Историк: «Такой уровень науки очень опасен для России…»

Проблемы науки и образования в Северном Арктическом университете, проанализированные профессором САФУ В. И. Голдиным в статье «Как федеральные университеты становятся механизмами сокращения науки?», во многом заданы установками федерального центра в отношении науки и образования. Снижение их качества носит системный характер, на который наслаиваются региональные, субъективные и другие факторы.

На вопросы ИА REGNUM, что происходит в России с наукой и образованием, ответил заслуженный деятель науки РФ, доктор исторических наук, профессор САФУ Владислав Голдин.

Владимир Станулевич: В 2020 году в Китае подано 1,5 млн заявок на патенты, в США — 620 тысяч, в РФ — 35 тысяч. Что происходит с наукой в России?

Владислав Голдин: Россия просела по всем наукометрическим показателям, начиная с финансирования — в минувшем году на науку впервые выделено 1,1% ВВП при оптимальных 3%, на которые выходят развитые страны. В Советском Союзе финансирование науки было 4−5% от ВВП. Развитые современные страны — Южная Корея, Израиль — тратят более 4% ВВП.

Произошли изменения в худшую сторону и с образованием — от школьного до вузовского. Если в советский период на образование тратилось от 8 до 10% ВВП, то сегодня — 3,7%. В рейтинге расходов на образование в % от ВВП Россия занимает сегодня 120-е место в мире и лишь 11-е место среди постсоветских республик.

Владимир Станулевич: Это «большие цифры», а как деградация выглядит вблизи?

Владислав Голдин: Стипендия магистрантов в Северном Арктическом федеральном университете — от 5,3 до почти 7,5 тыс. рублей. Магистранты вынуждены одновременно с учебой работать, что сказывается на уровне знаний. У аспирантов во времена СССР стипендия составляла 100 рублей и равнялась средней зарплате по стране — можно было прожить, занимаясь только наукой. Сегодня стипендия аспиранта САФУ — около 7,6 тыс. руб. В результате защищаемость диссертаций в стране снизилась до 15−18%. Докторантура фактически ликвидирована. Не удивлюсь, если свершится мечта российских псевдолибералов — ликвидация ученых степеней докторов наук, за что они борются с 1990-х.

В советское время преподаватель вуза обязан был раз в 5 лет повышать квалификацию в институтах повышения квалификации. Ничего этого нет уже много лет, что привело к профессиональной деградации преподавателей и студентов. Преподаватели вузов не имеют возможности ездить в научные командировки!

Владимир Станулевич: Кажется, что в РФ расцвело грантовое финансирование, везде говорят о грантах…

Владислав Голдин: Грантовое финансирование науки в России свертывается. Закрылся Российский гуманитарный научных фонд, то же происходит с Российским фондом фундаментальных исследований — он сливается с Российским научным фондом.

К тому же расцвела «имитационная наука», появились «грантовые мальчики и девочки». Пишутся наукообразные заявки, оплачиваются статьи, пишутся наукообразные отчеты, в которых нет новых знаний.

Оценка научной деятельности идет не по научным результатам, а по привлеченному финансированию и статьям в научных изданиях. Монографии, выпуск которых ранее являлся преградой на пути имитаторов, не принимаются в расчет, их заменили «скопусные» статьи.

Для оценки результативности используют индекс Хирша, по имени физика Хорхе Хирша из Калифорнийского университета. Мне смешно, что один из многих наукометрических, а точнее библиометрических, показателей возвели в абсолют и по нему дают оценку научной работы.

Владимир Станулевич: После 2013 года, кажется, власть поняла, что мы отстаем, но финансирование науки не увеличила. Почему?

Владислав Голдин: Это еще один из сложных вопросов для меня. Последнее десятилетие достаточно сложное по многим параметрам. Чаще вспоминаются «тучные нулевые», когда на удивление в науку тоже не вкладывались. В 2010-х уже наступил финансово-экономический кризис, санкции, антисанкции…

Почему так делается? Одно из объяснений — в 2010-е годы предполагалось, что государство даст на науку 1,5% ВВП, а еще 1,5% даст бизнес. Но чтобы бизнес вкладывался в науку, он должен быть цивилизованным. А нынешний российский бизнес предпочитает с 1990-х покупать готовые лицензии, вкладываться в зарубежную науку, стимулировать развитие других стран.

Владимир Станулевич: А что происходит с наукой в мире?

Владислав Голдин: Огромные планы по науке и образованию приняты в КНР к 100-летию государства. Китайцы собираются превратиться в научно-технологического лидера мира и очень сильно вкладываются в высшее образование и науку. Отсюда результаты — в мире две страны, которые сегодня могут позволить себе всё в области науки. Раньше это были США и Советский Союз, сегодня — КНР и США. Китай понимает, что мало выйти на 1-е место в мире по ВВП, — чтобы стать лидером мира надо вкладываться в образование, прежде всего в высшее, и науку. Что он шаг за шагом и делает. Если никаких катаклизмов там не произойдет, КНР превратится не только в экономического лидера, но и в лидера мира — благодаря потенциалу науки и высшего образования.

Владимир Станулевич: Что нам грозит с таким состоянием науки?

Владислав Голдин: Чтобы страна развивалась, чтобы у нее были перспективы, действительно инновационная экономика, нужны две основы. Высшее образование — современное, прогрессивное, и второе — наука. Формально понимание этого у власти есть, реально, на уровне финансирования, этого не происходит. Поэтому Россия в большой гонке свои позиции уступает. Когда развитый мир мыслит категориями шестой технологической революции и четвертой промышленной революции, это очень опасно.