Советник гендиректора "Росатома" Владимир Асмолов: Характеристики американского топлива на Запорожской АЭС и расчетные коды известны профессионалам давно

Письмо из министерства энергетики США в адрес гендиректора "Росатома" Алексея Лихачева с предостережением, что Запорожская АЭС "содержит ядерные технические данные американского происхождения, экспорт которых контролируется правительством Соединенных Штатов", как и призыв "не трогать", вызвало бурную реакцию в СМИ и недоумение профессионалов. Вот как прокомментировал ситуацию в диалоге с "РГ" эксперт по вопросам безопасности ядерной энергетики, доктор технических наук, профессор Владимир Асмолов - член группы международных советников при генеральном директоре МАГАТЭ.

- Первое и главное: характеристики американского ядерного топлива на Запорожской АЭС и расчетные коды для активных зон ее реакторов известны профессионалам давно. Нельзя утверждать, что такие коды (у нас свои, у американцев другие, у французов - третьи) полностью открыты, но они открыты для некоммерческих приложений - для их взаимопроверки, контроля. Да, в своем проекте АЭС для обоснования безопасности использовать, к примеру, американский Relap мы не можем. Но сравнить с ним свой код "Корсар" у нас столько было возможностей, что просто диву даешься, почему возник такой вопрос…Теперь по существу. Ядерным топливом американской компании Westinghouse загружены активные зоны четырех из шести реакторов Запорожской АЭС. В двух оставшихся - втором и шестом - продолжало работать ранее поставленное топливо российского производства. Загрузка американского топлива в российской геометрии (у нас в сечении тепловыделяющей сборки - шестигранник, у ТВС американского дизайна - квадрат) производилось на Запорожской станции после его пробных загрузок на Южно-Украинской АЭС. Именно там, еще до 2014 года, американцы начали такие работы в кооперации с НАЭК - главным в Украине оператором АЭС. В свое время был даже совместный обмен данными по отказам, в котором участвовали и российские организации. Американцы преодолевали огромное количество проблем, что возникли в самом начале. А с пробными партиями их топлива для реакторов российского дизайна картина была мало приглядной: большое количество отказов топливных элементов, слабая жесткость топливных сборок.

Одно время на Южно-Украинской АЭС пытались создавать так называемые гибридные зоны: одновременно ставили в реактор наше, традиционное для них, и американское топливо. ТВС от компании Westinghouse оказались хлипкие: стали гнуться активные зоны, твэлы - терять герметичность. Занимался этим и Харьковский АЭП, и Киевский АЭП, и мы всё об этом знали. Их оболочки топливных элементов отличаются от наших, где особый сплав циркония и ниобия, в худшую сторону. Об этом еще в конце 90-х годов мы выпустили совместный с американской Комиссией по ядерному регулированию отчет. Это был уникальный для того времени прецедент: отчет выпущен в США, и в нем были показаны преимущества российского ядерного топлива - по разным аспектам, и в особенности по оболочкам.

Добавлю еще несколько слов о расчетных кодах. В письме, насколько знаю, упомянут нейтронно-физический групповой код - ничего особенного из себя не представляет. Нормальный код, и все. Повторю: для нас они никакая не новость, мы давным-давно про них все знаем, поскольку в рамках МАГАТЭ и ОСЭР вели совместные программы.

Иной вопрос, что Westinghouse - он сам по себе, это коммерческая организация. А на государственном уровне в США есть Комиссия по ядерному регулированию - NRC. И все эти коды у них тоже есть - может быть, немножко в других версиях. Совместные обоснования правильности расчетов по этим кодам (нашим и не нашим) более 30 лет идут по всем международным программам. Их Relap и наш "Корсар" по сути своей и смыслу одинаковы, все упирается только в степень верификации и валидации, которая сегодня одинакова.

Я полагаю, такой ответ и будет дан американской стороне: если у вас есть вопросы, у нас есть ответы - готовы обсуждать. А коды ваши ни в каких целях - военных или коммерческих, если так ставится вопрос, использовать не собираемся. У России есть свои. И, мягко скажем, ничуть не хуже американских.

Справка "РГ"

Асмолов Владимир Григорьевич - выпускник МЭИ (1970), профессиональную деятельность начинал инженером, начальником лаборатории и отдела в Институте атомной энергии имени Курчатова. За участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС награжден орденом Мужества. Работал на руководящих должностях в концерне "Росэнергоатом", в 2003 - 2004 годах - заместитель министра Российской Федерации на атомной энергии. Весной 2011 года в связи с критической ситуацией на АЭС "Фукусима" возглавил группу российских экспертов и добровольно вылетел в Токио для оказания технической и консультативной помощи. В настоящее время - советник генерального директора ГК "Росатом", научный руководитель направления разработки энергетических реакторов типа ВВЭР, председатель Научно-технического совета "Росатома" по атомной энергетике.

Владимир Асмолов. Фото: Александр Емельяненков/РГ