«Бренды говорят голосом кота, который приближается к нирване». Известная пародистка — о Павле Воле, Елене Малышевой и российской рекламе

Арина Ростовская — пародистка, ролики которой вы скорее всего видели в соцсетях. А телезрителям она известна благодаря своей рубрике в «Шоу Воли» на канале ТНТ. В арсенале Арины — голоса Елены Малышевой, Димы Билана, Розы Сябитовой и других звезд, а также отечественных брендов. Чем зацепила зрителей яркая девушка, как ей работается с Павлом Волей и Ильей Соболевым, кого из известных людей учить пародии веселее всего и почему реклама в России звучит так, как звучит, — об этом и многом другом Арина рассказала в беседе с «Мослентой». Ниже — ее монолог.

Про «Шоу Воли» и свою рубрику

Моя рубрика на «Шоу Воли» по сути родилась из чистого эксперимента. Изначально все должно было выглядеть чуть иначе.

Уже был похожий формат, где ко мне в студию приходили звезды, актеры дубляжа, блогеры, известные вокалисты. Мы с ними играли в рулетку — рандомно выбирали артиста, чей голос нужно было спародировать. И все это — в формате коротких видео.

В «Шоу Воли» мы решили, что эту рубрику нужно развить до чего-то более продолжительного. Но было ощущение, что зрителям больше интересно наблюдать не за самой пародией, а за процессом поиска нужного звучания. Я, видимо, долго игнорировала этот момент, будучи уверенной, что все ждут уже готового результата. Мне казалось, никому не интересно смотреть, как ты по четыре часа пытаешься нащупать, как звучит Дима Билан или Лариса Гузеева.

Но оказалось, что в реальности все с точностью до наоборот. И особенно людям, оказывается, интересно смотреть, как я выдаю четкие инструкции, чтобы повторить голос, например, Клавы Коки или группы Gayazovs Brothers.

Про Павла Дедищева и разрешение баловаться

В рамках шоу мне очень понравилось работать со стендап-комиком Павлом Дедищевым. Перед записью он мне говорил: «Арин, имей в виду: это все зря! Я тебе сейчас ничего не покажу. Ничего из этого не получится». Он до последнего не верил, а это для меня — вызов.

Когда человек сам в себя поверить не может и говорит, что его вообще зря позвали на подобный проект, для меня это значит только одно — игра началась! Моя задача теперь — раскрыть этого человека настолько, чтобы он подумал: «Вау! Что я делал все эти годы, когда внутри меня такой талант!»

«Мы положили в гроб свой антикайф». Московский музыкант — о барах, уличной движухе, несогласованных шествиях и людях

У нас с Павлом все получилось. Конечно, мы старались и потели, но в какой-то момент просто расслабились, отпустили ситуацию, и все сложилось. Паша блестяще повторил и голос другого стендап-комика Гурама Амаряна и манеру поведения Леонида Якубовича. Говоря по-честному, все вообще начинает получаться именно тогда, когда ты разрешаешь себе баловаться.

Про Анатолия Цоя и смех сквозь слезы

Мне еще очень понравилось работать с Анатолием Цоем. Во-первых, он очень ярко на все реагировал. Пока мы записывали выпуск, он три раза буквально плакал от смеха, не мог успокоиться. Ему очень нравились сравнения, которые я использую. К тому же со всеми персонажами, которых мы озвучивали, он знаком лично. Было очень смешно и очень похоже.

Анатолий очень быстро все схватывает, а любому педагогу нравится работать с учениками, которые быстро понимают, что до них хотят донести.

Про Павла Волю и Илью Соболева

Мне очень комфортно работать с Павлом Волей и Ильей Соболевым. Они порядочные, спокойные, хорошие люди. Более того, Паша — максимально вежливый и заботливый. Он очень бережно относится ко всем людям, находящимся на площадке. Это ощущается с первой минуты и до самого конца съемок.

Про голоса брендов и молодых мамочек

Я говорю голосами самых разных брендов. Если рассуждать о том, почему они звучат именно так, а не иначе, все упирается в целевую аудиторию. Когда я прихожу в студию и вижу от режиссера новый проект, первый вопрос: для кого этот продукт?

К примеру, если мы должны привлечь молодых заботливых мамочек, тембр должен стать «теплее», фразы — «на улыбке», включаются грудные резонаторы.

Смысл в том, чтобы та самая мамочка, до которой мы пытаемся достучаться, узнала в нас себя. И логично предположить, что в случае с детской целевой аудиторией мы как актеры дубляжа сами должны стать детьми, чтобы ребенок начал к нам прислушиваться.

Про хороший пример с мороженым

Мы вообще должны стать теми людьми, для которых мы вещаем. Это делается для того, чтобы человек, включивший телевизор, даже если он смотрит его спиной, при звуке нашего голоса мог обернуться и понять, что кто-то похожий на него говорит о важных для него вещах.

Во многом уже по концепции продукта понятно, каким голосом он звучит. Например, если мы рекламируем легкое, почти диетическое мороженое, ему подойдет голос «просветленной», осознанной леди, которая за правильное, но вкусное питание.

Если мороженое калорийное — с орехами, карамелью и фестивалем быстрых углеводов — его нужно озвучивать манерой более дерзкой и самоуверенной. Ведь целевая аудитория здесь — молодежь, которая много учится или работает, и ей нужен быстрый перекус. Здесь нет и намека, на воздушность или томность в голосе. Короткие емкие фразы с хрипотцой рок-н-ролла.

Про голоса люксовых брендов

Мы устроены таким образом, что с детства доверяем людям, чьи голоса звучат ниже, чем наш собственный. Первые, кто говорит с ребенком, — родители. И мы с первых дней жизни привыкаем, что тот, у кого голос ниже, имеет больший статус. Такому человеку можно доверять, к нему нужно прислушиваться.

