Как проходила операция по спасению станции «Салют-7»
Дважды Герой Советского Союза Виктор Савиных вошёл в историю как 50-й советский и 100-й в мире космонавт. Он был участником операции по спасению станции «Салют-7» в 1985 году. В интервью RT Савиных рассказал о трудностях того полёта и непредвиденных ситуациях, с которыми столкнулся во время миссии. Также космонавт поделился впечатлениями об участии в подготовке фильма «Салют-7». — Виктор Петрович, что вы почувствовали, когда узнали о потере связи со станцией «Салют-7»? — В феврале 1985 года я вместе с космонавтами Владимиром Васютиным и Александром Волковым готовился к очередному космическому полёту. Когда мы были на тренировке, к нам зашёл Алексей Леонов и сказал, что корабль не отвечает на сигналы с Земли. Чтобы узнать причины потери связи, нужно было лететь на станцию. Специалисты должны были придумать вариант стыковки «Союза» с некооперированным объектом — фактически с булыжником. — Почему было критически важно спасти «Салют-7»? — Это была большая, работоспособная станция — к ней уже запланировали полёты. Кроме того, изменялась орбита «Салюта-7». Если бы станция дошла до высоты 100 км, то атмосфера Земли захватила бы её, после чего она неуправляемо упала бы на Землю. — У вас были опасения, что американцы могут захватить технологии «Салюта-7»? — Такие разговоры ходили, но было понятно, что они не смогут перехватить корабль. Для этого нужно было проделать огромную работу, в частности, срезать солнечные батареи, чтобы станция поместилась в отсеке шаттла. — Вы осознавали колоссальные риски, когда летели к «Салюту-7»? — Мы понимали, с чем можем столкнуться на станции, например, с пожаром или отсутствием кислорода. В любой момент на корабле мог произойти взрыв из-за скопления газов. На Земле понимали, что рискуют нашим экипажем. Самой главной задачей было состыковаться с «Салютом-7», войти в его отсеки, отремонтировать их и продолжить работу. Если бы мы не смогли починить станцию, то должны были с помощью двигателей «Союза Т-13» толкнуть её в сторону Земли и быстро отойти. Если бы мы не успели выдать тормозной импульс, то приземлились бы вместе с «Салютом-7» в океан. — В своей книге «Записки с мёртвой станции» вы писали, что во время стыковки не радовались, «потому что этому чувству в душах уже не было места». В чём конкретно была сложность в тот момент? — Во-первых, нужно было найти станцию, так как её точное местоположение на орбите было неизвестно. Во-вторых, мы должны были как-то подойти к «Салюту-7». Это также было сложно сделать, поскольку небесная механика — это не езда по автомобильной дороге. Постоянно появляются боковые скорости, которые нужно гасить. Мы шли к станции боком. Командир корабля Владимир Джанибеков измерял дальность, а я вычислял скорости. «Салют-7» вращался по многим осям. Было довольно сложно выровнять три скорости сразу, но Джанибеков мастерски управлял ручками. Когда мы были на расстоянии 30—40 метров, Земля дала «добро» и мы состыковались с неуправляемой станцией. Это действительно была победа. — Вы сразу поняли, что случилось с «Салютом-7»? — Нам сразу стало ясно, что на корабле нет электроэнергии. Станция замёрзла, везде был иней. На следующий день мы получили задачи из Центра управления полетами. В первую очередь, нужно было понять, есть ли вода. Вся она замерзла. Мы перенесли соки из станции в «Союз Т-13» и разогрели их. Затем начали заниматься электроэнергией. С помощью тестеров измерили напряжение на батареях — они разрядились до нуля. Нужно было протащить кабель от солнечной батареи, чтобы зарядить аккумуляторы. К счастью, нам удалось это сделать. — Какие ещё были непредвиденные сложности? — Одна из больших проблем — углекислый газ, который нужно было убрать. В ряде случаев я или Джанибеков махали бортовым журналом. Я перетащил из рабочего отсека патрон, из которого получается