Говорящие древности. Выпуск седьмой: присяга граждан Херсонеса

Первые шесть выпусков наших «говорящих древностей» были посвящены текстам-артефактам на древнерусском языке, которые делились на две категории. Это были либо берестяные грамоты, либо граффити — надписи на штукатурке постройки. Оба варианта — ценнейший источник живого, разговорного языка. Сегодня в нашем выпуске артефакт, во-первых, гораздо более древний (примерно на полторы тысячи лет в среднем), во-вторых, это не разговорная повседневная речь, а очень официальный документ, а в-третьих, он написан далеко не на древнерусском и вообще не славянском языке. И тем не менее это — российская древность. Итак, присяга граждан Херсонеса.Василий ЛатышевВ октябре 1890 года на центральной площади древнего Херсонеса один из отцов херсонесской археологии, основатель местного музея Карл Казимирович Косцюшко-Валюжинич обнаружил половину большой мраморной плиты с надписью. В марте следующего спустя была найдена вторая часть, а еще через год академик Василий Васильевич Латышев (хотя академиком он стал в 1893 году) ввел этот уникальный документ в научный оборот. В 1899 году удалось найти еще один небольшой фрагмент надписи. В собранном виде она теперь занимает почетное место в Античном отделе музея-заповедника «Херсонес-Таврический».Описание античных древностей в музее«Клянусь Зевсом, Землей, Солнцем, Девой, олимпийскими богами и богинями и героями, которые владеют городом, землей и укреплениями херсонеситов.Я буду проявлять единомыслие в том, что касается целостности и свободы города и граждан, и ни эллину, ни варвару не предам ни Херсонеса, ни Керкинитиды, ни Прекрасной гавани, ни прочих укреплений и никакой прочей земли, которой херсонеситы владеют или владели, но сохраню (их) для народа херсонеситов.Я не свергну власть народа, а предающему и свергающему не позволю (сделать это) и не буду скрывать (этого), но сообщу городским магистратам.Я буду врагом злоумышляющему и предающему или отторгающему Херсонес, Керкинитиду, Прекрасную гавань или укрепления и землю херсонеситов.Я исполню обязанности магистрата и члена Совета самым лучшим и самым справедливым образом в интересах полиса и граждан, сохраню ΣАΣТНР для народа и не разглашу никакой тайны ни эллину, ни варвару, если это способно нанести ущерб полису. Я не дам и не приму дара во вред городу и гражданам.Я не задумаю ничего незаконного по отношению к гражданам за исключением отступников и не [позволю] злоумышляющему (осуществить замыслы) [и не буду ничего скрывать в чьих-либо интересах ?], но заявлю и подам голос на суде согласно законам.Я не буду участвовать в сговоре ни против общины херсонеситов, ни против кого-либо из граждан, если он не объявлен врагом народа; если же я (ранее) вступил в сговор и уже связан клятвой или проклятием, то в случае отказа (от них) пусть будет благо мне и тому, что у меня есть, а при (их) соблюдении пусть будет противоположное; если же я узнаю о существовании или возникновении сговора, я сообщу магистратам.Хлеб, вывозимый с равнины, я не буду ни продавать, ни вывозить с равнины в другое место, но только в Херсонес.Зевс, Гея, Гелиос, Дева, олимпийские боги! Если я буду верен этим словам, пусть будет благо мне самому, моим потомкам и моему имуществу. Если же нет, пусть будет несчастье мне самому, моим потомкам и моему имуществу, и пусть ни земля, ни море не приносят мне плода, ни женщины не родят благополучно, ни…»Интереснейший документ, не правда ли? В научной литературе у него до сих пор нет единого названия, а о его сути до сих пор идут жаркие споры, как и о смысле одного слова в документе, которого попросту нет в древнегреческом языке. Пожалуй, на чем ученые сошлись — так это в определении возраста плиты: ей около 2300 лет, текст был выбит в конце IV — самом начале III века до нашей эры.Человек, введший текст в научный оборот, Василий Латышев, считал, что перед нами — присяга жителей полиса Херсонес, которую принимал каждый херсонесец, вступая в общины города. Но, судя по всему, дело было чуть сложнее. Похоже, тогда, когда создавалась надпись, в городе вспыхнул мятеж — как сейчас принято говорить, олигархически-антидемократический. Мятеж был подавлен и всем жителям пришлось демонстрировать свою приверженность «старому строю».Зевс, Гея, Гелиос, Дева, олимпийские боги! Если я буду верен этим словам, пусть будет благо мне самому, моим потомкам и моему имуществу. Если же нет, пусть будет несчастье мне самому, моим потомкам и моему имуществу, и пусть ни земля, ни море не приносят мне плода, ни женщины не родят благополучно, ни…»Сцена принятия присяги в древнем Херсонесе. Художник — В. ВоскресенскийОднако документ интересен не только этим. Он показывает нам много интересных сторон жизни древнего Херсонеса. Например, мы видим, что на момент создания документа Херсонес был не простой колонией, а самостоятельным государством, имевшим свои тайны и от эллинов, и от варваров, а также контролировавшим значительные территории — до Керкенитиды (Евпатории) и даже Калос Лимена (Прекрасной Гавани, ныне — Черноморское).Присяга граждан Херсонеса. Фото Алексея Паевского, февраль 2021 годаМы видим, что херсонеситы почитали таврское божество Деву, которая потом отождествилась с Артемидой. А еще мы видим странное слово ΣАΣТНР, которого попросту нет в древнегреческом языке, которое обозначает нечто, что нельзя разглашать ни эллину, ни варвару, и о которое ломает копья не одно поколения исследователей. Есть уже множество версий — и что это ошибка резчика, и в виду имелось слово ΖΩΣΤΗΡ (зостер — «пояс»), имея в виду то ли боевой пояс Геракла, то ли пояс Девы, и что это слово обозначает таврский кумир Девы, сохранявшийся в храме. Кто-то считает, что это слово означает «казна» (в некоторых переводах так безапелляционно и пишется), кто-то считает это названием мыса. В любом случае, возможно новые находки надписей Херсонеса позволят нам разгадать эту тайну.А еще одна особенность этой надписи для автора текста — личная. В 2001 году именно в Херсонесе, на алтаре знаменитой базилики в базидике, археолог Дмитрий Коробков, безвременно погибший несколько месяцев спустя, посвящал меня в археологи. И наряду с прочими ритуалами, мы — новоиспеченные археологи — принимали эту самую присягу. И, кажется, до сих пор я ни разу ее не нарушил, не вывозив херсонесское зерно никуда, и не раскрывший ни эллину, ни варвару тайну слова ΣАΣТНР. Ровно потому, что не знаю. Так что я до сих пор могу считать себя полноправным гражданином города-государства, которого давно уже нет.