«Раньше у меня в подъезде обитало минимум 50 девчонок». Андрей Григорьев-Апполонов — о Москве, Сочи, безумных концертах и сумасшедших фанатках

Мы все не лишены эмпатии, так что четко считываем, когда человек рядом с нами расслаблен. А его в этот момент всегда выдает голос. Если ты не напрягаешься, у тебя нет никаких спазмов, а плечи опущены, его звучание становится ниже тона на два.

Именно поэтому реклама люксовых брендов озвучивается глубоким, низким голосом. Такие марки всегда должны ассоциироваться с людьми, которые ни о чем не беспокоятся, или с котом, который лежит на подоконнике и приближается к состоянию нирваны.

Про голос для молодых девушек

Если говорить о высоком голосе в озвучке, то тут тоже не все так просто. Например, когда мы делаем рекламу, направленную на молодых девочек, снова надо смотреть на продукт. Так, если речь идет о женской гигиене или косметике, голос будет высоким, но воздушным, легким.

Если же мы ориентируемся на девушек, которые любят яркие помады, оттенки краски для волос или яркую одежду, то голос наш становится более дерзким. В нем уже намного меньше воздуха.

Про ошибки в озвучке рекламы

Ошибки в озвучивании рекламы определенные есть. Иногда я что-то слушаю и думаю: ребята, вам бы чуть-чуть тут скорректировать все, поменять позиционирование, и все взлетит.

В основном это касается брендов, которые не определились со своей аудиторией и решили работать на масс-маркет, на всех сразу. Но тогда голос в рекламе получается для всех и ни для кого.

Чем четче бренд понимает, как этот клиент выглядит (вплоть до того, как он одевается, куда ходит, какие мысли его беспокоят и куда он ездит в отпуск), тем быстрее и проще им может стать актер дубляжа.

Так же, как и в кино, ему будет проще познакомиться со своим героем, чтобы перевоплотиться в него.

Про Елену Малышеву и Розу Сябитову

Я люблю пародировать известных людей. Мой номер один — Елена Малышева. Можно сказать, что с нее все и началось. Мы с друзьями на каждый Новый год договаривались, что будем говорить хотя бы один тост голосом какого-то известного человека или персонажа. Моя подруга писала варианты на бумажках, а потом мы вслепую их вытягивали. И вот три года подряд мне доставалась Елена Васильевна.

Еще я обожаю Розу Сябитову. В ее поведении есть нотка претензии — некий характерный выпад в сторону оппонента. Я стараюсь в жизни держаться максимально спокойно и сдержанно, но иногда будто бы из меня самой хочет прорваться Роза и кому-нибудь предъявить в своей типичной манере. Позволить себе я этого не могу, но, когда ее пародирую, все мои внутренние претензии выходят через ее голос. Это своего рода терапия.

Про голоса, которые рвутся наружу

Мои персонажи практически всегда пытаются говорить через меня. Даже когда я начинаю петь, часто ловлю себя на том, что пою, как кто-то из исполнителей, которых я пародирую. По этой причине мне не всегда легко петь своим голосом.

«Арбатские бабушки ругали меня из-за беременной Татьяны». Антон Макарский — об отношениях с женой, сексизме и теще

Бывает, что в течение дня, когда я говорю с разными людьми на совершенно разные темы, прорываются какие-то фразы. И я понимаю, что это не мои, а у кого-то услышанные слова. Например, иногда через меня мама говорит: «Так, и что мы лежим? Все, собрались и работаем!» Это не моя формулировка.

Эти голоса не мешают мне, а скорее помогают пережить те эмоции, которые я бы не прожила, оставаясь в своих привычных рамках.

Про не самый благополучный Петербург

В Москву я приехала из Петербурга, и о городе моего детства мне сложно сказать что-то позитивное. Я жила в районе Ладожского вокзала, и в школе учителя нас готовили к тому, что вариант поступления в ПТУ мы должны уже считать большой удачей.

Несколько раз, когда я возвращалась из школы домой, меня хватали на улице какие-то бездомные и пытались куда-то увести. Приходилось отбиваться.

Конечно, в Петербурге есть Казанский и Исаакиевский соборы, каналы и реки, Васильевский остров и так далее, но это ты видишь, когда ты турист. А в моем детстве мы не часто ездили, как было принято говорить, в город. Мы жили в своем не очень благополучном районе, и чтобы я не попала в какую-нибудь нехорошую компанию, мама пыталась меня всячески занять. Музыкальная школа, хореография, театральный кружок, английский — вот мое детство. И сейчас я маму понимаю.

Про Москву, где отдыхают как-нибудь потом

Петербург, особенно сегодня, принято считать городом творческих людей, вечно находящихся в поиске и на креативе. Москва же более твердая. Здесь все по делу: творчество — творчеством, работа — работой.

Когда я переехала, мне было 23 года, и поначалу было тяжеловато. После Петербурга все были очень резкими, прямолинейными, жесткими. Но через некоторое время я привыкла. В конце концов, это просто правило игры.

Здесь просто все стремятся успеть за свою жизнь как можно больше. Хотя москвичи тоже хотят отдыхать, но кажется, что они это будут делать как-нибудь потом, а сейчас надо работать.

Я смотрю на знакомых, которые остались в Петербурге, и вижу, как они живут и кайфуют. Но при этом они не стремятся прийти к каким-то высоким профессиональным целям как можно быстрее. Это такой стиль жизни. Но я сейчас кайфую от своей работы, поэтому Москва для меня точно комфортнее.