«Киев становится на позиции Тирасполя». Как Украина добивалась федерализации западного соседа

Произнесены они были во время посещения политиком в сентябре 2002 года Тирасполя и стали ярким лейтмотивом украинской политики сближения с Приднестровьем и поддержки планов федерализации Молдавского государства. 2 сентября 2020 года своё 30-летие отмечает Приднестровская Молдавская Республика. Сегодня аббревиатура ПМР прочно ассоциируется с российским влиянием на постсоветском пространстве. Во время трагических событий на Украине в 2014 году некоторые СМИ и общественные деятели даже пытались спекулировать на этом факте, утверждая о «неминуемом вторжении» РФ через Приднестровье. Однако Москва не всегда имела определяющее влияние на непризнанную республику на берегу Днестра. История ПМР знает периоды, когда Киев влиял на Тирасполь не меньше, чем первопрестольная. Ещё в период создания Приднестровской Республики, её основоположники были совсем не против украинского покровительства над новым государственным образованием. Само создание ПМР в историческом плане обосновывалось тем, что Приднестровский регион уже имел свою государственность (в 1924—1940 годах) в форме Молдавской Автономной ССР со столицей в Тирасполе. Молдавская автономия являлась частью Украинской ССР и была ликвидирована вопреки действующему на тот момент законодательству. Декларация о независимости ПМР была принята 25 августа 1991 года, а уже через два дня делегация из Тирасполя во главе с Игорем Смирновым представляла этот документ в Киеве. Именно во время данного визита приднестровские лидеры были довольно бесцеремонно задержаны молдавскими спецслужбами в украинской столице и вывезены в Молдову. Это, кстати, тогда обострило отношения Киева с Кишинёвом. Украина оказывала гуманитарную поддержку приднестровским беженцам во время острой фазы вооружённого конфликта Молдовы и Приднестровья 1992 года. Однако какой-либо поддержки формирующейся Приднестровской государственности официальным Киевом оказано не было. Украина безусловно признала территориальную целостность Республики Молдова и даже призывы украинской общины Приднестровья (второй по величине после молдавской, около 30% населения региона) не могли поколебать эту позицию. Важным мотивирующим фактором для Украины была довольно напряжённая ситуация в ряде собственных регионов и, прежде всего, в Крыму. Однако по мере укрепления Украинского государства и повышения роли Киева в международных делах его отношение к ПМР становилось всё более прагматичным. В первую президентскую каденцию Леонида Кучмы был выдвинут украинский план поэтапного урегулирования приднестровской проблемы, решился вопрос о направлении военных наблюдателях от Украины в зону замороженного конфликта на Днестре. Во второе президентство Кучмы влияние Украины на приднестровские дела неуклонно росло. В киевских СМИ даже стали звучать довольно смелые геополитические проекты: к примеру, о Приднестровье как о российско-украинском кондоминиуме (системе совместного управления). Администрация Кучмы довольно умело использовала в своих интересах нарастание противоречий в треугольнике Москва — Кишинёв — Тирасполь, вызванное стремлением нового руководства России и Молдовы урегулировать затянувшийся молдо-приднестровский конфликт за счёт неуклонной интеграции двух частей бывшей МССР. Сближению Российской Федерации и Республики Молдова способствовала победа в 2001 году на президентских выборах Владимира Воронина. В ходе предвыборной кампании возглавляемая им Партия коммунистов Молдовы выступала за сближение Кишинёва с Москвой. Воронин провозгласил решение «приднестровского конфликта» основным приоритетом своего президентства и стал использовать в этих целях тёплые отношения с российскими политиками. В 2001—2003 годах президент Молдовы провел 24 встречи (!) с Владимиром Путиным. Коммунистические лидеры Молдовы публично заявляли о стремлении присоединить республику к Союзному государству России и Белоруссии, придать русскому языку статус второго государственного. На Москву это производило благоприятное впечатление, и она стала подталкивать Тирасполь к активизации сотрудничества с Молдовой. Кишинёву тогда оказывалась