Тайна «золотой» подлодки: как в СССР ввозили сокровища республиканской Испании

Участие советских военспецов в гражданской войне в Испании во времена СССР было окружено ореолом романтики и героизма. Почетное звание воина-интернационалиста уходит корнями в то время.

Официально числившиеся в отпусках или в отставке советские летчики, танкисты и военные моряки общим числом более двух тысяч воевали, чтобы «землю в Гренаде крестьянам отдать». Каждый десятый погиб, причем не только за идею.

Легенда подплава

Республиканское правительство платило СССР золотом и за поставки военной техники и оружия, и за участие в боевых действиях кадровых военных. Считается, что из Испании в СССР было вывезено около 510 тонн золота. Драгоценный груз отправляли пароходами, которые разгружались в Одессе.

Однако есть основания считать, что часть золота доставили в Кронштадт. В секретной операции были задействованы подводные лодки республиканских ВМС. Одной из субмарин командовал будущий вице-адмирал, а в 1938 году капитан 2 ранга Николай Египко. Много лет спустя он рассказал правду своему другу адмиралу Андрею Чабаненко.

Вице-адмирал Н.П. Египко wikimedia

Николай Египко – настоящая легенда советского подплава. Звание Героя Советского Союза ему присвоили в феврале 1939-го. Согласно указу, «за мужество и героизм, проявленные при выполнении задания командования в боевых действиях республиканского флота в Испании».

Однако адмиралу Андрею Чабаненко он изложил совсем другую историю. «Об обстоятельствах моего награждения я никому еще не рассказывал – было просто нельзя. Но теперь, думаю, уже можно. Дело в том, что Звезду мне дали за вывоз золотого запаса Испании в СССР», – признался бывший подводник.

По его словам, операция была подготовлена и проведена ЦК компартии Испании совместно с НКВД и ГРУ. Подводную лодку с грузом золота Николай Египко привел в Кронштадт. Поход был чрезвычайно тяжелым. В экипаже среди испанских моряков нашлись анархисты, которые подняли мятеж. Командиру пришлось прибегнуть к крайним мерам – застрелить двух бунтовщиков.

В мемуарах Николая Египко, изданных уже после его смерти небольшим тиражом, тоже есть упоминание о золоте испанской компартии. Правда, в книге он менее откровенен, чем в разговоре с Андреем Чабаненко. Автор пишет, что, когда в августе 1937 года франкисты прорвали северный фронт и подошли к порту Сантандер, на подводной лодке «С-6», которой он командовал, вывезли золото.

В дальнейшем субмарине не повезло. Во время стоянки в порту Хихон она получила серьезные повреждения от взрывов двух авиабомб в непосредственной близости от борта. Чтобы корабль не достался врагу, экипаж, по официальной информации, затопил его в море.

Потеряв «С-6», Николай Египко получил новое назначение – командиром ремонтировавшейся во французском порту Сен-Назер подводной лодки «С-2». На ней в июле он совершает переход через блокированный франкистским флотом Гибралтар в Картахену.

Потом были новые ответственные задачи. В мемуарах подводник упоминает о каком-то золоте на лодке, которым пытались завладеть анархисты… А вот о том, куда держала курс субмарина, автор умалчивает.

Не в Кронштадт ли? Предположение кажется верным, тем более что всего через несколько недель Николай Египко оказался «дома». С августа 1938 года он – командир бригады подводных лодок Черноморского флота.

Почтовые отправления

Анализ боевых действий республиканских субмарин за время гражданской войны говорит, что реальной опасности противнику они не представляли. Зато оказались идеальным транспортным средством для доставки различных грузов.

В частности, в августе 1938-го субмарины перевозили почту между Валенсией и Барселоной. Было выполнено несколько рейсов по доставке корреспонденции. Республиканское правительство даже выпустило почтовые марки с надписью: «Почта на подводных лодках».

Испанская подводная лодка типа С в порту Картахены wikimedia

Испанские лодки проекта «С» обладали большой автономностью. Дальность плавания в надводном положении со скоростью хода 10 узлов достигала 6,8 тыс. миль, со скоростью 16 узлов – 3,2 тыс. миль. Получается, что совершить переход из Барселоны в Кронштадт (около 2,9 тыс. миль), а потом вернуться, «С-2» была способна, как говорится, на одной заправке.

Тем более с таким опытным командиром, как Николай Египко. Уместно напомнить, что до командировки в Испанию он командовал «Щ-117» на Тихоокеанском флоте. Во время одного из походов экипаж перекрыл нормативы пребывания в море лодок этого проекта в 2,5 раза, субмарина прошла в общей сложности 3022 мили.

Так что советский командир испанской «С-2» для спецрейса с золотом на борту был самой подходящей кандидатурой.

Существуют ли другие источники, подтверждающие слова Николая Египко, что испанское золото подводные лодки доставляли в Кронштадт? Оказывается, что существуют.

В книге Серго Берии «Мой отец Лаврентий Берия» говорится, что примерно за месяц до начала войны всесильный нарком НКВД побывал в Кронштадте: «На этой военно-морской базе я готов был увидеть что угодно, только не немецкую подводную лодку. На ее борту я не был, но хорошо помню, что стояла она у пирса под охраной. Лодку прикрывали тральщики, чтобы корабль не просматривался ни с моря, ни с берега.

Вначале с командиром немецкой лодки беседовали мой отец и нарком военно-морского флота Н.Г. Кузнецов. При этом присутствовал еще Л.М. Галлер, в довоенные годы командующий Балтийским флотом, начальник Главного морского штаба, заместитель наркома ВМФ. Вторая встреча проходила у отца с немецким офицером с глазу на глаз… Такая странная история…».

