Юрий Власов и его наука идти против течения

13 февраля на 86-м году ушёл из жизни Юрий Петрович Власов.

Далее, видимо, должно следовать слово, указывающее на его род деятельности. Какое в таком случае выбрать? Атлет? Рекордсмен? Писатель? Да, Юрий Петрович — живой пример, иллюстрация хрестоматийных фраз о том, что талантливый человек талантлив во всём и что в человеке всё должно быть прекрасно.

Ведь Власов совместил в себе многие ипостаси, хотя, безусловно, и не во всех был одинаково успешен (пусть я и ненавижу данное слово). В тяжёлой атлетике он стал не просто олимпийским чемпионом, легендой, но и стопроцентным символом. Заезженный пример, но нельзя не сказать: Юрий Петрович явился кумиром для Арнольда Шварценеггера. А ведь сколь разные судьбы у них, сколь разные взгляды. В политике же Власов подобных высот не достиг — и, будем откровенны, на президентских выборах 1996 года провалился, пусть и не по своей вине.

Однако всё это лишь подчёркивает многогранность Юрия Петровича. Собственно, она, многогранность эта, разрушает, что очень важно, все штампы и стереотипы, которые ходят и о спортсменах, и о политиках. Оказывается, можно быть другим. Нужно быть другим.

Он родился в семье кубанской казачки и воронежского крестьянина. Дальше случились война, эвакуация из Москвы в Западную Сибирь. Настолько адская жизнь, что уже в восемь лет от недоедания Юра частично облысел. Можно ли было представить тогда — в голод, разруху, холод, — что из этого хлипкого подростка вырастет самый сильный человек на планете?

Впрочем, и тогда, когда он стал им, то выглядел не совсем типично. Интеллигентный, в очках. Что-то от «ботаника» в облике. А потом — раз! — и более двух центнеров взметается над головой. Говорю же, ломка стереотипов — и только.

Вообще, если смотреть на фотографии молодого Власова, то изумляют, прежде всего, его ноги. Могучие, колоссальные — будто скульптор не жалел материала, но вместе с тем старался, лепя великое изваяние. Позднее Юрий Петрович и сам писал в своей книге, что главное для тяжелоатлета — ноги. Человек другой породы — особенной, вот каким видится он мне на фотографиях.

И при этом опять же — почти идеальная учёба в военных училище и академии, совмещённая с регулярными занятиями спортом. Далее же случается то, что возможно исключительно в особенном обществе. У нас ведь любят говорить об «американской мечте», но разве не было мечты советской? Сколько людей вышло у нас из народа? И вот, простой интеллигентный могучий парень из СССР Юрий Власов едет на Олимпиаду и ошарашивает мир. Тот видит не просто богатыря, рекордсмена, но образцового во всех смыслах человека — сверхчеловека, если угодно. Такого, каким его задумала природа в высшем проявлении.

Хотя уже тогда он получил роковую травму позвоночника, и вообще мог быть отчислен из сборной. Однако победа, рекорд — и с тех пор Власов становится иконой. Пока титана на время не подвинет другой титан — Жаботинский, к которому Юрий Петрович относился, скажем так, не особо приятельственно.

Меж тем Власов не из тех, к кому благоволила судьба. Скорее — наоборот. Действительно сильный, могучий человек перековывал судьбу под себя. Юрий Петрович не просто преодолевал трудности — он неизменно шёл против течения.

Когда, к примеру, в конце 80-х на съёмки «Красной жары» в Москву приедет Железный Арни, то захочет он две вещи — каракулевую шубу для жены и встречу с Власовым. Второе окажется сделать сложнее. Ведь Юрий Петрович уже не котируется государством — отыскать его будет непросто.

Власов критикует Горбачёва, Власов требует перемен. Однако очень быстро после самоубийства СССР Юрий Петрович понимает, что новый путь России — это тоже беда. Два пути к одному обрыву, как сказал другой вечно отверженный Игорь Шафаревич. В 92-м Власов напишет «Сумерки демократии», где препарирует происходящее в стране, говоря о нехватке главного — справедливости. Он кричит о разграблении, об обнищании народа, о падении культуры, но — его не слышат.

На президентских выборах 1996-го Власов, яро поддержанный Лимоновым, набрал всего 0,2 процента. В том не его вина. Мы помним и знаем, сколь лживыми и мерзкими были те выборы. Однако после них Власов политикой больше не занимается — и в том есть свой знак. Пришли новые времена — уже не лихие, но такие же грабительские и заковыристые. Юрий Петрович Власов не хотел вписываться в них.

Неслучайно, именно ему принадлежит известная фраза: «Нет ничего гаже коллективного покаяния». Смысл её, этой фразы, каждое поколение понимает не сразу. Тут пожить, распробовать нужно. Когда сначала царь хороший, после он очень плохой, а затем опять хороший и даже лучше. И всё это не естественно, а по разнарядке, согласно политинформации и пропаганде. А уж особенно гадко выходит, когда массово вдруг начинают каяться за прошлое — и выходит фальшиво, приторно. Ведь глубинные вещи понимаешь исключительно в одиночестве, когда предельно честен сам с собой. Власов знал это, чувствовал.

Мне нравится название его книги — «Справедливость силы»; в нём два ключевых для него понятия. Оба они — справедливость и сила — помогали ему идти против течения и добиваться результатов, побеждая там, где это, казалось бы, невозможно. Очень по-русски побеждая — вопреки всему.

Сильный. Во всех смыслах сильный человек. И, да, очень русский, глубинно русский.