Тайны забытого искусства портретного силуэта и художник-разведчик на службе у графа Суворова

Трудно обойтись без прилагательных в превосходной степени, говоря о "Силуэте в России в XVIII веке", этом редкостном научном исследовании и издательском феномене. Под обложкой альбома собраны 400 великолепных репродукций, оригиналы которых хранятся в 69 отечественных и зарубежных музеях и частных собраниях - от Музеев Московского Кремля и Государственного Эрмитажа до Метрополитен-музея, фонда Королевских коллекций и личного собрания королевы Елизаветы II (Великобритания)1.

П. Дружинин. Силуэт в России в XVIII веке.

На стр. 158 "Портрет неизвестного". Скорее всего, это до сей поры неизвестный силуэт великого Суворова. Полагаю, что атрибуция может быть подтверждена портретом Александра Васильевича кисти Д.Г. Левицкого (Музей Тропинина и московских художников его времени, Москва), настольной медалью в честь его побед и посмертной маской полководца (Государственный мемориальный музей А.В. Суворова, Санкт-Петербург). Всех сомневающихся прошу убедиться лично.

Но это, конечно, не единственное, на что я хочу обратить внимание читателей "Родины".

Д. Левицкий (?). Портрет А. Суворова. 1785–1786 годы.

Силуэт эпохи Просвещения

Монография Петра Дружинина посвящена портретному силуэту - уникальной иконографической технике, получившей невиданное распространение в Европе в последней трети XVIII века. "Технически силуэты делались двумя различными способами, которые во многом диктовались художественным талантом мастера, а также его привычкой. Даровитые портретисты... резали силуэт из листа бумаги за минуту: они просто сажали портретируемого в профиль и далее действовали маленькими ножницами. В большей степени был распространен другой способ, которым чаще пользовались не только те, кто не мог передать в точности портретное сходство, а потому и перестраховывался, но и вполне состоявшиеся художники. В этом случае силуэт делался не с натуры, а с тени, то есть профиль снимался посредством нехитрого инструментария - экрана и поставленного за позирующим источника света. Профиль сначала снимался в величину натуры, а затем уменьшался посредством пантографа, и уже далее силуэт рисовался тушью или вырезался по абрису. Многие профессиональные мастера могли владеть с разной степенью совершенства обоими способами"2.

Посмертная маска Александра Васильевича Суворова.

Российская империя не являлась родиной портретного силуэта, но было бы ошибкой считать ее лишь подражателем общеевропейской моды эпохи Просвещения. Выразительность, схожесть, доступность силуэтного портрета обусловили настоящий расцвет жанра в России. Русский силуэт XVIII века олицетворяют два чрезвычайно одаренных и в высшей степени плодовитых классика жанра - Георг Фридрих Сидо и Иоганн Фридрих Антинг - главные герои капитальной монографии историка Дружинина.

Исследователь написал талантливую книгу не только о силуэтном портрете, но и о непростой судьбе тех мастеров, которые в разной технике выполняли эти портреты. Именно Россия стала центром притяжения лучших силуэтёров - художников жанра, странствующих мастеров со всего света. Практически все мастера искусства силуэта были странствующими артистами: "они приезжали в город, давали объявления, исполняли заказы и двигались дальше, путешествуя по городам и странам"3.

И. Хайд. Разглядывающие силуэт. 1770–1780-е годы.

Заказ Екатерины Великой

Ровно за сто лет до того, как великий русский драматург Александр Николаевич Островский завершил комедию "Таланты и поклонники" (1881), в реальной жизни была разыграна трагикомедия на вечную для любого артиста тему. В 1781 году в Петербург из Берлина приехал великолепный мастер силуэтного портрета немец Георг Фридрих Сидо. (Для того чтобы уточнить его полное имя и детали биографии, автор книги проделал колоссальную и весьма трудоемкую работу - осуществил сквозной просмотр газеты "St. Petersburgische Zeitung" за период с 1770 по 1810 год4.) Мастер оказался в нужное время в нужном месте. Генерал-адъютант императрицы и действительный камергер Александр Дмитриевич Ланской (1758-1784) был не только поклонником европейской моды на силуэтные портреты, но и сам на любительском уровне занимался вырезыванием силуэтов.