большая экономическая помощь, а в ноябре 2001 года был подписан договор о дружбе и сотрудничестве РФ и РМ, активно шёл процесс вывоза из Приднестровья военного имущества бывшей 14-й Армии. Приднестровские политики не были в восторге от такой вспышки братских чувств России и Молдовы. Смирнов впоследствии характеризовал политику МИДа России того времени как поддержание официальных отношений только с руководством Республики Молдова «в надежде сохранения Молдавии в сфере РФ». Под влиянием Москвы в апреле 2001 года лидеры Молдовы и Приднестровья договорились о ежемесячных рабочих встречах, пришли к соглашению о взаимном признании документов, взаимодействии таможенных органов, оплате энергопоставок, обеспечении взаимного доступа к телевещанию и т.п. Глава ПМР Игорь Смирнов даже вынужден были пойти на очень непопулярную внутри республики меру — помиловать членов молдавской диверсионной группы «Бужор», арестованной в Приднестровье во время вооружённого конфликта 1992 года. Однако такое потепление отношений между «двумя берегами Днестра» продлилось лишь полгода. В сентябре 2001 года молдавские власти попытались заблокировать деятельность таможенной службы ПМР, не выдав им образцов вновь введённых таможенных печатей. Так Кишинёв отреагировал на проволочки со стороны Тирасполя в организации совместного таможенного контроля на границе Приднестровья с Украиной. Воронин открыто выступил против Смирнова во время начавшейся кампании по выборам президента ПМР. Информационное сопровождение этим выпадам оказывали ряд российских массмедиа, авторитет которых в Приднестровье традиционно высок. Но молдавские власти не смогли повлиять на ход приднестровских выборов. В то же время, начавшаяся конфронтация дала повод победившему Смирнову выйти из переговорного процесса. 2002 год — начало 2003-го стали временем серьёзных испытаний для приднестровской дипломатии. Ведь в этот период к традиционно напряжённым отношениям с Кишинёвом добавилось и охлаждение связей с Москвой. В этих условиях Киев, видимо решил сыграть на Днестре свою партию, оказав поддержку Тирасполю. На прошедшей в ноябре 2001 года в Виннице встрече президентов Украины и Молдовы Воронину не удалось заручиться поддержкой Кучмы в блокировании грузопотоков из Приднестровья. Молдавский лидер отреагировал со свойственной ему импульсивностью. Воронин публично поддержал президентские амбиции Петра Симоненко — своего украинского партнёра по коммунистическому движению. Было сделано заявление, что Кишинёв заблокирует вступление Киева в ВТО, если тот не присоединится к блокаде Приднестровья. Ещё до этой размолвки, в октябре 2001-го, в разгар очень напряжённой президентской кампании в ПМР по приглашению Кучмы Смирнов посетил Киев, где ему был оказан весьма гостеприимный приём. 24 января 2002 года в Тирасполе с официальным визитом побывал чрезвычайный и полномочный посол Украины в Молдове Пётр Чалый. Дипломат передать поручение своего руководства о возобновлении переговорного процесса. Смирнов позитивно отреагировал на данное предложение. Именно в этих условиях состоялся уже упоминавшийся визит в Тирасполь Удовенко. Причём главной целью приезда экс-министра, который к тому же был одним из лидеров националистического «Руха», стало участие в мероприятиях, посвящённых празднованию дня провозглашения Приднестровской Республики. Историкам ещё предстоит ответить на вопрос о причинах такого крутого поворота в дипломатии Украины на приднестровском направлении. Конкуренция за влияние в регионе с Россией, защита своих экономических интересов в Приднестровье, желание правящего режима заручиться поддержкой многочисленной приднестровской диаспоры украинцев, стремление противостоять румынскому экспансионизму в регионе? Тем временем, политическая турбулентность в Киеве нарастала, к критикам курса Кучмы на приднестровском направлении кроме внешних игроков присоединилась и внутренняя оппозиция. «Если президент Молдавии после очередной попытки договориться с И. Смирновым официально заявляет, что больше не воспринимает приднестровского лидера иначе, чем просто гражданина Республики Молдова, а президент Украины устраивает последнему гостеприимный прием в Киеве — это