Пентагон оказался не готов к войне с Ираном?
На фоне расширения географии распространения новой версии коронавируса COVID-19 в информационной повестке как-то снизился интерес к обострению отношений между США и Ираном. В то же время ведущие аналитические центры Соединённых Штатов провели подробный анализ ситуации, связанной с ликвидацией иранского генерала Касема Сулеймани, возглавлявшего спецподразделение КСИР «Аль-Кудс», и ответными действиями Ирана в виде ракетных ударов по двум военным базам США в Ираке в ночь с 7 на 8 февраля 2020 года. В связи с этим представляет интерес материал Центра стратегических и международных исследований, расположенного в Вашингтоне, под названием «Неудобные уроки: переоценка ракетного удара Ирана». Его автором является Ян Уильямс, научный сотрудник программы международной безопасности и заместитель директора проекта противоракетной обороны Центра стратегических и международных исследований. Первый и самый важный вывод, к которому приходит Ян Уильямс, заключается в том, что иранский ракетный удар не носил символического характера, а также в том, что Иран не прилагал особых усилий, чтобы избежать убийства военнослужащих США. Кстати, такая оценка в корне меняет дело. Она означает, что руководство Ирана «считает, что выгоды от удара перевешивают вероятный ответный удар». Ян Уильямс называет это «сдвигом в иранском мышлении». Ранее, до 7 февраля 2020 года, Иран в основном действовал против союзников и интересов США через свои прокси-силы, а не напрямую. А в ходе данного ракетного удара иранцы действовали открыто, сбросив на американские войска почти 8 тонн взрывчатки. В докладе делается вывод: «Эта новая дерзость предполагает, что американское сдерживание в регионе снизилось до нового минимума». Второй вывод касается защищённости военных баз США на Ближнем Востоке: американские объекты в инженерном отношении представляют собой слабозащищённые цели для такого противника, как Иран, обладающего внушительным и достаточно технологичным ракетным потенциалом. Оказалось, что бомбоубежища на базе Айн аль-Асад способны выдержать прямое попадание небольшого боеприпаса, такого как миномётная мина или реактивный снаряд. Например, реактивный снаряд от установки залпового огня типа «Катюша» имеет боевую часть, содержащую от 4,5 до 9 килограммов взрывчатого вещества. В то же время Иран применил по этой базе баллистические ракеты Fateh-313, несущие полезную нагрузку более 500 килограммов. Укрытия, в которых находились американские военные, не смогли бы выдержать прямого попадания такой ракеты. Два американских офицера, включая командующего силами США на базе Айн аль-Асад, сообщили, что просто от взрывной волны двери убежищ «изгибались, как волны». Кроме усиления мер пассивной защиты — возведения укрытий, способных защитить от прямого попадания баллистических ракет, американские базы нуждаются в дополнительных средствах противовоздушной и противоракетной обороны. Ян Уильямс констатирует, что силы ПВО и ПРО сухопутных войск США слабо распределены и недостаточно финансируются. Противоракетная оборона на базе Айн аль-Асад отсутствовала полностью. Это третий вывод по ситуации с иранским ракетным ударом. Четвёртый вывод свидетельствует о том, что точность иранских баллистических ракет по показателю кругового вероятного отклонения находится в пределах 50 метров. Это даёт Тегерану потенциальную возможность поражать небольшие военные цели и препятствовать эффективности американских сил в регионе Ближнего Востока. В докладе отмечается, что «парализованная ракетным ударом авиабаза — один из самых тревожных сценариев для американских войск передового базирования и планировщиков из Пентагона». Исследование корпорации «Рэнд» 2019 года показало, что атака 50 баллистическими ракетами может сделать авиабазу США непригодной для больших самолётов в течение недели. Во время иранской ракетной атаки базы Айн аль-Асад операторы не смогли поддерживать работу беспилотных летательных аппаратов. Иранская ракета попала в спальные помещения рядом с помещением операторов беспилотников, и они были вынуждены укрыться в бункере. Кроме того, ракетным ударом были повреждены оптоволоконные кабели, связывающие пульт управления БПЛА с коммуникационным оборудованием, что привело к потере связи с беспилотниками, находящимися в воздухе. В случае полномасштабных боевых действий с Ираном, такое подавление оперативных возможностей могло бы иметь серьёзные последствия для всего хода конфликта. Главный вывод в докладе Центра стратегических и международных исследований «Неудобные уроки: переоценка ракетного удара Ирана» следующий: «Неприятная правда заключается в том, что это событие имеет серьёзные последствия для американской политики сдерживания, и оно подвело Соединённые Штаты и Иран гораздо ближе к войне, чем администрация, вероятно, хотела бы признать. Хотя дополнительные средства обороны для американских войск необходимы, их недостаточно для поддержания мира. Восстановление сдерживания в регионе не произойдет в одночасье и потребует устойчивого, предсказуемого руководства». Данные пассажи американских экспертов можно было бы признать за правду, если бы не многочисленные «но» относительно как убийства Сулеймани и гибели украинского лайнера над Тегераном, так и ответного удара Ирана по военным базам США, о котором американское военное руководство было предупреждено иранским за несколько часов до удара.