Покровительство фаворита Екатерины II стало мощным катализатором спроса на силуэты работы Сидо при дворе императрицы. Но этим дело не ограничилось. Сидо раньше других своих современников осознал роль товарной коммерческой рекламы в продвижении предлагаемых услуг и сполна воспользовался этим знанием, чтобы в полной мере конвертировать свою популярность в звонкую монету.

Дети, снимающие силуэт посредством экрана. 1781 год.

О чрезвычайно продуктивной деятельности Сидо и коммерческом успехе его предприятия Якоб Штелин (1709-1785), великий подвижник русского искусства века Просвещения, написал так:

"Через газету предложил городу свои художественные услуги и распространил в домах билет, в котором он указал расценки своей работы: 4 рубля за голову или бюст или 5 рублей за оригинал и 5 вырезанных копий. Очень скоро он получил столько заказов, что едва мог справиться с ними. За первые полтора года он изготовил силуэты более 500 лиц. Копии он продавал дюжинами как собрание. Даже Ее Величество велела ему изготовить ее силуэтный портрет и пожаловала ему за это от 300 до 500 рублей. За первые два года Сидо заработал от 4 до 5 тысяч рублей, но большей частью все опять беспутно промотал"5.

Чтобы оценить величину заработка до чрезвычайности популярного и плодовитого мастера, следует учесть, что годовой оброк крепостного крестьянина составлял 5 рублей, а модный силуэтёр Сидо редкий день не вырезал очередной портрет.

Г.Ф. Сидо. Портрет императрицы Екатерины II. 1782 год.

Демпинг восемнадцатого века

Однако мода на портретный силуэт прошла быстро, энтузиазм русской публики постепенно стал угасать. Спустя без малого два столетия советский поэт Самуил Яковлевич Маршак с афористической точностью скажет об непостоянстве моды:

Ты старомоден. Вот расплатаЗа то, что в моде был когда-то.

Изменчивость моды вынудила Сидо сначала переехать в Москву, а когда его надежды на высокие заработки в Первопрестольной потерпели крах, странствующий силуэтёр был вынужден вернуться в столицу и понизить расценки. В новом коммерческом объявлении он предлагал "в знак своей признательности" петербургской публике изготовить "для каждого желающего по 6 портретов в парижских паспарту - за 1 рубль"6. По демпинговым ценам продавались мастером небольшие портретные галереи - 50 штук за 5 рублей, а большие портретные галереи - 100 штук за 8 рублей.

Г.Ф. Сидо. А. Ланской перед бюстом Екатерины II. 1782–1784 годы.

Демпинг не помог. По словам хорошо осведомленного Штелина, художник испытал крайнюю степень нужды. "Это принесло ему едва ли больше, чем необходимо для пропитания"7. В ночь с 24 на 25 июня в Царском Селе внезапно скончался поклонник его таланта генерал Ланской, фаворит императрицы и по совместительству силуэтёр-любитель. Лишившись покровителя, Сидо быстро завершил свои дела и проворно покинул пределы Российской империи. Его последователи уже не могли рассчитывать на высокие гонорары за свой труд. 10 июня 1785 года, накануне или же сразу по приезде нового странствующего силуэтёра, в немецких "Санкт-Петербургских ведомостях" появилось в высшей степени характерное объявление:

"Господин Франц Эрбан, из Праги, любезнейше предлагает свои услуги по изготовлению силуэтов и пастельной живописи и надеется, что его умение и особо удачные образцы привлекут к нему многих любителей, тем более для изготовления одного силуэта ему требуется не более минуты, а фигуру в рост он вырезает ножницами за несколько минут, не прибегая к предварительному рисунку, причем в первом случае цена за погрудный силуэт составляет 50 коп., а за силуэт в полный рост - 1 руб."8.

А. Симаков. Г.Ф. Сидо снимает силуэт с императрицы Екатерины II в 1782 году в Петербурге. 2021 год.

Прошел год - Франц Эрбан "раскрутился" и ровно в два раза повысил свои расценки, однако и он, быстро насытив спрос на портретные силуэты, летом 1786 года покинул Российскую империю и стал странствовать по Европе.

