Специалист ГИМ — об инновациях в современной археологии

15 августа в России — День археолога. Профессиональный праздник пока не имеет официального статуса, но это не мешает археологическому сообществу торжественно отмечать эту дату. Заведующий отделом археологии Государственного исторического музея Кирилл Фирсов в интервью RT рассказал о происхождении праздника и связанных с ним традициях, а также объяснил, с какими проблемами сегодня сталкивается российская археология и какой ущерб научной работе наносят «чёрные копатели». При этом он отметил, что важную роль играют так называемые спасательные раскопки — например, учёные собрали большой массив данных при строительстве трассы «Таврида» в Крыму. Фирсов также рассказал, какие новые технические методики применяют археологи для поиска и анализа ценных артефактов.

— Кирилл Борисович, ежегодно 15 августа в России отмечается День археолога, хотя праздник пока не имеет государственного статуса. Расскажите, пожалуйста, об истоках праздника и как его отмечают в среде археологов?

— Никто точно не знает, как возник этот праздник, но есть несколько версий. Первая связана с Новгородской археологической экспедицией (1932—1962 годы, Великий Новгород). Студентам-археологам в какой-то момент захотелось отдохнуть, и они сказали руководителю раскопок Артемию Арциховскому, что 15 августа якобы большой праздник — день рождения Буцефала, коня Александра Македонского. Так появилась традиция празднования. Вторая версия связана с экспедицией Владислава Равдоникаса в Старой Ладоге — археологи тоже решили отдохнуть и предложили установить 15 августа День археолога. Согласно третьей версии, дело в том, что 15 августа — день рождения Татьяны Пассек, известной исследовательницы эпохи неолита и бронзового века, который широко отмечался археологами из её экспедиции, работавшей на территории Молдавии. Постепенно празднование переросло в общую для всего профессионального сообщества традицию.

Сегодня среди археологов считается хорошим тоном праздновать этот день в экспедициях. Обычно проводятся торжественные мероприятия. Например, встречают новых членов экспедиций и такие встречи часто оформляются в виде театрализованных представлений. Праздник заканчивается дружеским чаепитием.

— Расскажите о самом процессе археологических раскопок. Каким образом выбирается то или иное место, где проводятся работы? Какие регионы самые трудные для исследователей — в силу особенностей почвы, местных традиций зодчества, захоронений и т. п.?

— Археологи не просто так приходят на место и начинают копать. Перед началом археологических раскопок специалисты изучают научные работы коллег, которые работали в этой местности прежде, изучаются отчёты о предыдущих полевых исследованиях. Это позволяет спрогнозировать, может ли в этом месте быть археологический памятник. Кроме того, изучается рельеф местности — холмы, реки и т. п. Это тоже помогает предположить, могли ли на этом месте в древности располагаться поселение или грунтовый могильник.

Также древние городища часто выделяются своим рельефом — они могут иметь валы, рвы, какую-то высокую площадку и т. д. Часто начало археологическим раскопкам дают случайные находки местных жителей, сделанные во время сельхозработ или строительства.

Конечно, сохранность артефактов сильно зависит от климатических условий. Если почва сырая, то в ней хорошо сохраняются органические материалы, а в сухой быстро разрушаются костные останки.

Что касается распределённости археологических памятников, то в России их больше всего находят в Краснодарском крае — в регионе хорошие природные условия, издревле он был привлекательным местом для проживания людей.

— А какие методы используются сейчас для поиска артефактов?

— В последние годы в археологию активно проникают все современные технические тенденции. Для открытия памятников мы используем новые геофизические методы, а также применяем инновационное оборудование для исследования уже найденных предметов. В частности, для поиска скрытых в земле артефактов применяется магниторазведка и разведка с помощью георадара. Также широко используется технология лидар (Lidar, Light Detection and Ranging) — поверхность земли сканируется лазерными импульсами с помощью аппарата, закреплённого на беспилотнике. Далее собранные данные обрабатываются на компьютере, и в итоге мы получаем 3D-карту местности.

Используют археологи и тахеометры — цифровые оптические геодезические приборы, которые позволяют делать топографическую съёмку памятника.

Уже обнаруженные артефакты тоже исследуются сегодня с применением высоких технологий — например, рентгенофлуоресцентные анализаторы позволяют узнать состав какого-нибудь древнего металла, а томография или рентгенография позволяют нам заглянуть внутрь предмета. Новые технологии дают колоссальные возможности для археологов, в этом нам помогают коллеги из естественно-научных сфер. Наш музей, например, сотрудничает с Курчатовским институтом, мы совместно изучаем артефакты.