кислород, в спускаемый аппарат, и запустил его. В результате у нас появился воздух. — Что за курьёзная история с шапками с вами приключилась в космосе? — Моя супруга догадалась, что на «Салюте-7» может быть очень холодно. Она дала мне с собой две лыжных шапки, которые впоследствии нам пригодились на станции. После того как мы частично восстановили «Салют-7», появилось электричество, был первый телерепортаж. Руководивший полётом с Земли космонавт Валерий Рюмин попросил нас снять шапки, чтобы народ их не увидел. Никто не должен был знать, что экипажу было тяжело. Сейчас одна шапка находится в музее Детского космического центра в Кирове. Вторая хранится у меня дома. — Недавно российский космонавт Алексей Овчинин и американский астронавт Тайлер Николас Хейг столкнулись с трудностями во время отправки на МКС. Как вы оценили эту ситуацию? — Ранее уже происходила подобная история — 26 сентября 1983 года на стартовой площадке космодрома Байконур взорвалась ракета-носитель «Союз-У». Система аварийного спасения вытащила из огненного котла спускаемый аппарат с космонавтами Владимиром Титовым и Геннадием Стрекаловым. На наших кораблях с начала отсчёта до стыковки со станцией существует возможность спасти экипаж в любом месте. — По мотивам вашей миссии был снят фильм «Салют-7». Насколько точно он воспроизвёл те события? — Производители киноленты добавили в неё очень много экшна. Я очень долго работал с ними, когда они начали снимать фильм. Продюсеры взяли за основу мою книгу «Записки с мёртвой станции». Мы с Виктором Благовым (главный специалист корпорации «Энергия», скончался 8 апреля 2019 года. — RT) прочитали сценарий, сделали очень много замечаний, вычеркнули всё, что было неправильно. Особенно нас удивил эпизод с кувалдой. Ещё в сценарии был момент, когда после стыковки с «Салютом-7» я якобы говорю Джанибекову, что дальше с ним не полечу. Это бред, как можно было придумать такие слова? Мы вместе проделали огромную работу. — Как вы считаете, произойдёт ли в будущем контакт людей с представителями инопланетной цивилизации? — Когда-нибудь это может случиться. Астрономы полагают, что в пределах нашей солнечной системы экзопланет практически нет. Но в других галактиках, думаю, их огромное количество. Я считаю, что на некоторых из них есть жизнь, возможно, даже более интересная, чем у нас. Надо верить, что мы не одни во вселенной. — Космос изменил ваши взгляды на жизнь? — То, чему он меня научил, практически мне не пригодилось на Земле. Но самое главное в космосе — не надо дёргаться. Когда ты находишься на станции, ты никуда не улетишь. Есть инструкции, люди на Земле, которые тебе всегда помогут. Благодаря тому, что ты знаешь технику, на которой летаешь, можно выйти из любой сложной ситуации. В каждом полёте возникают неожиданности — будь то пожар или наводнение. — В мире не прекращается космическая гонка. Как вы думаете, в будущем получится сблизить народы России и США? — Ситуация в мире сложная. Ранее президент США Рональд Рейган говорил о космической военной инициативе. Потом всё утихло. Понятно, что нужно вложить огромное количество денег, чтобы милитаризировать космос. Я надеюсь, что человечество в конце концов одумается. Маленькие ссоры завершаются разборками, а большие могут привести к войне. К этому надо очень спокойно относиться и взвешивать все «за» и «против». — Как вы относитесь к космическому туризму? — Пусть люди летают. Это короткие, а не специализированные экспедиции. Я знаю многих ребят, которые были в космосе. Один американец — дважды, у него отец был астронавтом. Ему хотелось сфотографировать Землю. — Какую бы вы сегодня поставили задачу «Роскосмосу»? — Нужно заниматься решением вопросов на Земле. Нужно вкладывать деньги в создание спутников, которые используются для фотографирования планеты, прогноза погоды и связи. Полную версию интервью смотрите на RTД.