вряд ли способствует урегулированию ситуации» писала в июле 2002 года киевская газета «Зеркало недели». Тем не менее, посреднические усилия украинских политиков дали позитивные результаты. В июле 2002-го на встрече в Киеве переговорный процесс Молдовы и Приднестровья (при посредничестве России, Украины и ОБСЕ) был возобновлён. В украинской столице вниманию сторон была представлена очень смелая концепция урегулирования политических взаимоотношений Кишинёва и Тирасполя. По сути, это был план переучреждения государства в границах бывшей МССР как объединённой федеративной республики. Её политическая система должна была основываться на двухпалатном парламенте. Предлагалась, чтобы верхняя палата парламента формируется за счёт равномерного представительства государственно-территориальных образований. Планировалось установить механизм принятия решений верхней палатой большинством в 2/3 голосов. Деятельность органов государственной власти различных уровней виделась авторам документа на основе разделения полномочий между центром и регионами. Гарантами достигнутого соглашения планировалось сделать Россию, Украину и ОБСЕ. Современные историки не пришли к единому мнению о том, кто стал автором Киевского плана создания Молдо-Приднестровской федерации (миссия ОБСЕ в Молдове, российские, украинские дипломаты или окружение Воронина). Общеизвестно лишь, что официально он был выдвинуть от лица всех трёх посредников переговорного процесса (в том числе Украины). Участие Украины в инициативе по федерализации Молдавии вызвали всплеск антиукраинских настроений среди прорумынских партий Молдовы. Было организовано пикетирование посольства Украины в Кишинёве, Киеву было предложено заняться федерализацией собственного государства. Киевский проект не получил непосредственного развития, но положил начало рассмотрению различных вариантов молдо-приднестровской интеграции в рамках объединённого федеративного государства. В 2003 году эту линию продолжила работа Объединённой Конституционной комиссии РМ и ПМР, а также широко известный меморандум Дмитрия Козака по федерализации Молдавии. Как известно, в ноябре 2003 Воронин отказался подписывать проект создания «Федеративной Республики Молдова» под редакцией Козака, который был собственноручно парафирован (предварительно завизирован) президентом Молдовы. Это привело к резкому охлаждению отношений между Москвой и Кишинёвом, активизации мер поддержки ПМР со стороны России. Таким образом именно поддержка Киева помогла Приднестровью уклониться в 2002—2003 годах от удушающих объятий молдавских коммунистов. Целенаправленность украинской политики, направленной на федерализацию своего западного соседа подтверждает и инициатива киевских дипломатов конца 2003 года. Посол по особым поручениям МИД Украины Евгений Левицкий на московских консультациях по Приднестровскому урегулированию выдвинул проект соглашения по базовым положениям урегулирования отношений между сторонами конфликта. В документе содержалась формула: Республика Молдова является единственным субъектом международного права; Приднестровье может осуществлять внешние контакты только во взаимодействии с органами власти Республики Молдова; однако… «власти Республики Молдова не будут вмешиваться во внутренние вопросы Приднестровья без согласия на то властей последнего» до тех пор, пока заключительный документ про окончательное урегулирование не определит внутреннее устройство государства. «Этим документом Киев становится на позиции Тирасполя» было заявлено в ответ представителем официальной делегации Молдовы на переговорах. Всё изменила «оранжевая революция»: триумф в Киеве евроатлантических сил, присоединение Украины к экономической блокаде Приднестровья (несмотря на её убыточность для самой Украины и осложнение отношений с Россией), проект Ющенко, означавший поглощение Приднестровья Молдовой. Былые тесные отношения Украины и Приднестровья стремительно разладились и уже когда в 2006 году «оранжевый» министр иностранных дел Украины Борис Тарасюк по служебной необходимости посетил приднестровский город Бендеры, его встретили пикеты под лозунгами: «Ганьба НАТО», «Руки прочь от Приднестровья», «Россия — Путин — ПМР!».