Украина расколота без перспективы расколоться

Украинские придворные социологи и политологи бьют в набат. Оказывается, в преддверии выборов на Украине вновь обнаруживается региональный раскол.

Так, директор социологической службы Центра Разумкова Андрей Быченко вдруг обнаружил, что ситуация в стране возвращается к прежней, до 2014 года. Тут же мастер выживаемости при любой власти политолог Фесенко замечает, что политические предпочтения регионов в стране полярно разные. Невероятные открытия делают эти не очень почтенные люди.

И действительно, начиная с весны 2014 года на Украине было принято делать вид, что никакого раскола в стране больше нет, но есть единство и сплочение вокруг светлой и лучезарной идеи независимости и евроинтеграции.

Доказательством тому явилась окраска мостов, тротуаров, лавочек в желто-голубой цвет и многочисленные баннеры заполонившие Украину с лозунгом «Единая страна», самый масштабный из которых был размещен в Киеве на центральном универмаге, выкупленном незадолго до майдана Ринатом Леонидовичем Ахметовым.

И похоже в эту игру «мы едины» поверили даже те, кто и не должны были верить. Другими словами, сами начали нюхать тот порошок, что продавали другим.

С началом войны в стране развернулась травля остатков разгромленной Партии регионов и пророссийского лагеря. Естественно, что такая атмосфера не могла не сказаться на готовности людей даже на анонимных опросах, а тем более, на опросах по телефонным базам, открыто и искренне высказывать свою позицию.

Да и позиция обывателя, нередко находящаяся в прямой корреляции с накалом информационной войны, может меняться также стремительно, как спадает и сам этот накал.

В итоге благостная картинка единения развалилась сразу же, как только градус страстей поостыл и стало очевидно, что ничего кроме нового, еще более жесткого ограбления, победители коллективного Януковича предложить не могут.

Да и фактор страха отошел на задний план, учитывая, что грозные вездесущие «правосеки» ничто иное, как новая волна рэкета по переделу мелкого и (реже) среднего бизнеса и никаких фашистких лагерей в стране не планируется. Что, кстати, в том числе вызывает откровенное сожаление многочисленных профессиональных «антифашистов» переместившихся из Украины в Россию.

До войны Украина политически и социологически различалась примерно на четыре региона.

На одном полюсе стояли Донбасс и Крым, имеющие практически идентичные результаты в период голосований и всевозможных политических исследований, на другом полюсе находилась Западная Украина.

Несколько меньшую полярность проявляли южные и восточные области, такие как Харьковская, Одесская, Запорожская, Херсонская, Николаевская и Днепропетровская. Естественно, что по своим результатам они всегда были близки к Донбассу и Крыму.

Центральная Украина и особенно Киев, более склонялись к западу, но никогда не достигали и близко такого единения с национальным духом, которое можно было бы увидеть в Ивано-Франковске или Тернополе. Более того, можно сказать, что северная Украина, как-то Чернигов или Суммы, находились в постоянном колебании между двумя полюсами.

После 2014 года, когда из страны выпали Крым и Донбасс, а в политической и медиа среде западный вектор получил тотальное преимущество, естественно, что былой раскол несколько утратил актуальность.

Но он никуда не исчез, как это могло показаться в момент эйфории «победителям».

Стоит сказать, что украинская политическая элита всегда паразитировала на различиях между регионами и с каждыми последующими выборами углубляла раскол.

По данным Института социологии Украины, если в 2003 году около 10% респондентов считали, что между регионами происходит отдаление и рост враждебности, то к 2013 году таких респондентов было уже 30%.

Начиная с 90-х годов одной из ключевых избирательных технологий было стравливание областей в вопросах истории, языка и ориентиров во внешней политике.

Никакой социальной повестки, которая бы имела принципиальные отличия и которая бы вырвалась за эти узкие региональные рамки, украинские партии предложить не могли, так как все в равной мере являлись представителями тех или иных олигархических группировок.

