Одним из ключевых событий фестиваля "Первая фабрика авангарда" стала выставка "Симпатические взаимодействия"
Одним из ключевых событий фестиваля "Первая фабрика авангарда", что проводится в Иванове в пятый раз, стала выставка "Симпатические взаимодействия" в музейно-выставочном центре на улице Советской, 29.
Название "Симпатические взаимодействия" напомнило о гетевском романе "Избирательное сродство", но тут речь не о химии любовных страстей, а о притяжении и перекличках работ современных художников и произведений мастеров 1960-1970-х из коллекции Музея AZ. Куратор проекта Александр Дашевский "химию" этих симпатий изложил языком ренессансных мыслителей, используя популярные тогда понятия крови, флегмы, желтой и черной желчи. Ход, признаемся, не самый очевидный. Обычно все бывает наоборот: чаще толкуют древних, апгрейдят их понятия до языка родных осин.
На первый взгляд, опыт Дашевского - вроде игровой рамки реконструкторов: поиграем в ренессансного героя, гуманиста, рассматривавшего человека как меру всех вещей.Но первая же работа, которая встречает нас на выставке, - известное видео "Библимлен" Саши Пироговой, задает не только игровой камертон. Путешествие-перформанс в пространствах Библиотеки имени Ленина (нынешней РГБ) заставляет вспомнить парадоксальное замечание Зигфрида Цилински, что "наиболее интересными библиотеками являются те, чьи фонды настолько обширны, что сплошную организацию провести уже невозможно". Именно в таких библиотеках больше всего шансов наткнуться на такую книгу, о существовании которой мы не подозревали и которая окажется важнее той, что мы искали. Образ "Библимлена", зависающего у библиотечных полок в поисках ключа-подсказки, становится ключом ко всей выставке.
Проект напоминает об истине, которая грозит потеряться во времена нейросетей и ИИ
В этом случае ренессансные понятия, через призму которых куратор предлагает взглянуть на искусство второй половины ХХ века и начала XXI, не рамка квеста, а способ сборки, возвращения единства человека и мира. Естественно, что "взаимодействия" человека - с языком, природой и космосом, с телом и социумом - становятся центральными сюжетами выставки.
И хотя каждый из этих сюжетов получает свой раздел, это не мешает им переплетаться и в одном произведении. Как в работах Тимофея Ради и Павла Отдельнова или в видео Владимира Абиха "Тысячи спрятанных стихов", в котором телефон, который в Китае настроен на перевод иероглифов на английский, вдруг начинает переводить все, что видит: пагоды у запруд, небоскребы, колесо обозрения и игрушечные фигурки панд... Даже если этот "глюк" телефона игра воображения художника, он выглядит яркой метафорой поиска общего языка человека и мира, который предстает живым, говорящим...
Надо сказать, что при серьезности замысла эту выставку, к счастью, не отличает звериная серьезность. О том, что ошибки при "дешифровке" природы случаются часто, знали еще в средние века, когда история мошенника, извлекающего "камень глупости" из жертвы, стала одним из популярных сюжетов картин. Валерий Гриковский в своей "Научно-поучительной инсталляции..." рядом с репродукциями старинных книг предлагает свою коллекцию "камней глупости, извлеченных у добропорядочных граждан мобильной хирургической бригадой Большеколпанского сельского населения в период 1975-2023 гг.". Среди них можно обнаружить камушки самой разной природы: от "моментальной пугливости" и "агрессивного сумасбродства" до "хаотичного мышления". Тут же и коллекция "пепла сожженных ведьм". Если сюжет Гриковский берет из старинных гравюр, то форма коллекции, где каждый камушек обрамлен и подписан, напоминает разом барочные кабинеты "куриозных вещей" и проекты московских концептуалистов Елены Елагиной и Игоря Макаревича. Работы Игоря Макаревича из серии Homo Lignum - про героя, превратившегося в дерево, - можно увидеть тут же.
В этом проекте образ библиотеки и образ коллекции, можно сказать, близнецы-братья. И как первый немыслим без размышлений о языке, так второй - без попыток систематизации. Система хранения позволяет не только обнаружить избирательное сродство, но и не пугается странных сближений. Например, иератур Михаила Шварцмана и вросших в коврик-линолеум тапочек - объекта, который Ирина Корина делала для проекта в Доме-музее К.С. Станиславского. И если картины Шварцмана стремятся постичь тайны духа и космоса, то веер замерших тапочек - о тяжести ноши земного тела.
Работы художников ведут диалог не только с гуманистами и алхимиками, но и друг друга не забывают. Слово "взаимодействие" оказывается ключевым. Перемена участи с помощью перемены звезд на небе и минимализм в духе Дэна Флавина равно оказываются размышлением о космосе далеком и близком. А огромная черно-белая абстракция Петра Белого "Романтический апокалипсис" отзывается в тишине инсталляции Александра Горынина "Горечь несбывшегося".
Предлагая путешествие во вселенные языка, космоса, медицины и социума, проект Музея AZ напоминает об истине, которую знали древние греки, открыли заново читатели манускриптов в Италии XIV века и которая, похоже, грозит потеряться во времена нейросетей и искусственного интеллекта... О том, что человек - мера всех вещей. Просто другой меры, как и другой планеты, для нас не припасли...