"Дорога жизни" в огне: самарский краевед исследует малоизвестные страницы военной истории

Нефть для Сталинграда Владимир Казарин – автор трех сборников рассказов о речниках и около десятка краеведческих книг. Среди них - "Идут караваны судов", "Волга в огне", "Волжские страницы самарской истории", "На стремнине" (в соавторстве с Владимиром Пермяковым), "Дорога жизни страны". На основе архивных документов и бесед с участниками тех событий Казарин рассказывал в своих книгах о том, как во время Великой Отечественной суда провозили по Волге в Сталинград все необходимое для победы. - Никогда не думал, что придется писать о войне, - говорит автор книг. - Но вот однажды узнал, что за несколько месяцев боевых действий на Нижней Волге погибло свыше 350 судов. Английский публицист Александр Верт, видевший эти разбитые, сожженные суда, написал в книге "Россия в войне 1941-1945 гг.": "Волга! Она была сценой одного из самых мрачных эпизодов войны – по ней шла "дорога жизни" Сталинграда". Наша нефть и Волга, как важнейшая ее транспортная магистраль, с первых дней Великой Отечественной войны привлекали внимание Гитлера. Для того чтобы захватить кавказскую нефть и выйти к Волге, на южном крыле советско-германского фронта враг сосредоточил около 35 процентов пехотных и свыше 50 процентов всех танковых и моторизованных соединений восточного фронта. Практически единственной артерией, питавшей Сталинград военной техникой и людскими резервами, была Волга. Немецкое командование понимало, что судьба осажденного города полностью зависит от волжских переправ. И делало все возможное, чтобы нарушить их работу. Паромы, баржи, пароходы, лодки обстреливали из орудий и минометов, бомбили с воздуха. Жизнь переправ была недолгой. Например, в районе Красной Слободы – ее обслуживало Средне-Волжское пароходство – просуществовала всего двадцать дней. Менее месяца продержалась и переправа в районе завода "Красный Октябрь". В своих книгах Владимир Казарин скрупулезно исследует хронику тех событий. 17 июля 1942 года на рубежах степной речки Чир началось историческое сражение за Сталинград. А спустя всего неделю специально созданная группа авиации противника приступила к минированию Волги, бомбардировке пароходов и барж. Тихоходные, без вооружения, они становились легкой добычей врага. Но даже когда 23 августа фашисты прорвались к Волге, перевозка нефти не прекратилась. Волгари доставляли ее в Астрахань, Сталинград, а позднее, вместе с моряками Каспия, - в Гурьев. Сталинград выстоял. Но война на Волге еще продолжалась. Весной 1943 года немецкое командование предприняло еще одну попытку блокировать реку, направив для этой цели 60 самолетов-миноносцев "Хейнкель-111" и 20 бомбардировщиков "Юнкерс-88". За один месяц на волжский фарватер было поставлено больше мин, чем за всю предыдущую навигацию. И снова гибли суда, гибли люди. Чтобы очистить реку от мин, с Камы, Верхней и Средней Волги в район Сталинграда перебросили около ста судов, спешно переоборудованных в тральщики. Нужно было сделать все, чтобы по Волге шли грузы, бакинская нефть. Немцы развязали настоящую минную войну против волгарей. Но проиграли ее. Сотни речников погибли. Многие из них были отмечены боевыми наградами Родины. По разным причинам самоотверженный труд волгарей в дни войны выпал из поля зрения историков, журналистов и писателей. Архивные документы, воспоминания участников обороны Сталинграда помогли самарскому автору книг восстановить события того времени. Судьба буксира В 2023 году самарское издательство "Культурная инициатива" выпускает еще одну книгу Владимира Казарина. Она повествует о людях и малоизвестных событиях как дореволюционного периода, так и недавнего прошлого. Есть здесь и история, связанная с событиями 1942-1943 годов. - Когда страна готовилась к празднованию 75-летия победы советского народа в Великой Отечественной войне, - рассказывает Владимир Казарин, - в средствах массовой информации стали появляться сообщения о работе поисковых отрядов на полях сражений. На территории Куйбышевской области боев не было. Возможно, поэтому находка ребят из поискового отряда ЭПРОН (экспедиция подводных работ особого назначения) не вызвала общественного интереса. И действительно, какой интерес может представлять колесный паровой буксир на берегу Рождественской воложки, название которого даже не удалось прочесть. Смогли разобрать только буквы "ля" и цифры "1918". А между тем буксир этот в 1942-1943 годах участвовал в боях под Сталинградом, входил в состав речных кораблей, ушедших осенью 1942-го с Волги на реку Урал, в Гурьев. Этот переход по осеннему Каспию