Первые с конца
В космосе становится тесно. И дело не в плотных группировках спутников. Космическая тема за последние несколько лет шагнула на новый уровень популярности. Илон Маск стал новым Гагариным и потянул за собой других миллиардеров-активистов, за которыми последовали туристы и даже маркетологи. Космос стал площадкой, доступ на которую открылся непрофессионалам — людям и компаниям, сфера компетенций которых никогда не пересекалась с земной орбитой. Хорошо это или плохо?
Две стороны орбиты
С одной стороны, есть очевидные плюсы. Космическое пространство открывается для многих людей, это новый этап эволюции общества, сулящий большие перспективы. Чего стоит недавнее космическое путешествие российской съемочной группы проекта «Вызов». Режиссер Клим Шипенко и актриса Юлия Пересильд прошли ускоренную подготовку, совершили полет на МКС, отсняли там материал для фильма и успешно вернулись обратно. Это первый опыт подобного рода в кинематографе, и, надо полагать, не последний. Есть и менее патетические прецеденты. Так, британский ритейлер Iceland в честь своего 50-летия отправил в стратосферу куриный наггетс. Оказывается, так можно было.
Но у этой медали есть и обратная сторона. Напомним, что космос — это не только яркие запуски и космонавты в красивых костюмах. В космической индустрии работают сотни компаний: НИИ, производственных предприятий, конструкторских бюро, сервисных служб, центров подготовки, поставщиков связи и IT, страховых и перестраховочных компаний, аналитических служб и т. д. Все они появились здесь неслучайно. Большинство работает в отрасли десятки лет, заслужило репутацию упорным трудом и обладает уникальными компетенциями, которые не снились неофитам. Да, космос открывается, но сама отрасль остается закрытой, узкопрофессиональной и строгой к новичкам. Здесь действуют свои порядки, многолетние договоренности и неписанные правила. Такой подход оправдан высокой степенью риска и ответственности. Любая ошибка (особенно, если она привела к поломке, аварии или навредила экипажу) — это потери миллионов долларов и миллиардов рублей. Это жизнь и здоровье профессионалов, на подготовку которых ушли годы и даже десятилетия.
Когда Илон Маск и Ричард Бренсон затевают космические проекты, рискуя своими деньгами или средствами инвесторов, — это одно. Но когда на космической теме начинают открыто спекулировать участники, срок работы которых здесь — без году неделя, это уже другая история. Еще хуже, если неофит — крупная компания страхового рынка, которая достигла 100-летия и, похоже, впала в маразм. Как иначе объяснить тот факт, что «Росгосстрах» в своем юбилейном проекте «100 лет вместе со страной» внезапно записал себя в лидеры космического страхования, хотя начал работать с этим видом рисков только в апреле 2020 года.
Так можно было?
Компания не стесняется указывать себя отдельным страховщиком 15 запусков ракет-носителей «Союз», указывая звучные имена международных партнеров — британской OneWeb и французской Arianespace. Подход вызывает недоумение профессионалов, ведь такие проекты всегда реализуются пулом страховых и перестраховочных компаний. В данном случае это длинная цепочка: OneWeb объявляет тендер, который обычно выигрывает страховой брокер (сейчас это Marsh, ранее был Willis). Запуски осуществляет оператор Arianespace через посредничество ВЭД-подразделения Роскосмоса. Страховой бюджет в $1 млрд дробится между российскими и международными страховщиками, чтобы оптимально распределить риски. Понятно, что компании «с улицы» в такие схемы не попадают, даже если формально проходят по уровню финансовой устойчивости и другим нужным показателям. Складывается впечатление, что, если бы не десятилетия успешного сотрудничества международных гигантов с командами «СОГАЗа» и «Ингосстраха», никакого «Росгосстраха» в списке участников контракта просто не было бы. 100-летний пафос корпоративной истории глобальных партнеров не впечатляет, им важны реальные дела и реализованные космические проекты с выплатами.
Правдивая история
Кстати, если кто и может почивать на лаврах в историческом контексте, то это «Ингосстрах». Компания является активным участником глобальных проектов космической отрасли и входит в пул международных страховщиков La Reunion Spatiale с 1989 года. Первый полис по страхованию космических рисков в России (тот самый, для спутника связи «Горизонт-33») был выписан «Ингосстрахом» в 1990 году. А уже в 1998-м случилась первая рекордно большая выплата — $85 млн по факту гибели спутника «Купон», принадлежащего Центробанку РФ. В 2014 году рекорд был обновлен: «Ингосстрах» совместно со страховым центром «Спутник» выплатили 7,8 млрд рублей в связи с гибелью космического аппарата «Экспресс-АМ4R». Совсем недавно пул страховщиков («Ингосстрах», «СОГАЗ» и «АльфаСтрахование») выплатил более 2,2 млрд рублей по факту частичной гибели спутника «Экспресс АМ6».
Реальные профессионалы
Космос — это тема коллективного страхования и распределения рисков. Компания работает в партнерстве с другими участниками рынка, среди которых есть как аналогичные «Ингосстраху» исторические гиганты (типа того же «СОГАЗа»), так и компании, пришедшие позже, но также заслужившие репутацию профессионалов. Например, «АльфаСтрахование» или «ВТБ Страхование». Однако, менеджменту ни одной, ни второй компании не пришло на ум заявлять о своем новоиспеченном лидерстве в отрасли. Такое поведение было бы очевидно непрофессиональным. Однако, практика показывает, что забота о собственной репутации важна не для всех.
Кстати, в апреле 2020 года новое подразделение для работы с космическими рисками в «Росгосстрахе» (Центр космического страхования) возглавил выходец из «ВТБ Страхование» Павел Шутов, президент Российской ассоциации авиационных и космических страховщиков (РААКС), который ранее был гендиректором «РК-Страхование» (структура «Роскосмоса»). То есть, компания сделала все правильно: создала структуру для работы на новом рынке, подтянула ресурсы, усилила команду известным в отрасли топ-менеджером. Осталось дело за малым, подкрепить громкие заявления реальными выплатами и долгосрочными контрактами.