Глава Востокгосплана рассказал о задачах мониторинга вечной мерзлоты
Правительство страны утвердило положение о государственном фоновом мониторинге состояния многолетней мерзлоты. Речь идет о комплексе долгосрочных наблюдений за явлениями и процессами, происходящими в вечномерзлых грунтах. Зачем необходим постоянный контроль за криолитозоной и каким он должен быть, "РГ" рассказал директор ФАНУ "Востокгосплан" Михаил Кузнецов.
Михаил Евгеньевич, сегодня о таянии вечной мерзлоты и негативных последствиях этого говорят часто и много. Насколько серьезна ситуация? Не преувеличены ли "страшилки"?
Михаил Кузнецов: Начнем с того, что вечная мерзлота занимает 65 процентов площади России и треть территории мировой криолитозоны. Не забывайте: это площадь, хозяйственное освоение которой становится активнее с каждым годом. Еще один факт: в Арктической зоне за последние 50 лет температура воздуха выросла почти на 2°C: на Севере теплеет в 2,5 раза быстрее, чем где-либо на планете. Кстати, изменение теплового состояния вечной мерзлоты (то самое таяние) еще не достигло своего максимума. В результате потепления к концу века может протаять от 30 до 85 процентов верхних горизонтов вечной мерзлоты.
Да, деградация грунтов влечет за собой колоссальные риски. На территории АЗРФ расположено множество капитальных строений, включая многоэтажные жилые дома. Они изначально были рассчитаны на стабильные условия вечной мерзлоты, но сегодня подвержены опасности разрушения из-за постепенного таяния льда в почве и связанных с этим просадок и деформаций. Огромный ущерб может быть нанесен инфраструктурным сооружениям, включая трубопроводы, дороги и объекты топливно-энергетического комплекса. Есть данные, свидетельствующие, что в зоне вечной мерзлоты уже деформировано более 40 процентов зданий.
Фото: РИА Новости / Константин Чалабов
А этот огромный потенциальный ущерб уже подсчитан?
Михаил Кузнецов: Точных цифр, разумеется, нет, но можно предполагать, что для зданий и инженерных сооружений в Арктической зоне РФ к середине столетия он составит в целом около 7-11 триллионов рублей (если брать за основу стоимость основных фондов в 2022 году). В среднем для различных сценариев - около десяти триллионов. При этом речь идет именно об АЗРФ. Но ведь есть и другие территории криолитозоны - в Забайкалье, Центральной Якутии, Магаданской области, где также будет изменяться температура грунтов. И, возможно, это повлечет за собой еще большие деформации и разрушения.
Чем еще чревато таяние вечной мерзлоты?
Михаил Кузнецов: Давайте вспомним, что территории, которые ею заняты, содержат почти половину всего органического углерода в почве планеты. Это в четыре раза больше, чем уже попало в выбросы в результате человеческой деятельности после промышленной революции. Даже если часть парниковых газов, сохраняющихся в мерзлоте и способных образоваться при ее оттаивании, окажется в атмосфере, это будет иметь серьезные последствия для всей климатической системы Земли. Да и выбросы метана сами по себе способны ускорить потепление.
И, кстати, никто не отменял вероятности "оживления" болезнетворных микроорганизмов.
Спор возбудителя сибирской язвы?
Михаил Кузнецов: И их тоже. В Сибири и на Дальнем Востоке в 1997 году на учете состояло 5024 стационарно неблагополучных по сибирской язве пункта. Это говорит о высокой вероятности возникновения новых вспышек болезни в результате таяния вечной мерзлоты. И они случаются. Пример - ситуация на Ямале в 2016 году.
А можно ли повлиять на эти негативные сценарии? Переписать их?
Михаил Кузнецов: Вот для этого и необходим мониторинг криолитозоны. Сегодня, кстати, ученые высказывают мнение, что повышение температуры воздуха не всегда приводит к таянию мерзлоты. Например, по наблюдениям, на Камчатке значительно потеплело, но при этом криолитозона региона не изменилась. Думаю, не ошибусь, если скажу, что никто сейчас не понимает до конца, насколько взаимосвязаны изменения климата и вечной мерзлоты. Мы довольно мало знаем о криолитозоне.
Нынешняя инженерно-геологическая, геокриологическая и гидрогеологическая изученность вечной мерзлоты, в том числе информативность мониторинговых наблюдений и исследований, не соответствует масштабам и темпам освоения Арктики. Те данные, которые существуют сегодня, устарели и нуждаются в актуализации. Наиболее полный документ - Геокриологическая карта СССР - отражает ситуацию 80-х годов прошлого века.
По поручению президента страны создается государственная система фонового мониторинга - и это, конечно, очень большое, очень важное дело. Во всех субъектах, где имеется вечная мерзлота, планируется разместить 140 пунктов наблюдения. Уже работает больше 20 пунктов, а до конца года введут еще свыше 50-ти.
Инфографика "РГ" / Юлия Хоменко
В своих выступлениях вы часто говорите о важности изучения локальных практик геотехнического мониторинга. А чем он отличается от фонового?
Михаил Кузнецов: Фоновый служит для изучения общих тенденций в ненарушенных природных условиях, на полигонах и в стационарах. Он позволяет понять "длинные" тренды состояния многолетней криолитозоны. Геотехнический же ведут на застроенных и нарушенных территориях, контролируя основания зданий и инженерных сооружений. Такой оперативный геотехнический мониторинг осуществляют в АЗРФ крупные корпорации. Например, ГК "Норильский никель" оборудовала 1500 объектов датчиками для передачи сигнала тревоги в реальном времени. Предполагаются использование спутниковых снимков, бурение скважин и геодезическая съемка. Эту пилотную систему запустили в 2021 году в Норильске, Дудинке, Снежногорске и Светлогорске. "Газпром" в ЯНАО ведет дистанционный мониторинг грунтов, автодорог, трубопроводов и линий электропередачи. Опыт локальных комплексов может быть весьма полезен для создания эффективной государственной системы мониторинга.
Востокгосплан принимает участие в разработке мастер-планов развития опорных арктических населенных пунктов. При создании таких документов проблемам таяния вечной мерзлоты уделяется самое пристальное внимание. Мы интегрируем подходы к этой теме ведущих научных центров, изучаем лучшие практики. Так, в Норильске много сделано для контроля за состоянием многолетнемерзлых грунтов с точки зрения "самочувствия" городских сооружений. В Салехарде сильны в геотехническом мониторинге объектов промышленной инфраструктуры, в том числе трубопроводов. Якутские ученые далеко продвинулись в фундаментальном изучении изменений климата.
Конечно, мы выступаем за объединение фонового и геотехнического мониторинга в общую систему. Целесообразность этого очевидна. Как и необходимость создания центра федерального уровня, который бы реализовал единую техническую политику в отношении методик наблюдений и анализа данных. Это даст возможность составлять прогнозы и для отдельных промышленных узлов, и для регионов, и для страны в целом.