Секретный фарватер

История и в самом деле странная, если не сопоставить ее с рассказом Николая Египко. С большой долей вероятности юноша Серго Берия издалека перепутал форму испанского морского офицера с формой немецкого подводника. Это вполне допустимо, тем более что, судя по справочнику «Джейн», во второй половине 1930-х они были очень похожи.

Еще одно сомнение. Представим, что в Кронштадт в мае 1941 года заходила немецкая подводная лодка. Зачем? Чтобы передать наркому НВКД какие-то секретные бумаги? Для этого не было необходимости заходить в советскую базу. Достаточно было назначить точку встречи в море или в одной из многочисленных и абсолютно безлюдных шхер у полуострова Ханко, где находилась советская военно-морская база.

И зачем Лаврентию Берии было приглашать на тайную встречу наркома ВМФ Николая Кузнецова и его заместителя Льва Галлера? Если вопрос касался внешней разведки и большой политики, то командования флота это точно не касалось.

Наконец, доподлинно известно, что Лаврентий Берия иностранным языкам обучен не был. Серго же утверждает, что отец беседовал с командиром лодки с глазу на глаз. Получается, немецкий офицер свободно говорил на русском языке или, что совсем невероятно, на грузинском. Кто же это был и не напутал ли Серго Берия? И вообще, о 1941 годе речь?

Льва Галлера он представил и командующим Балтфлотом, и начальником Главного штаба ВМФ, и заместителем наркома ВМФ. Эти должности адмирал не занимал одновременно. До середины 30-х годов Лев Галлер командовал БФ, в период с 1938 по 1940 годы – возглавлял Главный штаб ВМФ, потом стал заместителем наркома ВМФ по вооружению.

Очевидно, что в воспоминаниях Серго Берии есть противоречия. Но разобраться в них все-таки можно. В мае 1941 года – примерно за месяц до нападения фашистской Германии на СССР – Льва Галлера на секретную встречу с командиром немецкой подводной лодки в принципе не могли допустить. Замнаркома ВМФ по вооружению на ней делать нечего.

Другое дело – 1938 или 1939 годы, когда он был начальником Главного штаба ВМФ – вторым по должности после наркома. Правда, весьма сомнительно, чтобы Лаврентий Павлович приобщил адмиралов к тайнам «шпионской кухни».

А вот если речь идет о встрече субмарины, доставившей груз испанского золота двумя годами ранее, то все «срастается». НКВД подготовил операцию, наркомат ВМФ – осуществил. В этом случае Лаврентий Берия действительно мог тет-а-тет говорить с командиром подводной лодки – советским военспецом.

Наградной лист

Теперь разберемся с войной, которая, как вспоминает Серго Берия, разразилась через месяц после поездки в Кронштадт. Во второй половине 1930-х годов СССР последовательно ввязывался в один за другим военные конфликты и на востоке, и на западе.

Два раза воевал с Японией – в июле–августе 1938 года на озере Хасан и в мае–сентябре 1939 года на реке Халхин-Гол. В сентябре 1939 года, после разгрома вермахтом Польши, Красная армия отправилась в освободительный поход на Западную Украину и Западную Белоруссию. Ну а 30 ноября 1939 года началась Зимняя война с Финляндией. Так что запутаться в войнах по прошествии нескольких десятилетий немудрено.

Однако воспоминания Серго Берии о секретной встрече отца с командиром якобы немецкой субмарины и рассказ Николая Египко о «золотом» рейсе испанской лодки под его командованием в Кронштадт летом 1938 года хронологически не совпадают.

В августе 1938-го Николай Египко вернулся в СССР и командовал бригадой подводных лодок Черноморского флота. Между тем известно, что Лаврентий Берия возглавил НКВД 25 ноября 1938 года, а Николай Кузнецов стал наркомом ВМФ 29 апреля 1939 года.

Есть еще одна знаковая дата – 1 апреля 1939 года, конец гражданской войны в Испании. Потерпевшие поражение республиканцы наверняка предприняли меры для вывоза остатков золотого запаса страны, чтобы ничего не досталось фашистскому режиму, а им этот актив мог пригодиться в будущем – для реванша.

Если предположить, что подводная лодка с ценным грузом отправилась в поход в конце марта 1939-го, то в Кронштадт она пришла в апреле. Тогда и могла состояться совместная командировка двух наркомов, о которой пишет Серго Берия.

Это объясняет, почему Николая Кузнецова, не успевшего принять дела, сопровождал начальник Главного штаба ВМФ Лев Галлер. Кстати, новоиспеченный нарком ВМФ тоже исполнял интернациональный долг в Испании и курировал доставку республиканцам грузов из СССР и вывоз в обратном направлении золота в счет оплаты военной помощи.

Через несколько недель после поездки в Кронштадт начались кровопролитные сражения с японцами на реке Халхин-Гол. Эта необъявленная война, думается, и врезалась в память сына Лаврентия Берии.

Таким образом, можно говорить как минимум о двух подводных лодках, доставивших в СССР золото испанской компартии. Одна, скорее всего, пришла в Кронштадт в июле 1938 года, вторая – в конце апреля 1939-го.

На первой субмарине командиром был Николай Египко, за что и получил Звезду Героя Советского Союза. Логично предположить, что и вторую лодку уже знакомым маршрутом тоже привел он, выполняя секретное задание НКВД и ГРУ.