О ветеранах Великой Отечественной — сотрудниках ВНИИПО
Среди работников Всероссийского научно-исследовательского института противопожарной обороны МЧС России (ранее Центральный НИИ противопожарной обороны НКВД СССР) было немало ветеранов и участников Великой Отечественной войны. К сожалению, многие из них ушли из жизни, но их помнят те, кто сам отдал институту не один десяток лет. Балашихинец Борис Миронов собрал воспоминания своих коллег и жителей микрорайона ВНИИПО. «В 1961 году нас, поселковых ребят, родители решили отдать в ремесленное училище, которое построил Балашихинский машиностроительный завод имени 40-летия Октября (ныне ПАО «Криогенмаш»). Там нас обучали опытные преподаватели и мастера, фронтовики Алексей Сухов, Михаил Дубаков, участвующий в боях в Чехословакии и на Дунае. Позже, уже в ЦНИИПО нашими наставниками были ветераны Алексей Шелковников, Владимир Жестеров, Пантелеймон Шутов и другие. Когда мы баловались, они по-отечески называли нас “партизанщина”. Тогда о Великой Отечественной войне они говорили мало — ещё яркими были воспоминания и переживать всё заново было тяжело. Такими и остались в нашей памяти — молчаливыми, серьёзными и собранными…», — рассказывает Борис Миронов. Дети войны братья Савушкины — Анатолий, Николай и Виктор — рассказывали про голод и строгий режим того времени, а Владимир Антонюк вспоминал о приятеле, погибшем от «хитрых итальянских гранат для партизан с трёхцветными кольцами» — повернул не так, как надо, и подорвался… «Это было военное время с серьёзными наказаниями за опоздания на работу, с запретом на сбор колосков зерновых на полях. Дети лазили по деревьям, искали птичьи гнёзда с яйцами, которые потом жарили, варили пойманных голубей, ворон, до боли в желудке ели жмых и подсолнечное масло, выгребали импортную колёсную жировую смазку из вагонных буксов, при этом говорили, что это маргарин», — записал Борис Миронов воспоминания детей войны. Иван Соколов до войны служил на флоте в Ревеле (Таллине), с флотскими друзьями в 1941-м они будут с боями пробиваться к осаждённому Питеру, теряя корабли и боевых товарищей. «Нашими наставниками в институте были ветераны Великой Отечественной войны Николай Крылов, Михаил Камышев, Степан Смирнов, Николай Володичев, Владимир Бушев, Николай Золотинский, Анатолий Яковлев, Алексей Малофеев, Егор Травкин, Константин Морозов. К сожалению, их уже нет рядом с нами. Ещё одному нашему ветерану, почётному гражданину Балашихи Леониду Захаровичу Пивоварову в январе исполнилось 97 лет», — рассказал Борис Миронов. Когда началась Великая Отечественная война, Леониду Пивоварову исполнилось всего 16 лет. Он пошёл в военкомат, но из-за юного возраста на фронт его не взяли, а отправили копать противотанковые рвы под Ржев. Позже он окончил Рязанское пулемётное училище и попал в 4-ю штурмовую бригаду воздушно-десантных войск 106-й гвардейской дивизии. С 1943 по 1945 годы участвовал в боях в Румынии, Венгрии, Чехословакии, освобождал Вену. День Победы Леонид Захарович встретил по дороге домой. Среди его наград — ордена Красной Звезды и Отечественной войны II степени, медали «За отвагу», «За взятие Вены», «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Кавалер ордена Славы Егор Травкин начинал воевать на коне с белой палкой, изогнутой из вербы. Про оружие было сказано: добудете в бою. И добывали! Не умел плавать, а с пушкой с друзьями-товарищами перешли Днепр, закрепились и держались на плацдарме до последнего. Об этом в известной книге «Батареи просят огня» написал писатель и сценарист Юрий Бондарев, который тоже форсировал Днепр. Он даже встречался с Травкиным в клубе института. «Молодые и весёлые, наши отцы дружили и любили собираться вместе, заводили для танцев патефон, подбирая поцарапанные пластинки, спорили, что поставить, и смолили самокрутки: рвали газету, сыпали крупяную махорку и скручивали “гильзу”. В этих посиделках вспоминали о войне, но рассказы были отрывистыми и немногословными. Отец, например, рассказывал, как артиллеристы во время стрельбы не успевали открыть рот и зажать уши, а потому глохли от выстрелов», — вспоминает Борис Миронов. Артиллерист и командир отделения разведки Николай Миронов вспоминал, как после четырёх лет службы в армии попал на Дальневосточный фронт. Оперативно-стратегическое объединение советских войск на Дальнем Востоке было вновь воссоздано в 1940 году. С началом Великой Отечественной войны снабжение удалённой части провизией почти прекратилось, начались голод и болезни. Спасло открытие второго фронта и поставки продуктов союзниками. Участвовал в военной операции в Манчжурии. С разведотрядом попал в окружение, был ранен. Отряд долго блуждал, выжил, но из-за голода многие начали терять зрение и слух. Александра Миронова в годы войны работала токарем на Балашихинском литейно-механическом заводе, на лесозаготовках, вместе с другими рыла окопы и противотанковые рвы под Москвой. Даже в мирное время она постоянно вздрагивала от шума летящего самолёта и вглядывалась в небо, словно хотела рассмотреть — наш или чужой. «Помню рассказы мамы, как во время войны у нас