Жизнь другими: кто такие люди-азеркины, которые считают себя нечеловеческими существами
Человеческая идентичность жмет людям в боках с начала истории. Древнегреческие мудрецы предлагают стряхнуть надоевшие путы с помощью трансгрессивных практик (как насчет воссоединиться с мистическим Единым через экстаз?), но кто-то предпочитает идти ва-банк. Знакомьтесь с азеркинами — биологическими людьми, которые описывают себя в качестве нечеловеческих существ.
Кто такие азеркины
«Я чувствую, что Земля — не моя планета, не моя родина, не мой дом. Мне тесно и неудобно в человеческой идентичности, и я чувствую себя не таким, как окружающие. Не хуже и не лучше, просто не таким», — делится Моран, дракон. Историю азеркинства можно отсчитывать с 1960-х годов, когда одна из языческих коммун в США решила провозгласить себя эльфами. Традицию в 1990-х продолжили интернет-энтузиасты — тоже эльфы. В конце нулевых не-людей прославил Человек-кот. Программист Деннис Авнер серьезно подошел к модификации своего тела и стал чем-то вроде антропоморфного тигра. Одно время его изображения гуляли по интернету, фраппируя консервативных пользователей. В конце концов Авнер не вынес душевного раскола и наложил на себя руки.
Комьюнити не-людей задает строгий алгоритм самоидентификации. Новеньким необходимо выбрать или придумать свой кинтип — вид, с которым он себя ассоциирует. К услугам новобранца расцветают сто цветов и тысячи школ: юный азеркин волен быть эльфом, демоном, драконом или другим, до кого сможет додуматься. При этом количество нечеловеческих существ в биологическом теле человека не ограничено. Наш собеседник Фосса — система из четырех существ в одном туловище. «Мы четверолапы, звероподобны и принадлежим к давно вымершему виду. Внутри нас тройка тварей нашего вида и тульпа-росомаха, которая присматривает за остальными», — представляются они.
Возможность видовых манипуляций и приписывание себе лейбла вне homo sapiens продолжает популярную идею о том, что идентичность пластична. Свое предельное воплощение она нашла в гендерной теории — достаточно вспомнить шутки в духе «я идентифицирую себя как боевой вертолет» (есть и рассказ с таким названием). И если биологический пол не определяет гендер, с чего бы постылой плоти диктовать нам видовую принадлежность? Важно понимать: азеркины — комьюнити с массивным субкультурным элементом, в котором главный бич — регулярные проверки друг друга на «труевость». В тематических чатах за подлинность бытия не-людем бьются не на жизнь, а на смерть. «Я настоящий азеркин!» — надсаживается какой-нибудь дракон. «Нет, я!» — отвечает ему эхо. «Я тру, а ты позер», — подает голос третий.
Если сложности случаются со своими, то с чужими — на постоянной основе. Азеркины, как и все персоны с секретами, рано или поздно совершают каминг-аут. «Какое-то время мяу позиционировала себя в интернете как отдельного человека. Причиной тому было нежелание некоторых людей общаться с мяу как с кем-то, кто реально существует. После деанона (деанонимизации в сети. — Прим. ред.) от мяу отвернулся ряд людей», — делится блогер-азеркин Nya Nyaf, идентифицирующая одну из двух своих личностей в качестве кошачьего фавна.
Как становятся азеркинами
Все мы родом из детства. Когда-то Nya Nyaf увлекалась книжками о Тарзане, который казался ей образцовым азеркином. Второй ролевой моделью стала Женщина-кошка из «Бэтмена» Тима Бертона. По словам Nya Nyaf, ее азеркинность дала о себе знать, когда ей было восемь лет, однако полноценно отрефлексировать идентичность мешало отсутствие интернета и контакта с себе подобными. По мере взросления блогер все больше убеждалась в своей инаковости.
Фосса вспоминают, что с пеленок увлекались фантастикой и рисовали странных зверей, а еще постоянно спрашивали у родителей, почему те живут вдвоем (вид Фоссы — полигамный). Сейчас Фосса думают, что азеркинность — свойство, которое может быть как врожденным, так и приобретенным. «Подозреваем, что в каком-то юном возрасте мы окончательно выкинули человека, что там жил, из тела. Могло быть так, что человеческий детеныш в своих мечтаниях бродил по “ноосфере” и наткнулся на резервную копию нашего давно вымершего вида. И кусочком этой копии заразился. В итоге мы "загрузились" в тело и человека неосознанно вытеснили», — делятся они своей историей.
Поскольку доказательств причастности к другому виду, кроме рассказа от первого лица, быть не может, не-люди всегда немного схоласты. Так, все «нечеловеческие» (условно неконформные или асоциальные) переживания или привычки могут быть отголосками прошлой жизни. В случае Фоссы их любовь к лампам черного света еще в человеческой ипостаси на самом деле отсылала к воспоминаниям о фиолетовом солнце на их нечеловеческой родине. Что курица, а что яйцо, роли уже не играет: есть конкретный азеркин с набором поведенческих паттернов, вкусов и мечт, и для них всех необходимо объяснение.
