Очередная измена Порошенко
Государственное бюро расследований 10 декабря возбудило против Петра Порошенко дело о государственной измене за подписание Минских соглашений. Основанием является то, что экс-президент согласился на проведение выборов в ОРДЛО, не дожидаясь передачи под контроль Украины границы с Россией
Первое заявление с обвинением Порошенко в государственной измене было сформулировано Портновым ещё 21 мая. Тогда речь шла о попытке узурпации власти по итогам «керченского инцидента» и введения военного положения. С тех пор прошло более полугода и тут раз — дело о Минских соглашениях. Разве в мае месяце факт «зрады» не был очевиден Портнову?
Был, разумеется. Но сейчас сложилась соответствующая политическая ситуация.
Во-первых, Пётр Порошенко чистосердечно сознался в факте государственной измены. Произошло это 3 декабря в Верховной Раде, когда Андрей Парубий озвучил с парламентской трибуны заявление трёх партий «О недопущении нарушения национальных интересов Украины».
В заявлении констатировалось, что встреча в «нормандском формате» несёт риски для безопасности и национальных интересов Украины. В частности, инициаторы заявления предостерегали президента Зеленского от «политических действий, в частности выборов на временно оккупированных территориях Донбасса до выполнения условий безопасности и деоккупации — вывод российских войск, разоружение незаконно вооруженных формирований, установление контроля над государственной границей».
Между тем, пункт 9 Минского «комплекса мер» гласит, что «восстановление полного контроля над государственной границей со стороны правительства Украины во всей зоне конфликта, (…) должно начаться в первый день после местных выборов и завершиться после всеобъемлющего политического урегулирования (местные выборы в отдельных районах Донецкой и Луганской областей на основании Закона Украины и конституционная реформа)». Сам Порошенко этот документ не подписывал (от имени Украины подпись поставил Леонид Кучма, причём он подписался званием — «второй Президент Украины»), но он подписал совместную декларацию, в которой говорилось, что главы государств, принявшие участие в Минской встрече в «нормандском формате», «одобряют Комплекс мер по выполнению Минских соглашений, принятый и подписанный в Минске 12 февраля 2015 года».
Т.о., тогда Порошенко взял на себя ответственность за заключение и выполнение Минских соглашений, а сейчас он обвинил себя самого в совершении недопустимых действий, которые поставили под угрозу безопасность и национальные интересы Украины. К чести Порошенко надо сказать, что он с конца 2015 года делал всё, чтобы Минские соглашения реализованы не были и, таким образом, «безопасность и национальные интересы» только поставил под угрозу, но не нанёс им прямого ущерба.
Кстати, получается, что по его мысли продолжение войны безопасность укрепляет и национальным интересам соответствует, но не будем придираться — экс-президент и так выставил себя идиотом.
Во-вторых, президент Зеленский себя из-под обвинений вывел — на финальной пресс-конференции Парижского саммита он по бумажке зачитал список «красных линий», за которые он не собирается заходить и которые в основном соответствуют заявлению от 3 декабря.
Т.о., заявление адвоката Порошенко Игоря Голованя вообще мимо кассы. Разумеется, для Зеленского Минские соглашения (кстати, закреплённые решением Совбеза ООН) «продолжают служить основой работы "нормандского" формата». Но Зеленский эти соглашения не подписывал, а в ходе переговоров руководствуется, как было отмечено, нормами закона «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях» от 18 января 2018 года (обычно его называют «законом о деоккупации», что точнее отражает его смысл). Закон этот в принципе противоречит Минским соглашениям, поскольку называет события на Донбассе не внутренним конфликтом, а российской «агрессией» и «оккупацией». Соответственно, с принятием этого закона выполнение Минского комплекса мер утратило смысл, а Украина фактически вышла из Минских соглашений. Последние, по умолчанию, направлены на урегулирование именно внутреннего конфликта, хотя ни в одном из подписанных в Минске в сентябре 2014 — феврале 2015 годов документов это словосочетание не используется.
Наносит ли возбуждение этого дела ущерб реализации Минских соглашений?
С юридической точки зрения претензии правоохранителей обращены не к соглашениям, а к их подписанту. Статус же соглашений вообще неопределённый — это ведь не межгосударственное соглашение, а план действий по урегулированию конфликта, принятый государством. По сути, там и сторона одна — Украина. И только кое-где упоминаются отдельные районы Донецкой и Луганской областей Украины же, их представители и вооружённые формирования (существование ЛДНР соглашения игнорируют).
С практической точки зрения украинская сторона, так или иначе, отказывается от буквального выполнения пункта 9, что ещё раз подтвердил Владимир Зеленский на Парижском саммите. Это, разумеется, нехорошо, но причём здесь ГБР?
В будущем, если Украина почему-то решит выполнять пункт 9, возникнет, разумеется, казус. Однако, вероятность того, что Украина так решит, невелика.
Следует также отметить ещё два момента, связанных с этим делом.
— Привлечение к ответственности по этому делу других политиков, выступавших или выступающих за реализацию Минских соглашений (Медведчука, например) практически нулевая — они ведь ничего не подписывали, только призывали к выполнению документа, который Украина уже согласилась выполнять. В зоне риска находится только Кучма, но ведь и он не сам по себе подписывал, а только волею Порошенко, назначившего его своим представителем для участия в Минской контактной группе.
— Судебная перспектива этого дела кажется ещё менее определённой, чем у предыдущего — по поводу «керченского инцидента». Даже не учитывая совершенно явное отсутствие у Зеленского политической воли для доведения дел Порошенко до конца, есть два сомнительных обстоятельства.
Во-первых, Порошенко, как мы уже указали, реального ущерба безопасности не нанёс — только поставил её под угрозу.
Во-вторых, обвинение строится на оценочном суждении самого же Порошенко, которое опирается на закон о деоккупации, на момент подписания соглашений ещё не принятый.
Так что данное дело, скорее всего, останется примером «юридического троллинга», которым столь славен Портнов.