в Подмосковье с устрашающим гулом летали немецкие разведывательные самолёты, получивших название “рама”. Пехотинцы вспоминают “летающий глаз”, как опасного предвестника скорого налёта или артобстрела, а лётчики — как очень живучего воздушного противника. Вездесущие “рамы” фотографировали и корректировали цели. Для устрашения и свиста они часто сбрасывали рельс или пустую бочку», — рассказывает Борис Миронов. Ветеран института Николай Назаров ловил диверсантов в тылу. В октябре-ноябре 1941 года некоторых подростков записывали в истребительные отряды, а взрослых в народное ополчение. Один из таких отрядов, сформированный из работников балашихинских предприятий, погиб летом-осенью 1941 года во время обороны коридора отступления 19-й армии под Николо-Погорелом к северо-востоку от Сафонова под Смоленском с переправой на Днепр. Балашихинский автодивизион, который дислоцировался возле Безменково, практически весь погиб на Дороге жизни в Ленинград. О том, как в полыньях на Ладоге исчезали полуторки, рассказывали многие ветераны, ставшие свидетелями блокады… Слесарь института Николай Крылов в Великую Отечественную войну был механиком-водителем и артиллеристом, выжил в Долине смерти в боях на территории Карело-Финской ССР, которая существовала до 1956 года. Долина смерти находилась в ста километрах от хребта Муста-Тунтури на Кольском полуострове. Именно здесь был рубеж, который с июля 1941 до октября 1944 был под постоянным шквальным огнём. На этой сопке остались 1156 человек убитыми, 2235 ранеными и пропавшими без вести. Николай Крылов выжил, участвовал в боях на Курском направлении, воевал в Румынии, Пруссии. Всегда носил с собой образ Богоматери и говорил, что, возможно, маленькая икона спасла его жизнь даже при прямом попадании в землянку. Александр Пехотиков с первых дней войны оказался на фронте. Прошёл военными дорогами от Москвы до Кенигсберга, весной 1944 года участвовал в штурме Сапун-горы под Севастополем. Награждён орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За взятие Кёнигсберга». Тяжёлые ранения получил в Сталинградской битве и на Курской дуге. Двухсантиметровый осколок попал в правое лёгкое, рядом с сердцем. Тогда врачи операцию делать не стали, опасаясь за её исход, а позже было уже поздно. После длительного лечения снова отправился на фронт, войну закончил в Праге. Инвалидность второй группы получил только в 1972 году. Всю жизнь его мучил сильный кашель — так и жил ветеран с осколком в груди. Николай Володичев прошёл две войны — советско-финскую и Великую Отечественную, чудом уцелел в разбомблённом и искорёженном поезде по дороге на фронт. Владимир Дмитриев на войне обезвреживал минные поля и ловушки, но участником войны его так и не признали. Яков Лябин вспоминал, как в госпитале пленный раненый фашист в медсанчасти очнулся и спрятанным ножом ударил медсестру, когда та оказывала ему помощь. Он также рассказывал, как в освобождённом Будапеште их газик на тесном перекрёстке столкнулся с нашей генеральской легковушкой. После криков и угроз расстрела получил от генерала удар пистолетом по голове. Всё обошлось шрамом и вечной шишкой. «В начале войны я десантировался первый раз из самолёта и сразу же выронил трёхлинейку. Боясь наказания за эту свою оплошность, ночью ползал, искал, пока не нащупал ямку, а потом уже вырыл винтовку из земли. Попал однажды под миномётный огонь, быстро окопался, но ноги всё-таки посекло осколками. Очнулся в поле с изрешечённой ногой, потом полз целый день под снайперским огнём. Тяжёлые потери прекратились, когда ударили подошедшие “катюши”, они уничтожили немецкие позиции», — вспоминал ветеран института Николай Соколов. Василий Шишков прошёл фронтовой путь от автоматчика до командира миномётного взвода. Награждён орденами Красного Знамени, Богдана Хмельницкого третьей степени и Отечественной войны I степени, медалями «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией». Его супруга Зинаида Герасимовна, также награждённая медалью «За победу над Германией», на фронте виделась с маршалами Александром Василевским и Василием Чуйковым. Она служила в полковой столовой, повара доставляли пищу на передовую и тоже часто попадали под обстрелы. В немецком Карлсхорсте, где 8 мая 1945 года был подписан акт о капитуляции Германии, её и ещё нескольких молодых девчонок отправили официантками на официальный обед во время последней встречи лидеров трёх крупнейших держав антигитлеровской коалиции — СССР, США и Великобритании. Слесарь Александр Матыцин рассказывал, как во время войны таился в засаде с пулемётом, стрелял и считал секунды, а потом быстро уползал на другое место. Благодаря этим нехитрым движениям он остался жив. Вернулся с тяжёлым ранением под сердцем, но пожил мало, умер 4 октября 1957 года — в день запуска первого в мире искусственного спутника Земли. Другие ветераны вспомнили, как их приятели при авиаобстрелах прятались в воронки от бомб, надеясь, что второй раз в одно место не попадает. Но на войне бомбы не разбирают, куда падать, укрыться от воздушных атак было невозможно даже там… Подготовила Валентина Чубенко
