Рене Жирар: «Ошибочно было думать, что Майдан — это Украина»
Часть I: революция на Майдане и неспособность европейских держав обеспечить выполнение договора, который они заставили подписать президента Виктора Януковича и лидеров оппозиции 21 февраля 2014 года. Le Courrier de Russie: В конце ноября 2013 года, после саммита в Вильнюсе, когда президент Украины Виктор Янукович отказался подписать соглашение об ассоциации с Европейским союзом, на киевском Майдане началась революция. Не получилось ли так, что ЕС сам невольно способствовал возникновению украинского кризиса? Рено Жирар*: Нет, мне так не кажется. Кризис и последовавшая за ним война на Украине стали результатом череды нежелательных и совершенно непредсказуемых событий, как это часто бывает в истории. Как бы то ни было, европейская дипломатия не лучшим образом проявила себя в начале и середине кризиса. Когда Украине предлагалось партнерство, ЕС следовало торжественно провозгласить, что те же самые условия предлагаются и России. У нас предпочли оставить этот вопрос в руках Брюсселя, что стало ошибкой. Москве нужно было предложить такое же соглашение об ассоциации, как после Второй мировой войны странам Восточной Европы и СССР был предложен план Маршалла (Советский Союз и его сателлиты ответили тогда отказом, но это уже была их проблема). Далее, на Европе лежит большая ответственность по этому кризису. В частности это касается тогдашних министров обороны Германии, Франции и Польши: Франка-Вальтера Штайнмайера (Frank-Walter Steinmeier), Лорана Фабиуса (Laurent Fabius) и Радослава Сикорского (Radosław Sikorski). 19 февраля 2014 года была организована встреча Франсуа Олланда и Ангелы Меркель в Париже. В Киеве же началась стрельба. Чтобы остановить кровопролитие, президент Франции и канцлер ФРГ решили отправить туда глав своих дипломатий. На следующий день Фабиус и Штайнмайер заехали в Варшаву за Сикорским и вылетели на Украину. Там, как всем известно, были начаты переговоры с Януковичем и лидерами оппозиции. Уже одного этого оказалось достаточно, чтобы остановить убийства. Это уже стало значительным успехом! Переговоры продолжались всю ночь и оказались весьма непростыми. Но 21 февраля 2014 года европейской тройке блестяще удалось добиться внутриукраинского соглашения. В тот день к пяти часам вечера все увидели, как Арсений Яценюк, Олег Тягнибок и Виталий Кличко пожали руку пророссийскому президенту Януковичу. К сожалению, европейские министры совершенно непонятным образом не смогли защитить этот чудом возникший плод их трудов. Они попросту уехали! Когда вам удается добиться такого феноменального успеха, каким было соглашение от 21 февраля, с ним нужно «нянчиться». Напомню, что договор предусматривал поправки в конституцию, досрочные выборы и правительство национального единства. Ночью же европейские министры вернулись к себе, а лидеры оппозиции были освистаны толпой и отказались от поставленных подписей. Президент Янукович испугался и уехал из Киева в Харьков. — Янукович бежал… — Говорят, что он бежал, но это звучит пренебрежительно. Конституция Украины не запрещает президенту путешествовать, как он считает нужным. Он мог бы отправиться на месяц в отпуск на Бали, и это не было бы неконституционным. Когда россияне говорят о государственном перевороте (Януковича сместили на следующий день после его отъезда из Киева), у них имеются определенные основания, поскольку ничто не запрещало Януковичу куда-то уехать. Кроме того, в воскресенье Рада провела спешное голосование и отменила признание русского вторым официальным языком восточных областей Украины. Все это на блюдечке предоставило Владимиру Путину предлог для вмешательства. А европейских министров там уже больше не было… Это большая ошибка, которую будут разбирать в дипломатических академиях по всему миру. — Что могли сделать Фабиус и Штайнмайер? — После шампанского и рукопожатий в пятницу вечером нужно было позвонить Владимиру Путину и договориться с ним об ужине в Кремле. Если бы французский и немецкий министры попросили устроить им встречу, их обоих бы приняли. Там им следовало бы сказать Путину три вещи. Во-первых, Севастополь в любом случае останется вашим. Во-вторых, Украина никогда не станет членом НАТО, а альянс не расширится на Киев. Как вы помните, Владимир, в апреле 2008 года в Бухаресте мы, французы и немцы, наложили вето на вступление Украины в НАТО. В третьих, в восточных областях Украины, разумеется, продолжить говорить на русском языке. Несколько работающих в России дипломатов заверили меня, что если бы мы выступили с таким предложением, президент Путин