Чего боится человек. «Левада‐центр» провел исследования о том, что тревожит россиян более всего
В феврале исследователи «Левада-центра» определись с показателями социологических опросов о том, что больше беспокоит российских граждан, а именно: с чем им приходится засыпать и просыпаться с наибольшим волнением. Исследования проводились в период с 15 по 20 февраля по репрезентативной выборке среди как городского, так и сельского населения и охватили 137 населенных пунктов в 50 субъектах федерации. Вопросы задавались 1600 респондентам старше 18 лет. Итак, наибольшее беспокойство у наших соотечественников вызывает проблема роста цен. 62% опрошенных посчитали, что именно это для них самое важное. Это, разумеется, касается подавляющего большинства населения страны — как трудящегося, обучающегося, так и пенсионного и находящегося в предпенсионном возрасте, для кого любое повышение цен на продукты питания, ЖКХ, предметы быта и одежду, горючее вызывает стресс. Большая категория людей замечает рост даже на десять копеек, потому что в последние годы они уже были приучены к строгому контролю за собственным бюджетом, что каких-то лет пять назад касалось еще далеко не всех. Это вообще было несвойственно нескольким поколениям наших соотечественников, несмотря на то, что в целом люди жили бедно, не имея возможности отложить что-нибудь на будущее. Но мысль о том, что государство не даст «умереть с голоду», трудоустроит и накормит даже лентяя, не отпускала людей и мешала правильно рассчитывать свои силы и доходы. Но общественный фон претерпел коррекцию и теперь всем стало понятно, почему так бережливы американцы, немцы или французы, почему они и даже темпераментные итальянцы так дотошны в расчетах и не откажутся ни от каких скидок или попутных льгот. Новая российская генерация, похоже, придет к тому же самому в самое ближайшее время уже в полном объеме. Поэтому этот ответ подтверждает серьезное отношение россиян к проблеме ценообразования. Пусть это даже имеет лишь косвенное отношение к этому классическому вопросу в экономике. По данным «Левада-центра», 41% опрошенных обеспокоен безработицей. Несомненно, это имеет уже не косвенное, а прямое отношение к первой проблеме — рост цен на товары, — так как отсутствие работы или страх ее потерять делает вопрос выживания очень актуальным. Это тоже появилось в российской жизни относительно недавно. Начало было взято в довольно отдаленном периоде, когда рухнули целые индустрии, закрывались одно за другим промышленные предприятия, а работа была только в лоточной торговле. Сегодня эта проблема пребывает в стадии формирования новой для нас системы деловой востребованности. Без развития мелкого и среднего бизнеса вопрос трудоустройства уже не решить. Дело в том, что наибольшая концентрация населения отмечается там, где функционируют крупные, системообразующие предприятия, вокруг которых появляется современный «посад», требующий развития бытовой инфраструктуры. Та, в свою очередь, дает много рабочих мест, а значит, и минимального заработка. Но там, где промышленность отсутствует или была когда-то свернута, для населения работы нет. Мало того, что невозможно найти своего работодателя, но еще и покупательная способность соседей по городу, поселку или деревне предельно низкая. Таким образом, наличествует взаимная невостребованность производителя услуг или товаров и потребителя. Все это, разумеется, усугубляется страхом потерять работу, хотя многие не отдают себе отчет, что именно их более всего пугает: потеря заработка как такового или вынужденное переселение в более оживленные места, когда понадобится бросить на произвол судьбы все, что было приобретено или накоплено. Поэтому этот 41% опасающихся безработицы растекается на куда большее пространство, чем если рассматривать их в прямом, а не косвенном аргументировании. В соответствии с теми же исследованиями на третьем месте по негативным ощущениям стоит проблема расслоения в обществе. Об этом заявили 34% респондентов. Первая и вторая позиции, о которых мы говорили, уже не косвенно, а прямо связаны с третьей. Скорее всего, это все одни и те же люди. Социальный лифт, работающий открыто и без остановок, является главной гарантией того, что даже рост цен и опасение потерять работу в какой-то момент могут быть компенсированы реальной надеждой на карьерный или коммерческий (в частном производстве и сфере услуг) рост, чему должны быть регулярные примеры. Но чувствовать, что некуда податься, некому пожаловаться, не на что надеяться, при этом наблюдать за роскошью тех, кому-либо вдруг повезло, либо есть надежная опора в жизни — все это вызывает раздражение и временную депрессию, которая может вылиться в самые разные личностные или даже социальные явления. Именно потому и «временная», так как требует долгого внутреннего переваривания и осознания. Более трети опрошенных связывают эти проблемы с понятием социального расслоения в обществе и не без оснований опасаются развития этого как по существу, так и по последствиям. Тем, что все дело в кризисных показателях экономики, озабочены лишь 28% опрошенных, хотя именно это и является одной из главных причин, вызывающих страх в обществе образованных и аналитически мыслящих людей. Но у нас этому уделяет внимание лишь своего рода интеллектуальная элита, которая представлена на всех этажах общества не слишком щедро. Еще меньшее количество людей связывает свои негативные ощущения с экологией, а именно 19% от общего числа опрошенных. Это либо по той же причине, о которой мы упомянули в предыдущем абзаце, либо потому, что они не связывают свою жизнь и свою трудовую деятельность с состоянием дел в окружающей среде и глобальными климатическими изменениями. А ведь это подчас и диктует политику в промышленности, а следом за тем в сфере востребованности работников, как и ценообразовании. Опять же, поначалу в косвенном выражении, но постепенно перерастающем в прямое влияние. Но отсутствие зависимости жизни людей от принятия решений в области охраны природной среды и организации «грязных» производств приводит к безразличию в этих оценках. Отсюда и столь малый процент тех, кто об этом хотя бы задумался. Те, кто укрепляет свое личное благосостояние и обладает реальными рычагами влияния на политику и экономику страны, этим пользуются в любое удобное для их бизнеса время. Но опрошенные об этом почти не задумываются, так как опасаются более прямых угроз для своей жизнедеятельности. Почти столько же, а именно 18%, обеспокоены состоянием общественной морали и нравственности. Это вообще вопрос культуры, воспитания и ощущения человека себя частью общества и гражданином страны. По существу, эти люди более всех из опрошенных (или в части их) являются сдержанно настроенными ко всем остальным негативным проявлениям в жизни, потому что искренне считают, что дело не в экономике, а в том, как отражается действительность в общественном сознании и что должно быть определено в качестве табу. Могут ли они быть нравственной опорой общества в преодолении сложностей в настоящие времена, почти определенно можно сказать, что вряд ли. Думаю, что этими 18% являются те респонденты, которые либо материально уже обустроены в жизни, либо, утеряв на это всякую надежду, всю вину возлагают больше на слово, нежели на дело. Это свойственно старшему поколению. Поэтому есть подозрение, что именно таково было процентное количество пенсионеров и респондентов предпенсионного возраста, которые приняли участие в опросе. Все это довольно полно характеризует сегодняшнее положение вещей в общественном сознании и должно быть учтено крайне серьезно теми, за кем главные решения. Андрей Бинев, журналист, аналитик