Реальная конкуренция и мобилизация была возможна лишь в актуализации проблемных вопросов между регионами. Результаты подобного стравливания вполне проявились в 2014 году. Сегодня потенциал для такого стравливания сохраняется, хотя и не в такой мере, как скажем в 2013, но он по прежнему очень высок.

Для примера можно взять несколько идеологических маркеров по состоянию на весну 2015 года – когда, по мнению некоторых экспертов, на Украине существовало какое-то там единство.

Институт социологии приводит следующие данные – если на западе Украины наиболее отрицательным персонажем украинской истории 60% считали Сталина, но на востоке и юге таких уже было лишь 20%. И наоборот, если на западе наиболее значительным злым гением Степана Бандеру называл лишь 1% респондентов, то на востоке и юге 25%.

Подобная полярность существует и относительно позитивных оценок этих исторических персонажей – на западе Бандера наидостойнейший персонаж в украинской истории для 35%, а на юге и востоке таковым его считают лишь около 5% респондентов, а Сталин, соответственно, получил 3% и 15% симпатий в полярных регионах.

Такая же поляризация и в отношении исторических событий.

Распад СССР считают наиболее негативным моментом украинской истории на западе 6% респондентов, а на юге и востоке до 35%. Провозглашение независимости для жителей запада наиболее позитивное явление в украинской истории в 60% случаев, а на юге и востоке только в 20%.

Подобные различия очевидны и про оценке действий нынешней власти в отношении идеологических маркеров. Так, законодательное приравнивание коммунизма и нацизма на западе страны не одобряет 25% респондентов, а на юге и востоке около 60%, при чем в обоих регионах около трети не может или не желает высказать своего отношения к подобным решениям.

Еще большая поляризация в вопросе – была ли война 1941-1945-го годов Великой Отечественной для Украины. На западе не согласны с таким названием 35% респондентов, а на востоке и юге только около 3%.

Переименование городов и улиц носящих имена связанные с советским периодом на западе поддерживают 60% опрошенных, а на востоке и юге только 20%.

Этих элементарных маркеров достаточно, чтобы понять: раскол никуда не исчез, а учитывая выше приведенные факторы, по состоянию на 2018 год стал еще более выраженным.

Но представляется ли это проблемой для целостности и стабильности украинского государства на данный момент? Осмелюсь предположить, что нет.

Дело в том, что если взять стороны, которые можно было бы заподозрить в заинтересованности в углублении раскола, то вряд ли они могут продемонстрировать какие-то успехи в данном направлении.

Российская Федерация, которая согластно украинской пропаганде является главной угрозой и врагом целостности Украины, в реальности не предпринимает в этом направлении никаких действий. Москва явно и последовательно взяла курс на сохранение стабильности Украины в тех границах, в которых она сейчас находится.

Даже если я ошибаюсь, и на самом деле, вопреки публичным заверениям официальных лиц, Россия заинтересована в дальнейшей дезентеграции Украины, то повлиять на внутреннюю ситацию она просто не в состоянии. Серьезных экономических, политических и медиа-ресурсов на Украине у России уже просто нет.

Что касается республик ДНР и ЛНР, то они вообще прямого влияния на происходящее вне так называемой зоны АТО не оказывают, и тем более, оказать не могут. Разве что можно говорить про влияние косвенное, которое заключается в том, что чем тише на фронте, тем больше внимания населения к собственно внутренним проблема.

Сама же украинская оппозиция, представленная осколками разгромленной Партии Регионов, тем более не заинтересована в каком-то чрезмерном педалировании раскола. Слишком большие потери понесли основные спонсоры этих партий во время событий в Крыму и на Донбассе и усугублять их естественно они не будут.

Таким образом, если Украине и суждено потерять стабильность в грядущий избирательный год, то фактором дестабилизации станут скорее разборки внутри самой разлагающейся правящей коалиции.

В этой ситуации «бело-синяя» оппозиция и некие виртуальные пророссийские силы могут лишь подобрать какие-то лишние проценты, но не более того.

Международный и внутренний консенсус элит относительно необходимости удержать Украину от дальнейшего распада сейчас видится свершившимся фактом.

Денис Селезнев