Ну а теперь перейдем к Иоганну Фридриху Антингу, автору силуэта, на котором воспроизведен Александр Васильевич Суворов.

Рисовальщик, адъютант, разведчик

Авантюрист по натуре, абсолютно не приспособленный к оседлой жизни, постоянно томимый жаждой путешествий и необычайных впечатлений, сын гарнизонного капеллана из немецкого города Готы Иоганн Фридрих Антинг (1753-1805) в конце 1783 года прибыл в столицу Российской империи. По словам Штелина, не скрывавшего своего расположения к странствующему силуэтёру, Антинг прославился тем, что "изготовлял не отдельные головы или бюсты, а картины, составленные из 5, 6 и более целых фигур с необычайным сходством и отличнейшим образом отделанных, и за такой оригинал спрашивал от 40 до 50 рублей"9.

И.Ф. Антинг. Группа академиков Петербургской академии наук в саду за чтением и разговором. 1784 год.

Не будем подробно рассказывать о всех перемещениях мастера в пространстве и времени: вся его жизнь, полная приключений, - прекрасный сюжет для авантюрного романа. Остановимся лишь на одной сюжетной линии - на пересечении судьбы художника с линией жизни и деятельности величайшего полководца государства Российского.

В конце зимы 1793 года странствующий силуэтёр Антинг познакомился в Херсоне с генерал-аншефом графом Суворовым-Рымникским, который в тот момент занимал должность "начальствующего войсками в Екатеринославской губернии, во вновь приобретенных областях и Тавриде расположенными". Два незаурядных человека века Просвещения сразу же понравились друг другу. "Антинг смог оценить величие фигуры русского полководца, а Суворов - увидеть достоинства Антинга, но не как художника, а как наблюдательного, образованного, обладающего широким кругозором человека"10.

И.Ф. Антинг. Семья цесаревича Павла Петровича перед бюстом Екатерины II. 1780-е годы.

Полководец поручил ему выполнить разведывательное задание - собрать сведения об Оттоманской Порте по начертанным Суворовым двадцати двум пунктам. Силуэтёр с блеском выполнил это поручение, совершив вояж в Константинополь и изложив свои наблюдения на двадцати трех страницах, "касающихся оборонительных сооружений Проливов, средств константинопольского адмиралтейства, реформ армии, источников воды, расположений важнейших зданий и резиденций в городе, политических взглядов султана и наиболее значительных сановников, положения в христианских провинциях, состояния дорог и т.д."11.

Рекламная карточка силуэтёра Ф. Эрбана. Около 1791 года.

Так "мастер ножниц", рисовальщик и силуэтёр Антинг стал военным разведчиком, майором Русской императорской армии, адъютантом великого полководца.

И его первым биографом!

По поводу биографического труда Антинга в историографии было сломано много копий. Высказывались различные мнения, но мы склонны согласиться с выводом автора монографии: "безотносительно шипения историков или завистников, труд Антинга имеет непреходящее значение в качестве первоисточника для биографии Суворова"12.

Силуэт Александра Суворова из книги И.Ф. Антинга "Жизнь и деяния генералиссимуса, князя Италийского, графа Суворова-Рымникского". 1795–1799-е годы.

Любой исследователь, желающий снабдить книгу иллюстрациями, органически вплетенными в цепочку авторских доказательств, оказывается в непростой ситуации: ни один издатель не желает подвергнуться санкциям за вольное или невольное нарушение авторского права. Тем отраднее встретить капитальную, снабженную множеством редких иллюстраций и прекрасно изданную монографию, ставшую редчайшим исключением из этого общего правила. Можно только догадываться, чего стоили автору тысячи страниц переписки с правообладателями и сотни согласований...

1. Дружинин П.А. Силуэт в России в XVIII веке. М.: Кучково поле Музеон, 2023. С. 8-9, 495.2. Там же. С. 17. Пантограф - прибор, снимающий рисунки или чертежи, увеличивая или уменьшая их.3. Там же. С. 67.4. Там же. С. 81.5. Там же. С. 87-88.6. Там же. С. 91.7. Там же. С. 88.8. Там же. С. 446-450.9. Там же. С. 227.10. Там же. С. 291.11. Там же. С. 294.12. Там же. С. 297.