолевать под водой расстояние до 300 км и погружаться на глубину до 6 тыс. метров. Его длина составляет 5,8 м, а масса — 2,5 т. Аппарат работает под водой по заранее заложенной программе, в которую могут вноситься коррективы по гидроакустическому каналу связи. Он оснащен гидролокатором бокового обзора, электромагнитным искателем, видеокамерой и датчиковой аппаратурой.

Опытная партия из трех таких аппаратов была принята на вооружение ВМФ России.

На основе «Клавесина» ЦКБ «Рубин» в начале 2016 года заказал разработку аппарата «Клавесин-2Р-ПМ», который должен будет войти в состав комплекса оборудования модернизируемой подводной лодки проекта 949АМ «Антей» (в связи с этим упоминались АПЛ «Хабаровск» и «Белгород»).

Длина подводных аппаратов составит 6500 мм, диаметр порядка 1 метра, а вес около 3700 кг. Однако, ВМФ России использует стандартные торпедные аппараты диаметром 533 и 650 мм. Из этого можно сделать вывод, что для запуска НПА придется вносить изменения в конструкцию АПЛ, так как запускать их стандартным способом через торпедные аппараты подлодок невозможно.

Дальность хода «Клавесин-2З-ПМ» аппарата должна составлять всего 50 км, в глубина погружения — 2000 м. Цели, для которых будет использоваться данные НПА не раскрываются.

Самый загадочный российский подводный робот

В России (по всей видимости еще со времен СССР) существует концепция некоего ударного НПА с ядерной энергетической установкой или даже с ядерным вооружением. В СМИ этот проект попал под названием «океанская многофункциональная система «Статус». По разной информации этот НПА может запускаться из торпедного аппарата чтобы наносить удары, патрулировать определенные районы, вести разведку, охотится за кораблями противника и т. д.

Однако применение подобного вооружения в мирное время слишком проблемно с точки зрения обеспечения его собственной безопасности и из-за почти непредсказуемых последствий его аварии или незапланированных действий. Если подобный проект и существует, то, вероятно, речь идет о некоем секретном оружие судного дня, способном уничтожить крупный прибрежный город (которых у США немало).

Выводы

Если отбросить поисково-спасательные и неавтономные аппараты, а также инфернальные проекты вроде «Статуса», то основными направлениями развития российских НПА останется создание собственных противоминных и разведывательных комплексов, которые должны прийти на смену иностранным аппаратам.

Протяженность морских границ России составляет порядка 40 тыс км и для их охраны и обеспечения безопасности прибрежной инфраструктуры требуются самые различные НПА.

В отличии от США, в России нет (по крайней мере в информационном пространстве) планов создания неких глобальных НПА с огромной автономностью, которые могли бы месяцами вести поиск субмарин противника.

Самым любопытным проектом российской промышленности сегодня является создание НПА, с базированием на подводной лодке. Вероятно он будет являться неким аналогом американского проекта Modular Heavyweight Undersea Vehicle (MHUV), но, в отличии от последнего, как уже отмечалось выше, российские «Клавесины» не влезают в стандартные торпедные аппараты.

Вопрос в том с чем это связано — с их некими удивительными возможностями или отсутствием необходимых технологических возможностей, ока этот вопрос остается открытым.