принял бы его. То же самое сказал мне год назад в Париже украинский олигарх Сергей Тарута, защитник Мариуполя, который придерживается откровенно антироссийских взглядов, но лично знал Путина до кризиса. Таким образом, европейцы допустили очень серьезный промах в плане превентивной дипломатии. — Объясняет ли такой недостаток превентивной дипломатии взятие Крыма Россией? — Взятие Крыма прошло мирным путем. Тем не менее нужно называть вещи своими именами: это аннексия, противоречащая обязательствам, которые взяла на себя Россия в декабре 1994 года в Будапеште, выступив гарантом территориальной целостности Украины в обмен на ее отказ от ядерного оружия. Что касается конфликта в Донбассе, мне кажется, Россия допустила ошибку, когда начала эту гибридную войну. Она может принести ей только проблемы. Сейчас там сформировался режим, который России, судя по всему, непросто контролировать. Да, в истории наций, хотя бы той же французской, допускаются стратегические ошибки. К их числу относится Донбасс. Я считаю, что нам нужно помочь России избавиться от этой занозы и поспособствовать ее примирению с Украиной. Кроме того, необходимо, в целом, вернуть Россию в европейскую семью. — Как вам кажется, США разделяют эту политическую позицию? Клан Януковича и некоторые эксперты по Украине обвиняют их в подрыве соглашения 21 февраля 2014 года, которого удалось добиться европейской тройке… — Нет, мне не кажется, что американцы действительно пытались сорвать соглашение. Как бы то ни было, часть сотрудников Госдепартамента и в частности Виктория Нуланд (Victoria Nuland, заместитель госсекретаря по Европе и Евразии в администрации Обамы — прим.ред.) вели себя, мягко говоря, небеспристрастно, и играли отнюдь не дипломатическую роль. Представьте, что бы у нас подумали об американском дипломате, который раздавал бы печенье на бульваре Сен-Мишель в Париже в мае 1968 года? И что сказали бы о российских дипломатах, если бы они участвовали в протестах против Обамы в США? То есть, я считаю, что американская дипломатия продемонстрировала недостаток объективности и вышла за границы своей роли. Но я не верю в существование у Барака Обамы плана по подрыву европейского переговорного процесса для разжигания кризиса и войны. Все произошло слишком быстро. Возможно, тут имели место личные инициативы некоторых прибывших из Вашингтона сенаторов, однако внешнюю политику США определяет президент. В то же время совершенно не исключено, что некоторые украинцы и в частности лидеры оппозиции придерживались экстремистских позиций, поскольку думали, что заручились поддержкой США. Так было с президентом Грузии Саакашвили, когда он решил обстрелять Цхинвали вечером 7 августа 2008 года. Он тоже думал, что американцы поддерживают его, хотя они призывали его к сдержанности. Такая же точка зрения могла сформироваться и в Киеве. Это, кстати говоря, объяснило бы готовность прозападных украинцев идти до конца. При этом они получили предупреждение на родном языке от Сикорского. Тот вышел на Майдан после подписания соглашения и сказал им: «Вам нужно принять его, потому что лучше уже не будет». Связана эта непреклонность и с наивностью лидеров украинской оппозиции, которые посчитали Майдан всей Украиной. Майдан не был Украиной, как театр Одеон в мае 1968 года не был Францией. Пусть даже их освистали, отступаться было нельзя. Просто в голове не укладывается, что европейские державы могли так просто смириться с попранием соглашения, на котором стояла их подпись. В России этого тоже не поняли. В те выходные они не знали, что делать. Они не понимали, что происходит. Не понимали, почему Запад не говорит трем лидерам: «Постойте, раз вы подписали договор, выполняйте его!» Владимир Путин взял инициативу в свои руки лишь в понедельник. Он собрал советников и принял с ними решение о силовой операции в Крыму, которая началась в четверг. Но если ознакомиться с сообщениями Кремля на тех выходных, можно увидеть в них полную растерянность. События не поддавались их пониманию. Они были поражены тем фактом, что европейцы позволили растоптать договор, гарантами которого выступили. Европа же, повторюсь, ушла с дипломатического поля еще в пятницу вечером. Разумеется, нужно было остаться в Киеве и проследить за выполнением этого чудом подписанного соглашения. Были забыты уроки великого Киссинджера, который три недели пробыл на Ближнем Востоке, чтобы добиться прекращения огня в войне Судного дня. * Рено Жирар (Renaud Girard), геополитолог, преподаватель Парижского института политических исследований, эксперт по международной политике, обозреватель le Figaro.