Осознание Фоссой принадлежности к виду переживалось ими на манер божественного откровения: «В один момент мы успели перебрать множество видов, и все было не то. Общаясь с приехавшим азеркином, в какой-то момент на ровном месте стали рассказывать о своем виде — это было просто единомоментное осознание, в котором, видимо, выкристаллизовалось копившееся внутри нас». Возможно, у многих из нас все еще впереди.
Зачем быть азеркином
Вопрос прост для стороннего наблюдателя: для обретения своего места в мире, психологического комфорта и входа в комьюнити тебе подобных. Но бывают и частные бенефиты. Нечеловеческая идентичность Nya Nyaf позволяет ей дистанцироваться от ужасов мира людей — например, войн. «Это помогает мне не сойти с ума в реальности, где убийство хоть и порицается, но является нормой. Проведя черту между собой и человечеством, я защищаю себя от безумия мыслью, что это их мир и они вольны делать друг с другом то, что считают нужным».
Фосса признаются, что какое-то время работали в сфере, близкой к военной: обрабатывали фото со спутников. Но быстро уволились из-за присущего их виду пацифизма. По мнению Фоссы, вопрос «зачем» в случае с азеркинами не слишком корректный, ведь их идентичность — это и есть они сами. Все особенности мышления, инстинкты и этика определены исключительно, по их словам, видовой принадлежностью. Пугающая предопределенность! Или нет?
Азеркины и внешность
Телесная дисфория — состояние при трансгендерности, когда человек не может полностью принять свой статус как мужчины или как женщины. Все то же самое с поправкой на вид и толику фатальности (хирурги пока не могут делать из людей драконов) есть и у азеркинов. «Иногда не хватает крыльев и возможности менять свое тело в зависимости от настроения. Часто я не узнаю себя в зеркале и не могу отождествить себя со своим отражением. Хотя умом, конечно, понимаю, что это мое тело и меня так видят другие», — говорит Моран.
Но дисфория бывает разная, дело не всегда в длине клыков и размахе крыльев. Фосса отмечают, что его проблема с телесностью связана преимущественно с взаимодействием с миром: например, они воспринимают технику как часть тела. Еще им непривычно, что существа вокруг не слышат их мысли и наоборот. «Иногда мучает одиночество и невозможность раствориться в других существах, преодолев границы личности и тела. Удручает смертность: на родине мы были бессмертны. Здесь же мы можем умереть и рассеяться без следа», — досадуют они.
В споре с телом на помощь приходят бодимодификации — из-за них азеркины обычно и попадают в поле зрения обывателей (взять того же Человека-тигра). Фосса планируют превратить свое тело в гибрид человеческого и тигриного, поскольку белую кожу их вида нельзя изобразить татуировкой, а тигриную шкуру можно. В планах: наращивание клыков, пластика морды, вживление усов, имплантов в соски (у вида Фоссы оба пола кормили детенышей молоком) и шипов в пенис. Nya Nyaf тоскует по своей нечеловеческой личине, но необходимости в бодимодификациях не видит, хоть и относится к ним лояльно. «Важно помнить, что сколько бы рогов, клыков и когтей вы себе ни наращивали, мир вокруг не изменится, шкаф в Нарнию не откроется и за вами не явятся родичи из параллельных измерений», — резюмирует она.
Азеркины как феномен
Азеркин — птица редкая и, в отличие от своих коллег с гендерной дисфорией, почти не изученная. Поэтому вопрос, почему среди сонмы течений и идентичностей азеркины выбирают именно нечеловеческую, остается открытым. Nya Nyaf много пишет и рассуждает об истоках азеркинности в своем блоге, статьи других авторов можно отыскать в паблике «Темная сторона драконности» и смежных.
По взглядам на природу азеркинности не-людей можно поделить на эзотериков и скептиков. Первых когда-то соблазнил нью-эйдж, поэтому они рассуждают о прошлых жизнях чуть более серьезно, чем нужно. Вторые убеждены, что азеркинность — форма эскапизма, бегство из реальности в мир фантазий, клыков и шерсти. Но остаются нюансы. Желающие побыть зверем могут присоединиться к фурри (фэндом, интересующийся антропоморфными животными. — Прим. ред.), эльфом — к ролевикам (субкультура людей, играющих в ролевые игры живого действия. — Прим. ред.). Для дискуссий о вере в загробный мир существуют религии и культы. Зачем тут не-человеческая идентичность? По мнению Nya Nyaf, азеркины обращаются не к пустым фантазиям, а к некоторой духовной памяти: «Скорее всего, в такие моменты человек вспоминает лучшую жизнь из прожитых. Лучше думать так, чем верить, что мы все избранные, психи, одержимые демонами и в прочую чепуху из дешевых фильмов».
Так что подоплека у азеркинства при близкой оценке действительно философская — что-то похожее могли бы сказать и средневековые мистики. Проблемы с идентичностью уходят на второй план, уступая место вещам более экзистенциальным. Некоторым азеркинство помогает пересечь холодные воды жизни, кому-то дарит надежду на будущее. Что несмотря на окружение в тонны крыльев и когтей, потребность чисто человеческая. «Я думаю, после смерти меня ждет что-то еще: дом, семья, родичи. Думаю, что любой религиозный человек, потерявший близких, смог бы понять эти чувства», — заключает Nya Nyaf.
