«Я могла быть убита»: Максакова снова вспомнила семейную трагедию
Мария Максакова уже больше трех лет не приезжает в Россию. 23 марта 2017 года в центре Киева убили ее мужа, экс-депутата, Дениса Вороненкова. С тех пор оперная певица предпочитает жить на территории Украины со своим трехлетним сыном Иваном. Ранее артистка заявляла, что знает, кто заказал убийство ее возлюбленного.
Но стоит отметить, что несколько раз Максакова меняла свое мнение. Она также называла заказчиком убийства Вороненкова своего бывшего мужа Владимира Тюрина, от которого у певицы подрастают двое детей. В октябре 2017 года генеральный прокурор Украины объявил, что расследование гибели бывшего депутата завершено. Отмечалось, что Тюрин согласился на финансирование организации убийства Вороненкова в обмен на преференции российских спецслужб. В мае 2018 года Максакова призналась, что ее вынудили оговорить Тюрина. По ее словам, убийцей является другой человек, а причастен к организации преступления некий Денис Панаитов, который также завладел ее квартирой в Москва-Сити и не так давно пытался выселить ее из квартиры в Киеве.
За развитием этой истории следили редакторы передачи «На самом деле». Целый год Мария отказывалась давать интервью в рамках шоу. В студии оказалась мама покойного Вороненкова Людмила, которая не первый год пытается встретиться с Максаковой и своим внуком, а также бывшая жена экс-депутата Светлана Макеенко и представитель оперной дивы Максим Яли.
По интернет-связи Мария вышла на связь с ведущим Дмитрием Шепелевым.
«У меня есть версия, которую я считаю единственно возможной. В сам первом допросе, я давала показания именно в отношении Панаитова. Я не однократно возвращалась на допросы и говорила, что настаиваю на том, что необходимо произвести следственные действия Панаитова тоже, но в результате это никак не отразилось в итоговом обвинительном акте», — пояснила артистка.
Она не стала скрывать, что в тот период времени зависела от украинских властей.
«Прямых показаний, о том, что это сделал Тюрин, я никогда не давала. Я страдала и плакала каждую ночь, не понимая, как может быть такое. Как человек, с которым я прожила столько времени, растила двоих детей, которого спала в свое время, как может он сделать со мной это? Понимаете? И это убивало меня два года. Не вас убивало, а убивало меня!», — поделилась Максакова, не сдерживая слез.
Она пояснила, что ознакомилась с материалами дела об убийстве Вороненкова только в сентябре 2018 года. По словам оперной дивы, она не верила в невиновность Тюрина, пока не увидела, что нет никаких доказательств прямой вины мужчины. «Пока я не поняла, что меня в водили в заблуждение, до этих самых пор я, к сожалению, верила следствию. Жалею об этом», — добавила девушка. Она также отметила, что ей нельзя было публично говорить о Панаитове, чтобы не нарушить тайну следствия. Более того, женщина призналась, то именно Панаитов склонял ее даче показаний против Тюрина.
© КАДР ИЗ ПЕРЕДАЧИ «НА САМОМ ДЕЛЕ»/ TELEPROGRAMA.PROМария вновь вспомнила тот роковой день, когда потеряла мужа. Она назвала случайностью то, что не находилась рядом с ним в тот момент, когда в него стреляли.
«Накануне мы очень поздно легли. Машина, которая везла нам вещи, задержалась, водителя почему-то развернули. Он пожалел меня, я была не выспавшаяся. А вот то, что тот, кто планировал это убийство, рассчитывал, что там буду и я тоже, что я могла быть убита там вместе с Денисом, вот это, к сожалению, мысль, которая меня преследует», — поведала артистка.
© Кадр из передачи "На самом деле"/ Teleprograma.proЭксперты усомнились в правдивости слов Марии. Так как проверить ее слова на полиграфе у них не было возможности, то они лишь анализировали поведение женщины. В студии были показаны кадры разговора Максаковой с Панаитовым, сделанные через месяц после смерти Вороненкова. Певица попросила экспертов прокомментировать их. В кадре она в яркой оранжевой майке и лосинах сидит на диване с мужчиной.
«Что я вижу, человек, находящийся в глубокой депрессии, в глубокой трагедии, как правило выбирает более закрытую одежду, тем более это апрель месяц, а также приглушенных тонов», — отметила эксперт Сабина Пантус.
По ее мнению, человек переживающий тяжелую утрату и принимающий сильные лекарства не мог так хорошо и четко говорить, обсуждая не погоду, а махинации.