вошел в историю волжского флота как Гурьевская эпопея. В судьбе старого корабля много загадок. В книге – почти детективный рассказ о том, как автор выяснил название корабля и распутал его историю. Назывался он "8 февраля 1918 г.". Именно в этот день был опубликован декрет о национализации торгового флота. Речники Волги отметили это событие переименованием двух судов. Пассажирский пароход получил имя "Ленин", а буксирный – по дате опубликования декрета. Судьба этого корабля до начала Великой Отечественной осталась неизвестной. Сведения о нем в Государственном архиве Самарской области появились в 1942 году. Тогда "Волготанкеру" передали 27 судов Нижневолжского пароходства, в их числе - "8 февраля 1918 г.". Когда гитлеровцы в августе 1942-го вышли к Волге севернее Сталинграда, движение по реке было прекращено. Попытка вывести пассажирские суда вверх по Волге привела к большим людским потерям и гибели от артиллерийского огня двух пароходов. Было принято решение увести флот на реку Урал, в Гурьев. В конце августа первые суда вышли в море. - Это был рискованный шаг, - говорит автор книги. - Речные суда не приспособлены для плавания по Каспию. На них не было навигационных приборов. На море нет ни бакенов, ни створов. Шли без лоцманов морской проводки. Мелководье простиралось далеко в море, берегов не было видно, и матросам приходилось постоянно измерять глубину. Шли только в дневное время. Выпадали и штормы. Волны выбивали стекла иллюминаторов и ломали палубные настройки. Пароходы вели за собой плавучий док, баржи с нефтепродуктами, несколько береговых резервуаров для хранения нефти. Переход по морю занимал от четырех до шести суток. Как свидетельствует автор книги, в общей сложности волгари перегнали в Гурьев 32 буксира, 6 пассажирских судов, 42 нефтеналивные баржи, 14 сухогрузных, перевезли 98 тысяч тонн нефтепродуктов, более 200 единиц оборудования судоремонтных заводов. Это позволило организовать в Гурьеве ремонтную базу флота, вовремя подготовить его к возвращению весной на Волгу. Кроме того, на баржах было эвакуировано около 35 тысяч жителей Астрахани. А ведь через несколько дней, 9 сентября, этот город бомбили. В Гурьеве большие суда и нефтеналивные баржи разместили в отстойных пунктах, разбросанных по реке Урал. Пароходы, находящиеся в хорошем техническом состоянии, включились в перевозку нефтегрузов. Морские суда с большой осадкой не могли проходить по Урало-Каспийскому каналу. За выполнение этой работы взялись речники. Они встречали суда моряков на морском рейде, перекачивали груз в малотоннажные баржи и вели в Гурьев. После выгрузки команды "Вани-коммуниста", "Чеченца" и "8 февраля 1918 г." с порожними баржами снова шли в море. Слаженная работа моряков-каспийцев и волгарей позволила отправлять на нужды армии, флота и оборонных предприятий ежесуточно более 10 тысяч тонн горючего. Казарину удалось собрать и дальнейшие обрывочные сведения о паровом буксире "8 февраля 1918 г.". Так, ветераны флота рассказали, что 28 июля 1942 года в районе села Ерзовка подорвался на мине танкер "Бурят". Людей спасал подоспевший "18-й год". В 1948-м судно, ставшее героем очерка Казарина, оказалось в Средневолжском пароходстве. Давно уже списан этот буксир. А самарского краеведа не покидает чувство печали, когда он вспоминает судьбу этого и других героических волжских судов. - Не бороздят просторы Волги буксиры "Усыскин" и "Чапаев", награжденные орденами Красного знамени, - говорит он. - Не удалось сохранить пожарно-спасательный пароход "Самара", вся команда которого была награждена боевыми орденами и медалями. Не ходят по Волге легендарные пароходы "Варяг", "Узбек", "Сократ", танкер "Печенег". И никто не знает, куда подевались мемориальные доски, установленные на них. На морском флоте есть хорошая традиция. При гибели или списании корабля его имя получает новое судно. На речном флоте такой традиции нет. Как нет и уважения к старым судам. Когда началось массовое списание парового флота, волгари просили сохранить хотя бы пароход "Сократ" и открыть на нем музей. В 1980-е "Волжская коммуна" опубликовала серию статей о работе речников в годы войны, предложила установить памятник погибшим, открыть в городе музей. Для этого мог бы подойти теплоход "Товарищ", который трудился в годы гражданской войны, Великой Отечественной, а потом бесславно доживал свои дни на острове Поджабный пристанищем для рыбаков и охотников. Самарский краевед Владимир Казарин и сейчас не теряет надежды, что музей речников в Самаре все-таки будет открыт. И появится здесь памятная доска с именами погибших волгарей, приближавших нашу общую Победу.