Подходят на маскировке и включают форсаж: как защитить Севастополь от морских дронов
Три попытки Украины атаковать Севастополь морскими дронами не увенчались успехом. Но управляющие ими операторы совершенствуют навыки, "набивают руку", считает ветеран спецподразделения Черноморского флота по борьбе с подводными диверсантами Валентин Шестак. Он рассказал "РГ", почему плавающим дронам удалось дойти до главной бухты Севастополя незамеченными и как защитить наше побережье от подобных атак.
- Дрон идет тихим ходом, маскируется под звуки моря, полностью сливается с фоном волн, гидроакустика его не поймает, а пластиковый корпус не виден на радарах, - говорит Шестак. - В последний момент он включает форсаж. Скорость у него до 30 улов. Скользит по воде как глиссер, может даже выпрыгнуть на корму корабля. К боново-сетевым заграждениям беспилотники подходили на медленной скорости. А когда включили полный ход, выскочили из воды и стали заметны.
В момент ускорения морские дроны и были замечены при атаке на Севастополь ранним утром 22 марта. Двум из трех беспилотников удалось прорваться в бухту, перескочив через боносетевые ограждения. Дроны, напомним, были уничтожены двумя женщинами-моряками ЧФ из автоматов.
- Дроны управляются удаленно или могут идти по заложенной программе. Могут сами подбираться к цели, не обязательно их кораблем подвозить, - продолжает ветеран спецназа. - Запускать их могут из Одессы, Румынии, а могут с любого носителя - с того же судна, которое перевозит зерно. В отличие от боевого пловца, дрону не нужно возвращаться на базу, он действует как камикадзе. В этом и основная угроза.
По оценке эксперта, мощность заряда одного дрона, который взорвался у входа в бухту, была более 100 килограммов в тротиловом эквиваленте.
- Если бы они добрались до кораблей на внутреннем рейде, был бы серьезный ущерб, - считает Шестак. - Ходу им оставалось - считанные минуты, на обдумывание решений времени не было. Конечно, когда они уже прорвались и идут к Графской пристани, к центру Севастополя, их будут уничтожать из всех возможных средств, стрелять трассирующими пулями, чтобы навести на цель. Но главная задача - обнаружить их в море на дальних подступах.
Ветеран спецподразделения Черноморского флота по борьбе с подводными диверсантами Валентин Шестак. Фото: Юлия Крымова / РГ
По его словам, для уничтожения дронов эффективны корабельные ракетно-бомбовое установки, которые могут вести обстрел по площадям. Создается мощный гидроакустический удар, любая техника, включая дроны, будут уничтожены. Важно поставить огневой рубеж перед дронами в открытом море, не подпускать их к берегу.
- Севастополь - болевая точка для украинских политиков, живущих на безвозвратные кредиты, гуманитарную и военную помощь Запада, - отмечает ветеран. - Они хотят показать свои успехи и поэтому производят громкие атаки - на Новофедоровку, на Джанкой, и, естественно, на Севастополь как базу флота. Им надо показать, что они работают. Они же продекларировали, что захватят Крым. Но для этого не обязательно штурмовать Перекоп, брать укрепления, высаживать десанты на побережье. Достаточно запустить дроны, морские и воздушные, вызвать панику. Украинская армия все больше склоняется в сторону терроризма и воюет против гражданского населения, гражданских объектов.
В море нужно создать глубокоэшолонированную оборону, как на это делают на суше, полагает спецназовец. Нужны противолодочные дозоры с гидроакустическими приборами и другим оборудованием, которое может засечь любую деятельность на воде и под водой (по одной из версий, атаку дронов на Севастополь могли корректировать при помощи подводных аппаратов-разведчиков). Кроме этого, задействовать авиацию, спутники, пограничников. Могут помочь и гидроакустические буи, которые надо массово расставлять в море. При отражении атаки - вводить радиомолчание и включать устройства радиоэлектронной борьбы, подавляющие сигналы от операторов.
А эффективность наших систем РЭБ уже не раз доказана. Например, при инциденте с эсминцем США "Дональд Кук", который зашел без приглашения в Черное море в апреле 2014 года. Его облетел российский бомбардировщик Су-24, не имевший на борту бомб и ракет, после чего на американском корабле отключилась вся электронная система управления, а экипаж, как затем заявили в США, был "деморализован".
- Обнаружить дроны можно. При СССР разрабатывали технологии, позволяющие обнаружить любое возмущение водной среды, - рассказывает Шестак. - Этому не придали значения в свое время. Долгое время считалось, что Черное море не станет театром боевых действий. Но такие наработки есть у супостата и у нас, пришло время их внедрять.
В советские годы противодиверсионное подразделение Черноморского флота базировалось в Севастополе. А сами диверсанты - 17-я бригада специального назначения ГРУ - в Очакове на острове Первомайском. При СССР проводили учения: диверсанты из Очакова пытались проникнуть в главную базу флота, а противодиверсионные группы должны были их обнаружить. Такие тренировки нужны и сейчас, считают ветераны, но уже с применением беспилотников.
- В начале 90-х командир перевел всю 17-ю бригаду под знамена Украины, - вспоминает Шестак. - Там были такие "волки"! Писали тогда, что они якобы ездили на стажировку в Англию и Америку. Да они, наоборот, ездили туда передавать опыт.
Сегодня высадка подводных диверсантов в Севастополе менее вероятна, считает он. Надо готовиться к массовому штурму с применением морских и воздушных дронов. Перед Севастополем стоит задача отработать технологии борьбы с комбинированными атаками и далее применять их для защиты всего побережья России, Калининграда, Северного морского пути.
- Боевой пловец сегодня уже не так актуален, как считалось в XX веке, - говорит Валентин Шестак. - Хотя их могут применить в отдельных ситуациях. Например, высадить диверсионные группы, чтобы терроризировать население, как было в Брянской области. Или устроить подрыв газопровода. На Северных потоках работали люди, с применением транспортировщиков, роботов, но присутствие человека там было необходимо. Однако основу штурма сейчас составляют беспилотники. Подводные дроны будут выпускать массово, как и воздушные, удешевлять производство.