— С какими проблемами сегодня сталкивается российская археология? Всегда ли удаётся провести работы по спасательной археологии и насколько это зависит от добросовестности застройщиков?

— Действительно, в этом вопросе многое зависит от добросовестности застройщиков. Строительные организации не очень заинтересованы в том, чтобы на месте будущего объекта проводились археологические работы — это серьёзно тормозит стройку. К тому же раскопки должны проводиться за счёт застройщика.

Однако пока российское законодательство на стороне археологов. В прошлом году СМИ писали о якобы отмене обязательных археологических раскопок, но пока этого не произошло, хотя ничего не исключено в будущем. Но мы всё же надеемся, что это требование не будет пересмотрено, потому что именно на территории строек удаётся найти огромное количество неисследованных археологических памятников.

Яркий пример — строительство автодороги «Таврида» в Крыму, когда буквально на каждом метре археологи находили какой-либо артефакт. Это позволило нам открыть огромный пласт древних поселений и могильников.

— Какой алгоритм у археологических спасательных работ? Во всех ли регионах они обязательны?

— Всё зависит от региона. В Москве, например, есть официальное требование, что перед началом стройки застройщик должен вызвать археологов, которые будут исследовать территорию на предмет нахождения на ней археологического памятника. Специалисты должны дать заключение, что памятника на территории нет. Если же древний объект есть, застройщик должен выделить деньги на проведение спасательных археологических раскопок. И они могут длиться не один год. Обычно подобные раскопки проводятся круглогодично.

В разных регионах такие требования могут отличаться и действовать какие-то местные законы.

— В последние годы с появлением в продаже недорогих металлоискателей многие собирают монеты, наконечники стрел и т. п. и продают коллекционерам. Как на такую практику смотрит археологическое сообщество? Наносят ли такие копатели реальный ущерб историческому наследию?

— Проблема «чёрных копателей» существовала всегда, во все эпохи. Например, в XVII—XVIII веках в Сибири были разграблены практически все курганы.

Сейчас, с появлением специальных приборов, всё больше людей занимаются нелегальным поиском артефактов. К сожалению, они бездумно выковыривают предметы из земли, нарушая культурный слой памятника. Вещь, которую они забирают, выпадает из общего контекста, и наука теряет огромный массив исторической информации. Большая часть этих людей — просто любители, но есть и настоящие грабители, которые методично разоряют и грабят могильники и курганы.

— Сейчас многие экспедиции набирают волонтёров, которые помогают археологам, получая интересный опыт и впечатления. Насколько популярна такая практика? Существенную ли помощь оказывают волонтёры?

— В археологических экспедициях всегда участвовали археологи-любители, которым нравился сам процесс. Просто раньше такие люди не назывались волонтёрами. Сейчас волонтёры работают практически в каждой экспедиции, их усилиями раскапываются и исследуются археологические памятники.

Многие ездят в одну и ту же экспедицию каждый год, используя таким образом свой отпуск. Археологическое сообщество очень благодарно таким энтузиастам, они приносят большую пользу науке.

— Расскажите, пожалуйста, подробней о раскопках, которые ведёт Государственный исторический музей. Какие интересные находки удалось сделать?

— У исторического музея ежегодно работает от восьми до 15 археологических экспедиций. В этом сезоне одновременно работает 14 экспедиций в 11 регионах России. Охват очень широкий — от неолита до Средневековья.

А открытия совершаются ежегодно. Например, каждый год мы находим либо монетные клады, либо какие-то уникальные предметы в Гнёздово — это комплекс средневековых памятников конца VII — начала XI века, которые относятся к эпохе образования древнерусского государства.

В прошлом году участники экспедиции во Владимирской области в могильнике Гнездилова нашли монету с ликом английского короля Этельреда II, которая датируется началом XI века.

У нас работают и античные экспедиции — к примеру, Боспорская археологическая экспедиция, которая исследует на Таманском полуострове городище времён Римской империи. Там археологам удалось, например, найти редкую бронзовую статуэтку Зевса. В Астраханской области ведутся раскопки столицы Золотой Орды в Селитренном городище. Археологи изучают архитектуру города, найдено много поливной керамики.

В целом ежегодно фонды музея пополняются на несколько тысяч предметов благодаря раскопкам, которые ведут наши специалисты.